Пепельный восход

А наслаждаться было чем: все вокруг зеленилось и излучало обилие. Полноводные реки блистали кристальной чистотой, и в них резвились прекраснейшие создания с чешуей рыбы, но крыльями птиц. Они переливались всеми цветами радуги и взмывали в воздух выше деревьев. А на деревьях поедал спелые фрукты гибрид кошки с обезьяной, как его нарек Мендер. И каждая поляна была обширнее и ярче предыдущей. И каждую нужно было посетить и оценить.

Наконец они забрели на небольшой холм, с которого открывался прекрасный вид на величественные горы вдалеке и всю окружающую их долину. Отсюда виднелся даже дом, покинутый ими сутки назад. И это было единственное, что нарушало атмосферу девственности здешних мест.

– Пойдем… Я знаю здесь одно место, куда остальные не зайдут. – Лиса потянула сидящего слегка поодаль от всех Мендера за рукав. Ради приличия он немного удивился и посопротивлялся нелепыми вопросами "куда?” “зачем?” и “не уйдут ли остальные в их отсутствии?". Но, откровенно, пойти с ней – единственное, чего он сейчас хотел. – Хватит капризничать! Они на этой поляне еще час просидят! Пойдем!

Они потихоньку отдалились от остальных и отправились в лес.

Эту ситуацию тут же подметили все члены отряда, но не подали виду, лишь слегка улыбнулись. Вслух прокомментировал положение вещей только Гор:

– Может, мне им серенаду пойти спеть? А что! Думаю, у меня отлично получится.... О СОЛЕ… – даже в лесу Мендер и Лиса услышали, какая пытка ожидает оставшихся, поэтому прибавили ход.

Они, как малые дети, наслаждались азартом пряток в кустах и бежали все дальше, пока неожиданно для Мендера не вылетели на открытую поляну. Бескрайне синим покрывалом ее устилали небольшие цветы, росшие от самых кустов. Их жизнь подпитывал небольшой ручей, разделявший поляну пополам и весело журчащий в унисон пению птиц.

– Гор с папой никогда бы сюда не пошли: у обоих аллергия на эти растения.

– Это место восхитительно! – Мендер преисполнился блаженством и взглянул на Налисию. Она лишала дара речи. Ее ребяческое настроение придавало легкости походке и ослепляло окружение улыбкой. А глаза … На солнце отражая синеву цветов, они наполнились невообразимой глубиной. Не в силах стерпеть, от переизбытка чувств суровый большой гвардеец тихо запел:

– И в синеве, порхаешь ты,

Вселяя всем любовь.

Даешь надежду и тепло,

Желанный мне приют

Ты так легка, ты так полна

Великой чистотой…

В эту секунду он осознал, что сделал, и от стыда был готов провалиться сквозь землю. Громила ожидал, что девушка поднимет его на смех или в лучшем случае сдержится и посмотрит, как на умалишенного, но она подхватила:

– И ты, такой суровый, вмиг

Раскрылся, как цветок.

Внутри тебя всегда огонь,

Но он не страшен. Вдруг

Готов согреть и приютить

Готов… укрыть… меня…

– А… я не знаю, что сказать, – Мендер был растерян как никогда.

– А разве нужно что-то говорить? Поребячились, и хватит, – она вновь очаровательно улыбнулась.

– Нет… Не надо…

– Я тоже так думаю… Нам пора возвращаться.

***********

Закончив привал, отряд продолжил путь. Так они прогуляли весь день, останавливаясь в каждом живописном месте на своем пути. Не найдя никаких следов гаруны, да и не особо пытаясь их найти, компания остановилась на ночлег. И вновь вечерним развлечением стали истории Гора.

– Однажды я видел планету из газа. Прямо целиком! Там не было вообще никакой почвы под ногами. Мне сразу так захотелось спуститься с корабля прямо туда. Почувствовать, каково это, но… корабль заполнил баки этим газом, планетой, по сути, и мы полетели дальше.

– Ну я бывал на таких планетах – там нет ничего сверхъестественного, – ответил Ран.

– Ну мне-то откуда знать, ты ведь никогда меня с собой не брал… и тогда не взял… А ведь меня бы это спасло…

Эту семейную проблему легко было предположить – у большинства военных она как под копирку. Поэтому Дарот особо и не удивился тому, что услышал, но стоило ему взглянуть на Майрана, как у него сердце ушло в пятки. Он испугался его. Ран был бледен, словно смерть. Его глаза будто утонули в глазницах, а тело вмиг исхудало до костей.Ему явно стало настолько нехорошо, что командующий не сдержался:

– С тобой все в порядке? Может, нам стоит вернуться?

