Неизвестный капитан. Восток

– В Курске познакомился… И мне, кажется, на всю жизнь…

– Почему кажется?

– Ты знаешь, анализируя всё то, что произошло со мной в моей длинной жизни и пришёл к убеждению, что мне очень часто не везёт и поэтому естественно, я с большим трудом верю, в то, что первое серьёзное знакомство с девушкой принесёт мне счастье, такое счастье о котором мечтают не многие.

– Ой! Да ладно! Анализирует он. Проще смотри на это.

– Вот о том и разговор. Часть из современных молодых людей смотрят на будущую подругу жизни, как на «постельную принадлежность». У меня немного иначе. Воспитан по-другому.

– Ну, братец, ты, кажется, впал в какую-то дикую философию.

– Может быть… Это, наверное, действует тряска и скрип колёс.

– Прекращай грустить! Пока солнышко, полезли на крышу, позагораем.

И вперёд. И наверх. На ребристую горячую крышу вагона. Под ветер, развевающийся и обволакивающий угольный чад паровоза, солнце и стук колёс. Что ещё надо для ощущения полёта, счастья? Когда вокруг тебя огромная страна, о которой столько слышал, но никогда не видел. Паровоз пароходом, взрезающий её. Рельсы волнами, раскидывающие поля, леса города. По сторонам. От станции до станции. И ты на вершине несущегося вперёд, в будущее. Сверкая глазами из-под черной маски.

А на станции бегом – закопчённые и загорелые, как папуасы, с полотенцами, мылом, зубным порошком и щёткой – мыться. Пугать местных бледнолицых. Отдирать копоть и сажу счастья.

И перестук чугунных колёс по стыкам выбил на листках бумаги:

– Тук-тук!!! Рельсы-шпалы. Тук-тук. Дорога…

Навеяло Востоком

Время ушло. Много и далеко.

Рельсами и перестуком колёс.

А то, что было на Востоке, от основной России всегда было скрыто Уральскими скалами.

Россию занимал юг.

Восток лишь волновал.

Никто, конечно, не хотел терять эти бескрайне неизведанные и богатые просторы, но словно пасынок он был на отшибе и особой любовью наделён не был.

Не сам по себе, но по-особому.

Так получилось.

И хоть Ломоносов сказал: «Российское могущество прирастать будет Сибирью и Северным океаном», но могущество нужно было ещё и удержать. А поскольку силы были не равны, то Сибирь жила сама по себе. Словно девка на выданье. Не терпящая малейшего насилия над собой. Ни в чём. Как-то сложилось, что обходилась она без помещиков, по своим писаным – не писанным правилам. Держась друг за друга и помогая во всем. Даже на ночь, запирая дома ставнями и засовами тут оставляли на пороге дома поесть, да одежонку какую. Для беглых каторжан. Пусть возьмут. Тут как: ссыльным помогают бывшие ссыльные. Или будущие… Сегодня-то здесь, а завтра там. Кто знает как судьба распорядится. А как в этих краях выжить? Да никак, потому тут, как в море, если что, на дно всем скопом и булькнутся. И власть она ведь где-то там, во дворцах, хоромах, площадях и парадах. А тут своя воля. Та, которую и не понять, там у Невы. Здесь и зверь человеку человек. Главное не тронь и без нужды не замай.

Культурная и просвещённая, свободолюбивая и колени не преклонившая. Битая, и властями, и жизнью. Хлебнувшая, а потому осторожная. Хлебнули от союзников. Хлебнули от своих. Хлебнули от японцев, убивавших и разорявших край. Расстреливающих и сжигающих простой люд. Потому и пошли люди за коммунистами создавать свою Республику, Дальневосточную. За порядок. Хотя по-разному было…

Прародителя, прибывшего в этот благодатный край с секретной Нерчинской экспедицией, намывшего своими руками на промысле «чуточку золота», уже никто и не вспомнит. С золота тогда всё и началось. Это в сказах, да всуе, среди люда, евреи богатые и жадные, а на деле работающие и приумножающие. И сюда, до Нерчинска их довела не жажда наживы (хотя, кто не мечтает разбогатеть по-быстрому?), а дело государево. Коль нельзя в столицах приложить своё умение и желание, так почему не рискнуть жизнью всей, да и податься в края ужасные, невиданные, нехоженые? А вдруг улыбнётся Господь, да и озарит лучиком счастья. А тут ещё и золото. Пусть немного, но пригодится. Пусть чуток, но никого не убил, не обобрал. А для начала уже много, особенно после ничего. А тут край богатый, нетронутый. И как не ему, да друзьям-сотоварищам эти богатства не поднять, да и не отправить в те же столицы-города? И империя Российская силой своей приумножится, да и интересом свои карманы наполнит. Разве плохо, когда всем есть что поесть, да одеть?