Тайрага – Путь светлых. Часть 1

Пока еще было темно и много не разглядишь. Но опытный взгляд охотника вырвал из серо-черных бликов след. Проходя мимо, он отметил: «Вчера в этом распадке свежих следов не было… тройка оленей пришла… рядом совсем… не сорвался бы Друг… не должен… сказал же ему…»

Рядом со следом стоял пес, тыкая в лунки мордой и вопросительно поглядывая на хозяина.

– Сам вижу… Не время… пошли!

Пес послушно затрусил дальше по неглубокому снегу. Не спеша, но уверенно, вверх, вниз по распадкам и сопкам покрытым январским снегом шла эта неразговорчивая пара. Пес, походя, занимался собачьей работой, не нарушая запрет хозяина. Но мимо зазевавшихся мышей не пробегал… А хозяин легко и уверенно шел к своей, понятной ему одному цели.

Примерно, через три-четыре часа небосвод заметно посветлел, хотя солнца на горизонте еще не было.

Когда тайга внезапно закончилась обрывом скалы, человек остановился. На самой ее кромке.

Крайние деревья, будто испуганные люди, столпились у края пропасти. Стоя в звенящей тишине, раскинув ветвистые руки, безмолвно встречали рассвет.

Человек подошел к самому краю, посмотрел вниз, потом в даль, насколько это было возможно. И там, где-то невообразимо далеко, едва различима, появилась узенькая полоска яркого света.

Он поправил шапку, присел на краю обрыва, поджав под себя одну ногу.

Уверенно идущий куда-то, он вдруг остановился, как изваяние. Видимо течение времени не сильно заботило его в этот момент.

Посидев так, человек улыбнулся и негромко сказал:

– Гара… га… ра. Путь к свету… Как же просто всё! Почему мне раньше это не приходило в голову? Путь к свету!

Он снова улыбнулся, на его заросшем лице блеснули глаза, как глаза ребенка, которому вдруг открылась истина, настолько взволновавшая его, что осознание ее проникло в каждую клетку организма, разлилось блаженством во всей его сущности. Чувства, нахлынувшие душили. Хотелось кричать, смеяться и плакать одновременно.

Человек поднялся, встал на краю обрыва во весь рост и, глядя на зарождавшуюся зарю, проглотил подступивший к горлу ком. Улыбаясь сквозь накатившие слезы, сказал:

– Я понял! Я чувствую это! А значит, это так и есть! Да-а… Сколько же мудрости в тебе, Старик!

Взволнованный пришедшей вместе с рассветом мыслью он вновь сел на самом краю бездны простиравшейся внизу, улыбаясь смотрел на нечто открывшееся ему одному и это открывшееся носило его сознание по мирам, которые видел только он.

В реальный мир охотника вернуло лёгкое дуновение ветра. Человек почувствовал, что ненадолго утратил ощущение времени – диск солнца уже полностью показался над горизонтом и скупым, зимним светом озарил горы.

Горы были везде, насколько хватало глаз! Их темные тела излучали силу и мощь. И эта неведомая, могучая сила пронизывала все, с чем соприкасалась.

Человек оглянулся. Его верный спутник неподвижно сидел неподалеку. Со стороны, было не понятно, толи пес вместе с хозяином был погружен в осмысление чего-то важного, толи зорко охранял его спокойствие, толи просто терпеливо ждал.

– Ну, что, Друг, передохнули? Пошли дальше…

Пес шевельнулся, встал, завилял обрубком хвоста, потом не спеша подошел, ткнулся, мокрым носом в протянутую ладонь и лизнул ее.

Хозяин потрепал его рукой по голове, приговаривая:

– Дру-у-уг! Дружище! Хороший пес, хороший!

Выбрав нужное направление, человек и собака уверенно пошли дальше.

Что касается человека, то шагало только его тело, сознание же бродило, где-то далеко в воспоминаниях. Волна чувств, нахлынувшая на краю обрыва, перенесла охотника на несколько лет назад, когда он с Другом охотился на расстоянии суточного перехода от своего зимовья.