– Нет, нет, нет…, что ты. Со мной все нормально.... Я просто устал за день… пойду полежу немного.

Дарот посмотрел вслед уходящему Майрану и быстро обернулся к Ультару, надеясь найти в нем поддержку, но увидел лишь то, что его товарищ о чем-то очень глубоко задумался.

С того момента как отряд поднялся на холм и осмотрелся вокруг, Ультару не давало покоя это зудящее ощущение, будто у тебя на языке вертится какое- то знакомое слово, но ты никак не можешь его вспомнить. Только он никак не мог вспомнить какую-то мысль. Что-то очевидное и не сказать, что особо важное, но вспомнить ему безумно хотелось. И вот когда Гор поссорился с отцом и Майран ушел спать, его вдруг осенило: "А где же соседи? Они что здесь совсем одни?"

**********

Ночь для Ультара была беспокойной. Ему снились мучительные сны. Из-за головной боли он то и дело просыпался, но, обессиленный, вновь впадал в дрему.

Сигнал бедствия! Какая-то просьба или приказ? Ультар куда-то летит на корабле. Он не один. Они спешат, но гвардеец не помнит, куда именно. Попытки вспомнить причиняют боль и прерывают сон. Но Ультар опять засыпает. Картинка сменилась. Бой в самом разгаре. Тухлый запах вызывает тошноту и слегка дезориентирует. И вот прямое столкновенение с противником. И это… это… Проклятые?! Выродки Вериси напали на город! Все горит! Горит неестественным пурпурным огнем. Ультар бросает беглый взгляд на один из домов: пламя над ним самое сильное. Они сожгли целый город только ради него!

В этот момент гвардейца пронзила невероятная боль. Из носа и глаз пошла кровь. Он закричал, разбудив всех в лагере.

Дарот сразу же заявил, что нужно немедленно возвращаться домой, а увидев Майрана, который выглядел еще хуже, убедился в собственном решении.

К тому моменту, как отряд собрал свой лагерь и выдвинулся в путь, уже светало. Несмотря на то, что Ультар и Майран не могли быстро идти, к обеду вся компания уже прибыла домой.

На удивление Дарота, Мелина, как только увидела возвращающихся, тут же бросилась не к мужу, а к гвардейцам. Подбежав, она швырнула маленького Трима в руки командующему, будто мусор, и немедленно начала рассматривать Ультара. Дарот опешил от неловкости ситуации и сказал первое, что пришло в голову:

– Мы справимся! Помогите мужу.

– А он это заслужил?! – резко и с максимально вообразимой жестокостью ответила Лина.

– Но… – не зная, как реагировать на подобный вопрос, промямлил Дарот. Он посмотрел на младенца в собственных руках, будто ожидая от него помощи, но внезапно поймал себя на мысли, что не чувствует его. Секундный страх, что ребенок выронен им в минуту слабости, был развеян так же быстро, как и возник. Трим все еще в его руках, но его как будто и нет. Дарот не чувствовал младенца, и это было самым странным ощущением в жизни старого командующего. Рукиощущали вес ребенка, его движения. Физический факт существования Трима не мог вызывать никаких сомнений, но Дарот всей душой чувствовал, что чего-то не хватает. Чего-то крайне важного. Ему захотелось поскорее убрать ЭТО из своих рук.

Вдруг у командующего без причины начала раскалываться голова и все окружение поплыло перед глазами. На счастье старика, довольно быстро к нему подошла Лиса и забрала ребенка. Последнее, что видел Дарот, это ненависть девушки во взоре, обращенном к младенцу.

**********

Очнулся Дарот на следующее утро в своей постели. События минувшего дня казались страшным кошмаром, но он не мог вспомнить, что конкретно его напугало. Это воспоминание виталогде-то в воздухе, но командующий никак не мог за него уцепиться, что приводило старика в отчаяние. В раздумьях Дарот провел пару часов, но, когда разгадка была уже близка, вновь нахлынула боль, и, опустошив его силы, повергла в беспокойный сон.

Ультар стоял рядом с ним на борту небольшого корабля или, быть может, даже обычного челнока. Он что-то кричал, а за стеклом вспыхивали ослепительные сгустки света. Последним, что услышал Дарот было:"ОЛУМ ФАРАЕР", а затем лишь тьма.