Ложь и похоть

– Михаил?

– Да, Гарвен рассказывал обо мне? Девочка, ты же не из этих? – спросил Михаил и дернул за плед.

– Я.… не… – снова не успела сказать Люси, держась за падающий плед.

– Ну и ладненько, – сказал монах и зашел в комнату, – Хорошая хата. Добротная.

– Добро пожаловать. – вымолвила Люси и зашла за монахом.

Веселая будет ночь, – подумала Люси и села в кресло.

Глава шестая.

Они сидели на против друг друга. Никто не хотел начинать беседу первым. Люси не знала, что сказать, а монах, по всей видимости, был в нирване. Люси хотела начать беседу, как вдруг Михаил покашлял и завел разговор.

– Люси, что ты думаешь о Боге? – спросил Михаил.

– Задумывалась ли я о боге, Михаил? Серьезно? Об этом ты меня хочешь спросить? – недоумевала Люси.

– Да, об этом. – спокойно ответил монах.

– Может для начала объяснишь, как ты тут оказался?

– По всей видимости, этой твой любимый вопрос. В отличии от Фокса, я расскажу тебе, как я тут оказался.

– Я слушаю. – Люси уселась поудобнее на кресле.

– Все очень просто. Наш общий знакомый попросил передать тебе привет. Вот и все. Я ждал тебя около твоего дома, но не успел вовремя приехать. Когда я был на месте, то уже все полыхало адским огнем. Ну а уже в гостинице я оказался, пройдя за тобой. – Михаил достал из кармана самокрутку и закурил.

– Передать привет? – спросила Люси.

– Именно так, дитя. – пуская дым в потолок, ответил Михаил.

– И все? Ну в таком случае, можешь идти. – Люси указала на дверь

– Дитя, ты веришь в бога?

– К чему такие вопросы? Ну… я не задумывалась об этом. – ответила Люси.

– Хм… Ты наверно думаешь, какой же я монах, раз ругаюсь, пью и дерусь? Я человек Люси… Как и все мы. Просто человек… Скажи мне Люси, почему мы, монахи, вспоминаем Господа нашего каждый день, а простой люд, только тогда, когда им что-то нужно?

– Наверно, люди хотят на кого-нибудь положиться в трудный момент. – непонимающе отвечала Люси.

– Верно. Людям не нужен Бог, им нужен тот, кто будет им помогать в трудный момент. Зачем тогда вера, ты спросишь? А вера Люси, нужна для того, чтобы надеяться, что ты не просто так на этой грешной земле существуешь. Бог, он един. Одно небо, одно море, одна жизнь. Мы приходим в церковь, дабы исповедаться перед ним, покаяться во грехах своих. Чем же он лучше психолога, ты спросишь?

Люси молчала.

– Дитя мое, вера не умрет, а психологи дохнут. Я верю, что он смотрит на меня, видит, как я хулиганю, но делаю я это из добрых побуждений. Кто сейчас без греха? Пусть небо и земля клином сойдутся, а я верить все равно не прекращу. Как говорит один человек – "Я буду верить, пока жив, а умру, люди будут говорить, что я верил и сами поверят".

– Я не понимаю. – ответила Люси.

– Я слышу это очень часто. – Монах почесал бороду и дал Люси конверт.

– Что это? – спросила Люси.

– Наш знакомый передает привет, я же говорил. – сказал монах и улыбнулся.

– Что это? – дрожащим голосом спросила Люси.

– На все Его воля. Гарвена перевозят в тюрьму "Дог Хантер", там его ждет электрический стул. – ответил монах.

– И… Неужели ничего нельзя сделать? Почему его переводят? Как это произошло, он же мне обещал! – у Люси наворачивались слезы.

– Увы. – Михаил взял Люси за руку.

– Но я же полицейский психиатр, я могу признать его… – Люси расплакалась.

– Тише дитя мое, тише…

После бессонной ночи, Люси поспешила в свой департамент.

Ничего не спрашивая, она забежала к Прайсу. Торопясь, она начала все ему объяснять. Прайс же, ответил так же, как и монах, но подумав, он позвонил и долго общался с каким-то полковником.

– Я выбил тебе одно посещение, сказал, что он был под твоим наблюдением и тебе лучше поспешить. – сказал капитан и показал Люси на дверь.

Люси обняла капитана и побежала к своей машине. Она ехала так быстро, как не ездила никогда в жизни. Добравшись до тюрьмы, Люси выбежала из машины и направилась ко входу. Охрана ждала ее и быстро пропустила. Зайдя в кабинет полковника, долго объясняя, что Фокс пациент, нуждающийся в наблюдении, Люси выходила из себя. Полковник был туповат, так ей показалось. Начальник нажал кнопку и в кабинет вошли люди. Они проводили Люси к камере Фокса.

Был только момент, ничего более. Он стоял и смотрел своими черными глазами на нее. Она же с трудом сдерживалась, чтобы не расплакаться прямо здесь, перед его камерой. Он подошел ближе к стеклянному ограждению, чтобы лучше разглядеть ее; ту, которая пришла. Ее губы дрожали, с трудом она с ним поздоровалась.

– Давай помолчим, – ответил он и положил руку на стекло, – не надо этих бессмысленных слов.

Между ними была стеклянная стена, но она не замечала этого и прислонилась вплотную. Настолько близко, что хотела броситься ему на шею.

Он смотрел, не отводя от нее своих глаз, прямо в душу, в то место, куда она еще никого не пускала. Он ласкал ее своим взглядом так нежно, как не один бы смертный не смог.

Он прошептал – мы встретимся в твоих воспоминаниях обо мне, моя жизнь не стоит твоих слез.

– Я знаю, кем ты был.

– Я был лучшим, жаль не смог остановиться. – он улыбнулся и закрыл глаза.

Она положила голову на стекло и чуть слышно сказала – я буду верить, даже после смерти. Последнее, что успел сказать Фокс, так это – «я давно уже мертв, стул всего лишь способ меня заткнуть».

Они стояли и молчали, пока охрана не подошла и почти насильно не оттащили Люси от Фокса. Все, что сделал он– это отвернулся и сел в свою любимую позу.

Выйдя из тюрьмы и сев в машину, Люси расплакалась. Плакала она очень долго, настолько, что у нее стали болеть глаза. Это ее и привело в чувства, но совсем не на долго. Сделав глубокий вдох, она стала искать ключи от машины. Она никак не могла их найти и решила заглянуть в бардачок. Ключи она нашла вместе с запечатанным листом с надписью «Вот твой доклад».

Глава седьмая.