Эгрегор

Конечно, такое приглашение не означало, что нас с братом ждал званый приём. Подобным посланием, Справедливость маскировал своё желание нас принять. Скорее всего, встреча грозила стать неординарной, потому что ранее я помнил лишь неколько раз, когда он вызывал меня лично, а не объявлял, к примеру, созыв Круга Шести.

– Магистр не упоминал цель, по которой он нас ждёт? – задал я интересовавший меня вопрос.

– Нет, эгрегор Мифарес. Ничего подобного достопочтеннный не упоминал.

По всей видимости, дело было достаточно серьёзным, чтобы не сообщать детали. Плюс Старейший любил такие тонкости: посланник, пергаментный свиток, личная печать. И всё это доставляется туда, где бы ты ни был. Любимый почерк Справедливости.

– Каков будет ответ, почтенные?

– А передай-ка…,– начал Ваалан.

– …наше глубокое уважение к магистру. Мы отправимся к нему в ближайшее время.

– Да будет так.

Пустота за спиной посланника будто стала ещё более плотной и чёрной, чем мог быть сам космос. Его чрево разверзлось, обнажив гигнатскую воронку, мгновенно затянувшим в себя фигуру из белых лоскутов.

– Именно так я и хотел ответить, – немного обидевшись проговорил Ваалан, как только наш посетитель исчез.

– Знаю я тебя! В прошлый раз ты вообще разрубил посланника магистра пополам. И это тогда, когда магистр созвал Круг Шести!

– Так он явился в самый разгар боя! Я в горячке и подумал, что это подкрепление к моим противникам пожаловало.

Я больше не стал спросить. Если Справедливость решил, что ему нужно нас увидеть, то, скорее всего, это было важно.

– Давай выбираться отсюда. Старейший ждёт нас.

– Минуточку. Я же не зря ползал внутри этой твари, как глист какой-то!

Громила вынул из-за голенища сапога тесак и деловито направился к мёртвому Пожирателю Звёзд.

Спустя то время, что мой ситуативный спутник был занят, а я старательно отводил взгляд от его сомнительного дела, Ваалан вернулся ко мне довольный, закинув себе на спину большой кусок кожи червя, на манер плаща. Запрыгнув на спину Хайи он, скомандовал:

– Теперь нам пора.

Приторочив к боку Хайи свой трофей, мой брат довольно проговорил:

– Хорошие выйдут сапоги.

Очень сложно объяснить не духу, что такое эфир. Это невидимая простым существам энергия, что пронизывает миры подобно ветру, перетекая из одного в другой. Невидимая она для всех, лишь живущие в Пустоте могут чувствовать эфир и управлять им.

Эгрегоры чувствуют его едва ли не лучше всех других обитателей Пустоты. Он основная часть, что присутствует в каждой клетке астрального тела любого духа. Сам по себе эфир – это первородный материал, что Великий Архитектор использовал, для создания духов и рождённых существ. Его божественная природа, состоит в каждом предмете в любом из миров. Эфир – это строительный материал огромной вселенной.

Вообще, истинная природа эгрегоров была намного более удивительна, чем могло показаться на первый взгляд. В своём труде – Книге Знаний, магистр Справедливость дал чёткое описание нашему народу. Великий Архитектор задумывал нас как самых совершенных существ во всей огромной вселенной. Создав нас по-своему образу и подобию, он поселил наш народ в Пустоте, вместе с другими духами, дав нам завет наблюдать за оболочками. Одним из даров стала благословенная хизия, которая, как я уже говорил, давала нам возможности творить и изменять всё сущее в Пустоте. Вторым был наш незримый контроль над оболочками. Нам не требовалось разговаривать с ними, чтобы донести свою волю. Любой из их рода подчинялся нашему мысленному внушению, даже не подозревая, что подвергается манипуляции. Они и о существовании нашем не подозревали, что с оболочек взять?!

Здесь я хочу также процитировать Книгу Знаний, о которой уже ранее упоминал и к которой я буду также часто возвращаться. Досточтимый эгрегор Справедливость, создавший этот без сомнения сложный и очень важный труд, называет оболочек: “практически идентичными земному скоту, которого они научились приручать. Фактически люди сами являются для духов пищей. Самые утонченные – эгрегоры, или существа высшего порядка, питались хизией. Самые же простейшие обитатели Пустоты, не брезговали их анимой, что попадала в Завесу после смерти”.

