ЗОЛОТОЕ ТОПЛИВО

– Рада была стараться. – Призналась Фетиль, улыбнувшись мужчине.

– Останемся здесь, на балконе? – Предложил скромно тот, чья судьба должна была разрешиться вот уже, но по-видимому у той имелись другие планы на своего подопечного.

– Давай.

И так они оба стояли, созерцая покрытое смутной пеленой тумана пространство города и его пределы, пока не начался дождь. Он не был сильным, а скорее, спокойным, мягким. И хотя стало достаточно прохладно, влюбленные так и продолжали стоять плечами друг ко другу и не торопились никуда уходить.

Как в первый и в последний раз.

– Хочешь, расскажу тебе одну историю? – Предложил Тальвер Фетиль, которая хотя и подрагивала уже от холода, но, тем не менее, как и сам Тальвер, не придавала этому никакого значения.

– Расскажи.

Тальвер громко выдохнул и начал свой рассказ. Он уже довольно свободно мог понимать отдельные фразы, говоримые ему Фетилью, изъясняться сам простыми, да и достаточно сложными изречениями, но рассказ поведать какой – для Тальвера сие серьёзное дело уже являлось высшим пилотажем.

Впрочем, со своей задачей Тальвер справился превосходно. Мужчина поведал красавице о том, как на своей планете Онимбия ходил на парусном судне кадетом, и что это было потрясающее время в его жизни. И Тальверу очень хорошо запомнился тот момент, когда шёл проливной дождь, а он бегал по палубе в одних легких штанах и тряпичной майке, но пойти в кубрик не представлялось возможным. Мало того, что он в тот период своей молодости, длившийся около полугода, страдал от проблем с желудком, так что быстренько сбегать и переодеться ему сталось не под силу; так ещё боцман строго наказал, чтобы никто никуда не убегал, пока не будет завершена работа по очистке медных предметов для скорой встречи иностранных гостей. Пришлось юноше тогда не сладко. Холод собачий, пробирающийся до костей, заставлял находящихся на палубе парней работать быстрее. Тальвер, будучи на тот момент в немощном состоянии в связи с беспорядком в нервной системе, а, следовательно, и со сковывающей всё его тело силой, исходящей от чертовски обносившейся системы пищеварительных органов, находился в слегка подавленном настроении души. Тем не менее, для Тальвера это отнюдь не было поводом упасть духом. И, когда уже все разбежались, боцман позвал Тальвера по имени помочь ему обтянуть шкоты. Тальвер справился с поставленной задачей, уложив тросы аккуратно кольцами на нагеля. И самое поразительное во всей этой истории было то, как в конце Тальвер почувствовал тепло. Будто по закону подлости, дождь закончился только прямо к уходу юноши вовнутрь. Но Тальвер с удивлением обнаружил, что успел согреться, ещё находясь на палубе! Промокнув до нитки, так что и в ботинки набралось немало воды, молодой моряк уже не ощущал холода. Тот дождь, что изначально показался зябким, неприятным, в какой-то нежданный и вместе с тем долгожданный момент словно стал частью юного бойца. Теперь проливающаяся с неба чистая, свежая вода под лучами солнца дарила уютное, приятное ощущение тепла мускулистому, здоровому телу мужа света.

– Чудесная история! – Восхищённо произнесла Фетиль. – И правда, мне самой уже не так холодно…

И в то самое мгновение, как принцесса затворила уста после последнего сказанного слова, из-за облаков выглянуло солнце.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Толас ходил по комнате мрачный, задумчивый. Что-то надо предпринять. Подумать только, тот, кого считали богом, вовсе и не бог. О чём это может говорить? О том, что люди многое порой не знают. До Толаса уже давно дошла сия мысль. Но это ничего не значит, пока он не разузнает толком, кто же есть этот господин с небес.

– Как думаешь, Фейрон, не может ли этот Тальвиг быть самым настоящим… человеком? – Спросил учитель одного из своих учеников.

– Государь, вам лучше знать.

– А как ты думаешь?

– Я не знаю. Но человек, спустившийся с неба – это как-то странно.

– Ито правда. – Подтвердил семидесятилетний старец, поведавший на своём веку многое, но с сим нелёгким вопросом столкнувшийся впервые.

