Неизвестный капитан. Восток

– Разобьём!

А между страниц, шелестом, шипящей змеёй, мерзким холодом по спине:

– А японцы-то наступают…

– Железку перерезали…

– Хабаровск уже всё…

– Мы тут никому не нужны…

– Бросили япошкам на растерзание…

– Скоро и к нам, к городу подойдут…

– Не на кого надеяться…

Месяц тревог, ожиданий и сводок, сводок, сводок…

Далека Москва…

Далека война…

Немцы там… Где-то там.

А у нас тут своя война закипает. С японцами.

Может и пронесёт…

А может и нет.

Кипит.

Клокочет город.

И слухи. Слухи. Слухи. Как молния. Да наотмашь. Да по сердцам. Владивосток он город-то маленький. А верить-то кому?!

А может обойдётся и всё закончится завтра? Или после завтра? А? Ну вдруг!

А пока, из опыта жизни, на огороды. Кто знает, как сложится, а в рот положить надо всегда. Голод уже проходили. На огороды! Когда земля под ногами и тут – спокойней. Родная земля не даст сгинуть. Поможет. Поддержит.

Война пришла в город паровозным гудком, разрывающим дремучее утро не проснувшегося города.

Мужчины уезжали в теплушках на запад…

К Москве…

Добровольцами…

Пусть не много. По непонятным-понятным причинам немного, но ехали. Далека она, но сердцем бьётся, пульсирует, стучится и грохочет. Рядом. И как остаться в такое время дома, когда каждый день сводки… Когда гибнут города. Кварталами и километрами. Когда гибнут люди. Когда гудит, горит и дрожит земля. Русская земля.

Сердце рвалось на фронт, а в военкомате отправили домой. Но когда это останавливало мальчишек? Повзрослевших теми самыми репродукторами, паровозами уносящих отцов и братьев вереницей бесконечных вагонов на войну. Пацанов с горящими глазами кто остановит? Когда страна в войне? Когда кажется, что без тебя ничего не получится, когда победа это ты, когда всё может закончится без тебя, а ты и не успеешь…

А мать нашла. Совсем случайно. Мешок. Уже почти собранный в дорогу. Села на табурет обхватив собранное руками и заплакала. Тихо так. Вздрагивая волнами. Пряча мокрое лицо в ладонях.

– За что!? Сынок! За что?!

А успокоить никак. Отбросила мешок к стене. Схватила руками до боли, до сердца.

– За что! И мне как быть? Как-одной-то остаться? Совсем?!

И тихо, из груди:

– Как отец…

И тише дыхания:

– Дурачок…

А потом разговор с бабушкой.

А потом с мамой и бабушкой.

Да, что они понимают!?

Женщины!

А назавтра всё разрешил райком комсомола.

Нашли и вызвали. Вручили направление, дали три дня на сборы, завершение всех дел и документов в техникуме. И в путь.

Военно-морской путь.

Первый секретарь райкома комсомола нашёл время, пожал руку и обращаясь совсем по-взрослому:

– Михал Михалыч! Начинается твой путь по защите нашей Советской Родины. Ты не смотри, что у нас не стреляют. Это сегодня. А завтра тебе и твоим друзьям придётся защищать город и страну. У нас война началась намного раньше – Япония под боком давненько на нас зубы точит. Но мы были готовы. А сейчас многие под Москвой бьются с фашистами. Маловато нас тут осталось. Поэтому твоя главная задача выучиться так, чтобы ты мог защитить свой край и страну! Я тебя знаю не первый день и верю, что ты меня не подведёшь…

И как бы про себя:

– Только быстрей учись…

Вот и мешок пригодился.

Три дня пролетели и всё.

Где уж то детство?!

Куда ушло?