***

Это произошло лет девять назад. Тогда, глубокой осенью, преследуя раненного оленя, они с Другом поднялись высоко в горы. Бросать подранка нельзя, таково одно из железных правил охоты. Поэтому в пылу погони за раненым зверем охотник залез в такие места, что не будь подранка, обошел бы их стороной.

Жизнь в удалении от цивилизации, учит человека экономить силы и время. В отличие от капризного горожанина, выехавшего на природу, жадного до всякого рода острых ощущений, человек, живущий в тайге, рационален. Интуитивно он выстраивает свои действия, исходя из соображений разумной достаточности.

Если б не раненный зверь, вряд ли охотник стал бы карабкаться по скалам. Оленей, косуль и другой живности хватало для пропитания в более доступных местах.

Вдруг он услышал лай своей собаки. Она кого-то настойчиво облаивала.

– Молодец Друг, остановил-таки подранка.

Охотник ускорился по едва различимой звериной тропе вверх, вдоль перекатов ручья. Он быстро приближался к тому месту, где лаяла собака…

Только лай казался ему странным, в нем не было слышно азарта победителя…

Наоборот звучали оттенки настороженности и предупреждения.

Когда, судя по звукам, цель уже была рядом, охотник взял наизготовку лук и двигаясь предельно осторожно обошел огромный валун из-за которого доносился лай.

Он думал, что собака загнала зверя в тупик, но каково было его удивление, когда вместо зверя увидел в скале дверь, сколоченную из круглых, нетолстых жердей.

Из-под двери вытекал родник, впадавший в тот самый ручей, вдоль которого охотник только что поднялся по крутому склону.

Услышав шаги хозяина, пес стал лаять напористо, широко расставив лапы, и не сводя с двери глаз.

Охотник подошел, успокоил его.

Пес затих, но глаз от двери не отвёл, и, ощетинившись всем своим существом, зарычал.

Судя по реакции собаки, там за дверью явно кто-то находился, но каких-либо следов перед ней – человеческих или звериных – на снегу, охотник не увидел.

Чувство тревоги, исходившее от Друга, передалось хозяину. Не переставая следить за дверью, он настороженно осмотрелся вокруг. В голове охотника выстреливали мысли:

«Кто там? Зверь? Человек? Откуда здесь человек? Неделя пути до ближайшего зимовья… не говоря уже о жилье… На медвежью ловушку не похоже, глупо ее устраивать в скале… к тому же нет убойного окна… Человек… Кто? Сегодня я вокруг обошел эту гору, пока бегал за подранком, следов человека не видел!»

Жизнь в тайге сложна и не терпит слабых. В любом живом существе, оказавшемся в её пределах, в первую очередь она пробуждает самый основной инстинкт – жить любой ценой! Учит руководствоваться только им. После усвоения первого урока, учит жить в своём пространстве, не нарушая чужих границ и не позволяя, кому бы то ни было, нарушать свои.

Любое животное обретает эти навыки с рождения. Любое, но не человек.

Не часто и не здесь, а там за Разломом охотнику приходилось в тайге встречать людей… В основном это были обычные охотники – простые, не хитрые, добрые люди. Но были и те, кто по разным причинам прятались в глуши и, как правило, это были люди опасные. Вот они-то и являли собой воплощение первого инстинкта – выживать любой ценой. Этот урок они усваивали сполна. Но не признавали никаких других правил – никаких границ… поглощая всё, включая жизнь себе подобных.

Охотник доверял своей собаке, зная, что Друг просто так лаять не будет.

Осторожно, по кошачьи, натянув тетиву лука, он подошел к двери. Тронув воздух ноздрями, почувствовал еле различимый запах дыма. Прожив долгое время в одиночку, в дикой природе он научился пользоваться обонянием, как это делают животные.

Это был не просто запах дыма, это был букет запахов – кто-то, жег траву, и явно, с определённой целью.

«Человек!..» – пронеслось в голове охотника.