– Быть может, это один из тех лишённых своего чина богов, кого остальные боги отправили на землю в наказание за какую-то провинность, о которой мы не знаем?

– Я тоже думал об этом, Фейрон. – Толас посмотрел в серо-голубые глаза тридцатилетнему брюнету. – Всё же мысль таковая меня ничуть не утешает.

– Почему же?

– Боги, какими бы они не были ничтожными среди богов, всё же есть боги. А с богами, как с сим, не следует, по идее, так поступать.

– Вы про изгнание?

– Именно. – Ответил Толас. – Однако он совсем не ведёт себя как бог.

– Я тоже это нахожу. – Согласился Фейрон.

– Тогда, я полагаю, нам от сего мужа с неба не стоит ожидать самого худшего.

– Учитель! – Постучавшись, внутрь вошёл Саргос, темноволосый мужчина лет двадцати пяти. – Известие. Тальвиг исчез.

– Как исчез?!

– Давайте, здесь невысоко! – Подбодрил Кириокас всех остальных спускаться.

– Тебе хорошо говорить, ты же не в первый раз! – Прокомментировала Фетиль.

– Они идут! – Шепотом произнёс Айван, спрыгнувший в яму вслед за Кириокасом, посмотрев в отверстие, до того, как Кириокас раскрыл его, бывшее запрятанным сухими палками и полусгнившими листьями.

– Ладно, мы тогда подождём. – Фетиль не хотела ничего испортить, и потому сделала такое предложение Тальверу.

– Да давай как-нибудь аккуратно.

– А если раскроем себя?

– Как хочешь, а я прыгаю.

– Стой! – Фетиль удержала Тальвера за руку. – Куда рвёшься? Вы там на своей Онимбии все такие нетерпеливые? Айвану и Кириокасу можно доверять.

– Да ты… – Тальвер не нашёл, что ответить. Пришлось повиноваться.

–…Итак, братия, мы с вами здесь собрались по очень важной причине. – Послышался голос из тайной пещеры, в которой собирались жрецы для проведения своих совещаний. Айван и Кириокас могли, находившись в достаточно глубокой яме, расширявшейся на дне, наблюдать происходившее действие сквозь небольшое отверстие. За солидным каменным столом, при свете факелов, висевших на темных стенах вокруг, собралось четыре жреца, известные всему народу Фетили и двух охотников как Рахаим, Вульг, Толас и Аддеваль.

– Слышу Рахаима. – Прошептала Фетиль.

– Да, точно. – Подтвердил Тальвер.

–…Как вы знаете, герой наших споров исчез. – Продолжил верховный жрец. – Что теперь нам ждать, этого мы знать не можем. У кого есть предложения?

– Я думаю, нам не стоит волноваться. – Начал Вульг. – Не думаю, что оно стоит того: сначала скрыться от всех глаз, а потом карать невежественных людей за их оплошность. Кто-нибудь из нас поступил бы так на месте небесного принца?

– Боги любят быть на виду, хочешь сказать? – Понял Рахаим. – Однако же не каждый раз являлся нам кто из них.

– В истории нашего ещё не развитого государства это первый случай. – Согласился внемлющий Рахаиму Вульг.

– Толас, Аддеваль, у кого из вас есть ещё мысли на этот счёт? – Рахаим недолюбливал одного, к другому же относился с опаской, однако и тем не следовало молчать, когда решались столь сложные вопросы.

– Я не доверяю всем этим преданиям, которые помимо богов не предусматривают никаких других возможных существ, высших, нежели человеческий род. – Аддеваль дал знать о своём, как обычно, неординарном мнении.

– Как же? – Рахаим заинтересовался. – Но ведь мы иногда используем слово «полубог», означающее божество, что в иерархии небесных чад находится на ступень ниже самого пика славы.

– Что если наш герой не принадлежит тем учениям, связанных исключительно с нашей религией?

– Аддеваль, за такие громкие взгляды ты можешь лишиться жреческого сана. – Заметил Вульг, смотревший на Аддеваля с предубеждением.

– Подожди, Вульг. – Попросил Рахаим. – Аддеваль, продолжай.