Сейчас я видел, как проходящий сквозь меня эфир, подобно ласкому дуновению ветра, огибая моё тело, терялся где-то за моей спиной. Это означало, что совсем недалеко был разрыв в материи подмира, предполагающий возможность путешествия. Запрыгнув на спину Раттусу, я повёл его к аномалии. Бросив быстрый взгляд за спину, увидел что Ваалан закончил своё дело и верхом на Хайе отправился за мной. Небольшой укол ревности и недовольства, заставил меня с неудовольствием подумать о том, что даже слуги Справедливости – Хозяина Пустоты, как его не редко называли, могли путешествовать с большим комфортом – посредством индивидуальных кротовых нор, ведущих в подмир Старейшего.

Дыра в материи была похожа на воронку, в которую как в горловину затягивало эфир. Я схватил её рукой и потянул на себя, постепенно превращая из небольшой щели в тоннель, в который мог бы пройти сам верхом на Раттусе. Признаться, я мог всё сделать лишь мыслью – слабейшим импульсом, внутри своего мозга, но подобные механические действия были мне приятны. Они заставляли думать, что я прилагаю какие-то физические усилия.

– Темно и как всегда не уютно, – прокомментировал Ваалан увиденное.

Расширившийся коридор зиял чернотой червоточины. Из его округлённого чрева я слышал тихие голоса, что нашёптывали неразличимые моим слухом слова. Иной раз, будто вдалеке закричит ребёнок, где-то рядом ухнет сова или послышится рычание неведанного зверя. Все звуки сливаются в один и звучат раздельно, как будто это неведомый оркестр, непопадающий в общие ноты.

Магистр Справедливость, в своей Книге Знаний писал, что это отголоски сильных эмоций оболочек, отголоском разносившиеся божественным эфиром во все концы Пустоты. Я никогда не задумывался, так ли это на самом деле. Предлагаемый вариант объяснения меня вполне устраивал.

Войдя в переход, ты сначала чувствуешь, как тебя затягивает внутрь воронки. Астральное тело прокручивает по спирали, пока ты не привыкнешь к новым ощущениям. Тебя несёт вдоль коридора из полос пульсирующего света, иногда перекручивающиеся в причудливые узоры.

Внутри чревоточины ты не находишься слишком долго. Иной раз зайдя, ты почти сразу оказываешься там, куда держишь путь. Но не в этот раз. Зайдя вместе с Вааланом, я вдруг потерял своего спутника. Вернее, скорее всего я видел его размытый силуэт далеко позади себя, но в чревоточине нельзя доверять тому, что видишь. Это место даже для Пустоты жило по каким-то своим странным законам.

Спустя несколько минут блужданий внутри коридора, больше похожего на внутренности какого-то гигантского червя, я увидел выход. Круглые врата смотрели на меня как раскрытая пасть неведомого существа.

Подмир Стрикс, домашний подмир самой загодочной, но безусловно самой могущественной и опасной в Пустоте фигуры – магистра Справедливости. Председатель Круга Шести, легендарного собрания, осуществляющего управление Пустотой в целом и сообществом моего народа – эгрегоров, в частности. К своей гордости отмечу, что я у самых истоков Круга Шести и в меру своих сил, помагал Справедливости создать эту организацию, привлекая в неё своих братьев.

Вырванный словно неведомой силой из кошмара оболочки, подмир Стрикс являл собой пять островов, что парили в безвоздушном эфирном пространстве. Они были разной формы и размеров, вместе составляя форму гигантской совы. Каждая часть тела была отдельно. Голова, туловище с нижними лапами и два крыла. Это я знал, воспарив как-то из своей мыслеформы, желая осмотреть творение Справедливости.

Я сейчас находился на верхнем острове, на которой было размещено жилище магистра.

Сквозь врата я видел грязно-жёлтое от песочных масс небо. На его полотне, висело белёсое солнце, холодными лучами лизавшее безжизненную пустыню подмира Стрикс. В очередной раз отдав должное магистру, создавшему этот безрадостный пейзаж, я шагнул в портал.

С обратной стороны перехода между подмирами, я оказался сразу, едва переступил невидимый порог. И сразу Стрикс заиграл своими бесцветными красками. В мутных облаках проносились тени, словно души умерших путников. Возможно, это были птицы, что населяли этот безжизненный мир, но я никогда их здесь не встречал. Иногда весь мир содрагался от глухих ударов, будто невидимый великан опускал свой молот на хрупкую ткань мира. В такие моменты небо прорезали яркие вспышки, заслоняемые всё теми же волнами песка. Я не знал, что было источником этих звуков. Видимо очередные декорации Старейшего, чтобы подчеркнуть один ему понятный смысл. А может этот мир достался Справедливости в таком виде и он решил ничего не менять.

