Катился в клубах пыли по дороге.
И вот уже осталась за бугром
Весёлая команда босоногих.
Идут мальчишки нехотя домой,
А сколько шума, смаку, разговоров,
И вид у всех воинственный такой,
Что разойдутся храбрецы не скоро.
У них, похоже, разгорелся диспут,
Стремятся доказать наперебой –
Кто больше знает о друзьях-танкистах
И «хитростях» машины боевой.
1962
«Я дружбой с ней дорожу…»
Я дружбой с ней дорожу,
Боюсь её обидеть,
Во всём ей угодить спешу,
Хочу почаще видеть,
Но этим я её… смешу.
1962
«На поворот к раздраю не согласен…»
На поворот к раздраю не согласен.
Пойми, тебя молчание не красит,
Ведь я солдат, причём служу, любя…
Наверно, только у одной тебя
Я до сих пор хожу в запасе.
1962
«Нам с тобой, дружище…»
Нам с тобой, дружище,
Быть давно бы дома,
За рулём машины
Слушать стройки гомон.
Нам бы снять шинели,
Завернуть погоны,
Нам бы под расписку
Сдать давно патроны.
Нам давно бы встретить
Девушек любимых,
Отвести бы душу
В липах и рябинах.
Но пока Россию
Снова ждут напасти,
Те же волчьи стаи
Рвут страну на части.
И пока народу
Вновь грозят полоны,
Нам не снять шинели,
Нам носить погоны.
1962 г.
«Снег прострелен пылкими лучами…»
Снег прострелен пылкими лучами.
Лужи греют спины под окном.
Тополя наполнены грачами.
Скоро в сердце прогрохочет гром.
Но, надеюсь, так же и в твоём…
«Стою с тобою, наконец-то рядом…»
Стою с тобою, наконец-то рядом.
Теперь – вперед! Не всё же нам мечтать…
Нас ждут тенистые аллеи сада,
О главном бы сказать… Да вот досада:
На это не решаюсь я опять.
Жалоба писаря
Погрязли мы в приказах, циркулярах.
От них стоит по всей России гром.
Нет, я не вынесу такую кару –
С утра до вечера скрипеть пером.
А мне бы карабин через плечо,
И марш-бросок на десять километров,
И пусть холодные, как ножик, ветры
Нам щёки обжигают горячо.
А я хотел бы хоть один разок
Поднять на штык, ну, не врага, так чучело,
Взять штурмом – на ученьи – городок,
И в пыль упасть усталым и измученным.
Но здесь приказ – основа всех основ.
Закат свой луч воткнул в окно, как шпагу.