Ученик бога

– Отнюдь. Обычная химия. Ты состоишь из тех же звёзд.

– Но они на порядок горячей. Сто градусов достаточно, чтобы убить любой живой организм.

– Любой земной, – поправил меня великан, – какие вот у вас есть виды живых существ?

– Углеродный и кремниевый… это имеешь ввиду?

– Да. Так вот, у солнца всё это есть. В конце концов, жизнь это передачи энергии. Правда, проблема солнца, в том, что у него нет обратной связи с внешним миром. И поэтому можно считать солнце живым, но спящим в коме.

– Это уже брехня, – бросил я недоверчиво – какая-то антинаучная.

– Я понимаю, как это звучит, но разве живое не живёт благодаря живому? Есть бесконечное количество миров и в парочке из них я уже побывал. Разнообразие живых существ, просто потрясает. А всё благодаря тому, что есть бесконечное разнообразие вселенных, которые различаются по количеству и составу вещества. Четыре с половиной валентности мало? Есть и пяти и десяти валентные элементы.

– И что, видел говорящее солнце? – сказал я улыбаясь.

– Рад, что ты повеселел, но это не повод для шуток. Как ты после всего, до сих пор скептичен и не веришь, что на этом свете, возможно всё. Ты знаешь, как работает мозг?

– Отчасти. Химический процесс кодировка нулей и единиц.

– Вот именно – химический, а в солнце как не крути термоядерно-химический процесс.. химический. Мозг, по сути это слои накапливания энергии, не накопил достаточно, а значит, ничего не понял. После многократных повторений, энергии в итоге становится достаточно, чтобы понять любую идею.

Так и с солнцем. Два протона водорода складываются, преодолевая первый слой кулоновский барьер, чтобы создать дейтрино, который затем встречается с ещё одним дейтрино. Следующий слой это создание гелия-три. К дейтрино прибавляется третий протон. Чтобы создать гелий-четыре складываются уже два гелия-три. При этом всём высвобождается огромное количество энергии. Таких, например как фотон, который переходит в слой лучистого перехода и там уже, только представь, на протяжении двух сот тысяч лет переходит от одного атома к другому. Как думаешь, сколько бы за это время было мыслей у тебя?

– Но в солнце же нет стройной системы, там же абсолютный хаос.

– Ты же видел вселенную, нет никакого хаоса, всё подчинятся законам физики. Посыпая соль на масло ну или плеща пену на воду. Они начинают притягиваться, потому что очень схожи в причинах гравитации в отличие от магнита с металлом. Плоскоземельщикам про магнит говорить глупо, ужасная аналогия. И твоя аналогия тоже не очень, так как скорее проекция, но она куда лучше.

Вода и масло это двухмерное пространство, но то же самое происходит и во всех остальных. Соль, пена неважно оба стоя на поверхности делают ямку, в которую и скатываются. Теперь уходим в космос, где плюс-минус равномерно распределённая по всему космосу пыль, после остывания принялась соединяться, но уже в шестистороннюю яму, в этих ямах образовываются астероиды, планеты и звёзды. Ямы соединяются и получаются солнечные системы, то есть расщелины. Затем соединяются в расщелины, то есть галактики, в центре которых самые глубокие ямы – чёрные дыры. Солнца уже глубоко но когда они взрываются они вскапывают яму ещё глубже. В общем затем расщелины соединяются в овраги в виде галактик, а овраги в целые каньоны то есть в ланиакеи. По ланиакеям как раз и движутся галактики, стекаясь в мега кластеры как по реке. Про войды забыл сказать про так называемые пустоты. Войды это горы и реки проносятся мимо них.

– И зачем ты мне всё это рассказал?

– Да затем, что вселенная может быть точно также живой.

– Это я уже слышал «вселенная похожа на мозг, значит, она разумна», так, по-твоему?

– А почему бы и нет? Та же молния может несколько раз ударить в одно и то же место. Ударив в первый раз, открывается путь, по которому в дальнейшем молния и проходит раз за разом. Любая система ищет пути меньшего сопротивления и ищет пути сокращения для экономии, как можно большего количества энергии.

– Вот я тебя и подловил, какое тут уж меньшее сокращение за двести тысяч лет то?

– А зачем солнцу всё сразу испускать? Держит в узде.

– А хотя да, – согласился я и призадумался.

– Зная твою любовь к экспериментам, могу показать один. Воочию увидишь и сам убедишься.

франкенштейн в пробирке.

Великан как по магии материализовал стол, а на нем разные бутылки подписанными странными символами, а вместе с ними материализовалось несколько чашек Петри и всякий хлам.

– Всё смешать в одной посуде?

– Нет, ты что. Возьми ту бутылочку… так подожди. Ах вот – сказал он, и разом надписи стали легко читаемы.

Толи великан, что-то сделал с моим мозгом, то ли он переписал надписи на великий русский язык, также проникнув в мой мозг.

– Возьми бутылку с канифольным отвердителем и налей в ложку, пусть высохнет.

– Звучит не очень по научному, но ладно.

Смола была жидкой и невероятно токсичной. Я сделал, как было велено, и отложил ложку подальше от лица.

– Можешь пока капнуть спирт в воду.

– Самогон не так гонят.

– Я не об этиловом, господи.

– А конкретней, можно?

– Э… эфир фенола.

Я перебрал все бутылки, такого названия не было.

– Как ещё раз?

– Фенокситоларазол.

– Нет, такого.

– Феноксиэтанол?

– С «фе» есть монофениловый эфир этиленгликоля.

– Вроде оно.

– Что перевести не смог? – сказал я, раскручивая бутылку и готовя пипетку.

– Знал бы ты химию лучше, сам бы нашёл исходя из моих слов.

– Знал бы ты русский лучше…

– Нет. Всё, что я нашёл в твоей голове это таблица названий некоторых алканов по числу атомов углерода, я переводил исходя из него, по большей части. Если бы ты знал больше, то и названия были лучше переведены.

– На этикетке помимо названия также есть и структурная формула, мог и по ней сказать. Мол, так и так похожа на головастика, – сказал я капая в воду.

Секунда и капля этого спирта на поверхности воды развела три щупальца в стороны, которые развели ещё щупальца, и в быстром движении исчезли с поверхности воды, виляя щупальцами как змеи своим хвостом.

– Вот это я сказал бы «не по-научному». «Ну ладно». – передразнивая сказал великан -Накрой воду двумя кусочками бумаги, так, чтобы выглядывала полоса воды и капни спирта между бамажками.