Неизвестный капитан. Восток

А сил слово сказать – нет.

Онемел, как статуя.

Только глаза в глаза и перестук сердец.

Развернулся: и где та краса с очами?!

А она осторожно дотронулась до ускользающего в гудящую очередь плеча:

– Военный! Что? Так и уйдёте?

А слов всё нет! Пожар! Всё горит в груди.

– Меня зовут Циля, а Вас?!

А в ответ, почти шёпотом:

– Лейтенант… сбился, покраснел и совсем тихо: – Михаил…

Вздохнув полной грудью и с облегчением вернувшейся речи:

– Мишка! Очень рад знакомству! Сейчас отправлю телеграмму, и я Ваш!

– Жене?!

– Тёте! Только Вы никуда не уходите! – и сделал шаг к очереди, штурмующей окно приёмки телеграмм, улыбнулся, сложил бланк телеграммы, сунул её в карман:

– Завтра отправлю. Пойдёмте гулять, глазастая девушка Циля!

– Пойдём.

А под ногами песок. Хрустящий словно замороженный и заготовленный для зимы снег. А над головою Луна в обрамлении паутинок звёзд. Любви с первого взгляда больше и не нужно. А судьбе с первой секунды этого достаточно. А вселенная, лежащая у ног влюблённых, привыкла. Только и успевает подбрасывать звезды им под ноги. Пригоршнями. Им то всё равно, им не видно ничего кроме сияния глаз.

Звезды ведут и ведут. И привели. В театр. Кино.

– «Сильва»! Вы не хотите посмотреть? Пойдём?

– Так уже поздно! Сеансов то нет, наверное.

А жизнь улыбается влюблённым, даря им счастье во всём. И сеанс, не смотря на позднее время, был. Словно для них подготовил подарок сам Имре Кальман.

Гардероб.

Номерки.

Горячие пирожки и газировка, бьющая пузырьками и грушевым ароматом в нос.

Черно белые всплески оперетты.

Дрожащие руки, лежащие строго на коленях.

Размеренная трескотня киноаппарата.

В темноте, как пионеры на торжественной линейке.

Под стук двух сердец.

Вальс зарождающейся любви.

На пепелище восстанавливаемого города из сердца к звёздам:

Не знаешь на каких дорогах
Искать нежданную звезду.
Их в нашей жизни очень много
Простор и даль волнует дух.

И сердце трепетно со мною
Зовёт бежать под стук колёс.
Одну, в которой всё земное
И всё небесное слилось.

Поезд

Ещё вчера гулял по влажным от слёз счастья улицам северной столицы страны – Ленинграду.

А в Москву приехал, чтобы постараться позвонить и дозвониться и любимой, и домой.

Ещё вчера кричал и свистел на салюте в честь «Дня Победы» – было очень много народу и на Дворцовой площади, и по Адмиралтейскому проспекту. Очень много радости и счастья. Всё очень красиво, весело – танцы прямо на улицах, но после отъезда из Курска всё время не хватает курской девчонки.

Пока жил всё время у товарища, несмотря на отвратительную Ленинградскую погоду, целыми днями шлялся по городу. Один раз даже сходил в театр. И читал. И читал. И читал. У товарища дома блестящая библиотека, даже полное собрание сочинений Аркадия Аверченко. Читал «Вечером» вечером и захлёбывался от простоты и смеха.

Совсем немного времени и уже послевоенная, расправляющая крылья Москва подарила Красную площадь. Кремль. Суету. Людей. Друзей.

На вокзале и встретились. Собралась, совсем случайно, компания тихоокеанских «морских волков». И все в одном направлении – на Восток! Просто повезло.

В хорошей компании и время летит быстро и незаметно. А ещё используя природную смекалку и боевой опыт «захватили» целое купе общего вагона. Теперь из всех развлечений: сон, карты, уничтожение съестных припасов, разговоры и обмен впечатлениями.

– В Ленинграде был.

– Как там?

– Белые ночи. Встретил день Победы там. Радостно и грустно.

– Чего так?

– У моей девушки родственники там. Пришёл письма передать, а они отмечают запоздалую Победу. Как-то тихо, на кухне. Пирожки пекут. В муке и слезах. Собрались и отмечают. Плачут. Пришлось им. Многие из эвакуации вернулись, а квартиры заняты. В основном переселенцы. Все хлебнули горя…

– Досталось… Подожди! Какая девушка? У тебя же никого не было! Рассказывай давай!