Чревоточина изрыгнула нас с Раттусом на тракт, что в мире оболочек мог бы служить торговым или иным целям. Дорога была выложена брусчаткой; вдоль неё тянулись песчаные барханы, обкуриваемые тяжёлым от испарений ветром.

Ваалана нигде видно не было видно, впрочем, как и его удивительного ездового волка. Честно говоря, я не сильно переживал, куда он мог запропаститься. Пустота была опасным местом, но эгрегор мог за себя постоять.

Спустя несколько минут моего молчания, яркая вспышка озарила пустыню. Раттус от неожиданности встал на дыбы.

Как только фантомное зарево спало, я увидел как проявилась статная фигура, наподобие оболочки, в кожаной куртке, одетой на голый торс, простых штанах и сапогах. В руках у обладателя прекрасного, мужского тела был уже знакомый мне меч.

– Спокойно, старая крыса! Или я тебе усы укорочу.

Голос Ваалана быстро привёл моего подопечного в чувство и он даже успокоился. Не знаю что подойствовало больше – знакомый тембр, с небольшой хрипотой или угроза мечника. Хотя, конечно, Раттус не понимал речь эгрегоров.

Кстати о речи. Любому читающему, будет интересно узнать, на каком языке говорят эгрегоры. По словам Справедливости, изначально, создавая вселенную Великий Архитектор оставил оболочкам и духам один единый язык. Но по прошествии времени, расселившись по своему миру, оболочки, возгордившись собой, придумывали свои слова, постепенно заменяя ими язык прародителя. По прошествии времени, когда в Проявленном мире сменились несколько поколений, они уже перестали понимать другу друга. Узнав про это, Великий Архитектор, опечалился. Но в своей безграничной доброте, он не стал наказывать оболочек, уничтожая их неблагодарный род. В Пустоту прибыл эмиссар от Всеотца, принеся с собой Его волю. Тогда совет Круга Шести не был собран – сообщение предназначалось самому Старейшему от Повелителя Миров.

Используя дар эгрегоров, Справедливость внушил вождям нескольких народов оболочек, что им нужно создать высокий зиккурат, дабы подчеркнуть величие Великого Архитектора. Принявшись за строительство, словно муравьи, оболочки стремительно возводили его пролёты. Но чем башня становилась выше, тем меньше между строителями было взаимопонимания. Они говорили на разных языках, практически не понимая друг друга. Дойдя до самой вершины, подпирающий сам купол неба, один из вождей самого крупного и богатого из тех народов, решил сам взойти на вершину творения. Достигнув его и потратив на это несколько дней, он приказал своему народу возвести там громадную, золотую статую, своим обликом напоминающую помесь быка и оболочки, где от парнокопытного была голова, а тело человека. Увидев это другой из вождей, захотел построить там храм, посвященный гигантской сове. Таким примитивным образом, каждый из них хотел посвятить священный зиккурат Великому Архитектору, так как они себе его представляли, несмотря на свои скудные знания о божественной природе создателя. Изначально их созидание было довольно скорым, каким-то образом два народа сумели то ли договориться между собой, то ли просто не лезли в дела друг друга. Но когда количество материалов и оболочек на вершине стало слишком большим, купол треснул и исполинский зиккурат стал падать. В его падении погибли тысячи строителей и животных, призванных помочь в возведении строения.

Так Великий Архитектор наказал гнусных оболочек, отвергнувших Его дар божественной речи, показав им, что выдумывая свой язык, они не будут понимать друг друга. А Справедливость, как и все эгрегоры, был вознаграждён способностью понимать любые языки и наречия.

– Я думал, что намного обогнал тебя, – засмеялся Ваалан, пряча меч в ножны за спиной. Перед этим он вытер его лезвие, стирая нечто голубоватое, словно это был эфир. Где громила нашёл себе противника в червоточине, мне было неизвестно. Но даже изнывая от интереса, я не стал спрашивать. Да и нужно ли было?!

– Странно, что тебя не выкинуло куда-нибудь к Мёртвому Озеру. Меня обычно туда отправляет, если не на тракт.

– Да, я терпеть не могу эти порталы. Старейший любит всё идеализировать в Пустоте, а как по мне, это не очень удобно. Никогда не знаешь, куда тебя выкинет. К тому же в этих порталах не знаешь, какую тварь встретишь.

– Не понимаю, о чём ты. Я редко когда встречал там кого-либо. А драться мне там ещё не приходилось.