И глотая слезу за слезой,
«Позабудь, если можно, что было», –
Прошептала, махнувши рукой.
На нее, как безумный, смотрел я,
И луна освещала ее;
Расставайся с нею, терял я
Всё блаженство, всё счастье мое!
Густолиственных кленов аллея,
Для меня ты значенья полна:
Хороша и бледна, как лилея,
В той аллее стояла она.
<1847>
«Ты мне всё шепчешь…»
Ты мне всё шепчешь: «Постой!»
Я говорю: «Для чего же?»
Что же вдруг сталось с тобой?
Ты простонала: «О боже!»
Дивный был ужин вчера!
Мы проболтали до ночи,
Но и расстаться пора:
Сон уж смежает нам очи.
Что ты всё смотришь кругом?
Что потупляю я взоры?
Долго мы были вдвоем,
Сладко вели разговоры.
Я виноват пред тобой,
Ты предо мною… Но что же?
Ты мне всё шепчешь: «Постой!»
Я говорю: «Для чего же?»
<1850>
К Фанни Эльслер
Подражание одному московскому стихотворцу
Фанни милая порхала
Амазонкой и с ружьем,
Грациозно приседала
И летела напролом,
А сценические плошки
Света яркою струей
Освещали ее ножки.
Фанни! я поклонник твой!
Но не танцы и не пляски,
Силы полные, огня,
И не пламенные глазки
Озадачили меня…
Я люблю тебя, о Фанни!
Не за то, что легче лани
Ты порхаешь. Вовсе нет!
Не за эти прелесть-крошки
Восхитительные ножки,
А за то, что ты, на дрожки
Сев, поехала Москвой
Восхищаться. Взгляд твой зоркий
Упивался красотой
_Самотёка, Лысой горки_
И _Поклонною горой_…
Вот поэтому-то Фанни
Вдруг с ума свела меня…
Ей и дань рукоплесканий,
И. восторги… Да, тебя
Русским сердцем понял я!
1850
Серенада
Уж ночь, Акулина!
Окрестности спят;
Все жители Клина
Давно уж храпят.
Покушав наваги
И выпив потом
Целительной браги,
Я здесь, под окном!
Своей балалайкой
Тебя разбужу,
А Жучку нагайкой
Как сноп положу.
До нитки промочен.
Осенним дождем,
Я жду тебя очень
Давно под окном.
Надень душегрейку,
К окошку присядь,
Дай грусть мне злодейку
С тобой разогнать.
Какая причина,