История села Мотовилово. Тетрадь 16. 1930-1932

– А вон гляди, на воле-то снежинки, как клочья ваты падают.

И вправду, не прошло и получасу, как на улице разразилась несусветная метель, от густого снегопада всё вокруг потемнело, в воздухе в беспорядке мельтешились миллионы крупных снежинок. И на землю поднавалило столько снегу, что земля, крыши и деревья оказались укрытыми под толстым снежным слоем. А вскоре ударил мороз, вот и зима. Так неожиданно и рано наступившая зима всех напугала. Заставшая врасплох зима, многим придала неотложных работ. У кого оказалось дров ещё мало запасено, у кого не докрыт двор, а у кого хлеба мало намолото, поспешили на мельницы. На ветряных мельницах сразу же оказалось завозно, некоторые ринулись на водяную. Общественную водяную мельницу в лесу на Сущёвке, арендуют Рыбочкины. Проявляя заботу об односельчанах, они летом и зимой в безветренное время, когда у хлеба да без хлеба предъявляют свою услугу мужикам, своим постоянным присутствием на мельнице. То дедушка Фёдор, то сам Михаил Фёдорович, дежурили на мельнице, обслуживая помольцев. Журчит и поёт свою неугомонную песенку лесной ручей, хлопотливо пробираясь меж корней вековых деревьев. Наросших древним мохом. Этот-то ручеёк и вертит заботливо мельничное колесо, своей водой наполняя ковши, которые и заставляют колесо вращаться и день и ночь. Полтора года тому назад, лесник Смирнов спалил дотла водяную мельницу, так заботливые мужики Рыбочкины, заново её построили и стали услужливо для сельчан молоть рожь переделывая её в муку. Но вот случилась беда. В ранний сильный мороз, принамёрзло на ходовом колесе много льда, что сильно тормозило во вращении колеса. Михаил, вооружившись топором и ломом пошёл обкалывать с колеса лёд. То ли поскользнулся, то ли ещё какая оплошность, только попал он всем телом в спицы колеса и его на смерть придавило. Спохватившись, люди прибежали из мельницы, но он был уже мёртв и не подавал никаких признаков жизни. Его похоронили, на мельнице стал дежурить один старик, дедушка Фёдор. А через год и с ним получилась трагедия, нашли его в мельничной избёнке изрубленного в куски. В народах говорили, что это варварское злодеяние, позволил себе допустить вторусский мужик, по прозвищу «Холодок», якобы он требовал от старика выдачи ему золотых денег, а может быть ещё из-за чего.

Собрание о колхозе. Ершов и колхоз

Наступила зима, пора подсчёта рентабельности хозяйства каждого крестьянина и свободное время для раздумывания вступить в колхоз или остаться единоличником. Власти не спали, партию и правительство не удовлетворял тот мизерный процент сельских хозяйств, преимущественно бедняцких, которые добровольно вступили в колхоз. Настало время и поднажать на середняка, применив жёсткую налоговую политику, чтобы он почувствуя бремя пошёл в колхоз. Всю зиму, наряду с постановками спектаклей, и демонстрации кинофильмов, в избе читальне проводились собрания, а тема одна, насчёт коллективизации собрания проводились с участием представителей из Арзамаса, и в президиум к ним избирались и активные люди села, особенно из молодого поколения. Старики предпочитали отсиживаться где-нибудь в заду зала, слушать, а иногда и ввернуть слово. На одном из таких собраний по самонавязчивости Алёши Крестьянинова, его избрали в президиум, и он, сидя на сцене среди районного начальства чувствовал себя на седьмом небе. Он, то и знай вертел своей подбритой головой и не сдерживая себя, вклинивал свои фигуральные словечки, иногда прерывая выступающих со словом, в прениях. Он, подобно петуху, во время разгребания ногами кучи мусора, гордо и высоко держал свою вертлявую голову, склоняясь иногда, то к представителю из Арзамаса, то к председателю Федосееву. На это собрание, Николай Ершов явился всей семьёй. Он с собой жену свою Ефросинью захватил и не велел ей оставлять дома малолетнего сынишку Гришутку. А когда Николая спросили зачем всей семьёй, он не задумываясь ответил:

– Ведь всем нам придётся в одном котле кипеть-то, так что пускай моя вся семья познает колхоз сейчас же, и слушает что бают на собрании, в счёт колхозу-то.

– Он и зыбку-то сюда велел мне захватить, да я уж от него отбоярилась! – улыбаясь во всё лицо пожаловалась на мужа Ефросинья, а вон Гришутка-то и без зыбки тово гляди заснёт, – с наивностью добавила она.

– Ну и Олешка тут! – с удивлением проговорил Николай, когда, усевшись на скамье он попристальней стал всматриваться на сцену, где за столом уже заняли места члены президиума.

– Горда свинья тем, что чесалась о начальниково крыльцо, – заметил поблизости сидящий Яков Комаров.

Собрание шло бурно. Многие выступали за колхоз, многие и против. Алёша нет, нет да и выскажется за то, чтобы мужики-односельчане, без всяких размышлений вступали в колхоз.

– Ты Олёшк, больно болтать-то горазд, и в любую дыру без мыла влезешь! – не выдержав оборвал Алёшу Николай Ершов.

А Алёша, как и не слыша, что сказал Николай, так и чешет, так и чешет своим болтливым языком. Артистически изгибаясь всем станом, то направо, то налево.

– Ты там, Николай Сергеич, вроде чего-то сказал, – закончив свою речь обратился он к Николаю.

– Я говорю, твоим-то языком только бы мёд лизать! – вот чего я сказал под весёлый смех мужиков заметил ему Николай.

Потом встав с места, чтобы все его видели, и чтобы все слышали, Николай дополнительно высказался:

– Ты Олёшк, как моя покойная ружьё-шомполка – полуцентрального боя! Когда не нужно – она стреляет, а однажды хотел я в зайца выпалить, так она в осечку!

– Это к делу не относится, я не пойму, к чему это ты привёл такой пример, – спросил его сконфуженный Алёша.

– Вот именно, этот пример, как раз к делу и он к колхозу имеет прямое отношение.

– Ты вот Алексей Фёдорович, всех агитируешь за колхоз, а почему не сагитируешь в него своего отца Фёдора Васильевича? – под общий дружеский вздох, спросил Николай Алёшу.

– Так я живу от него отдельно, он мне, как хочет, а я лично сейчас же вот здесь на собрании публично вступаю в колхоз! – горделиво заявил Алёша.

С места встал председатель колхоза Федосеев:

– Ну, здесь пререкания и в перебранку вести нам некогда, мы сюда собрались по важному делу, а не для перепалки. Одним словом, Алексей Фёдорович, поступил очень активно, что прямо публично вступает в колхоз, мы просим следовать его примеру, или же не здесь, так завтра же прийти в правление колхоза с заявлениями, кто же будет сопротивляться и агитировать против колхоза, мы на того найдём управу!

– Вот бегемот! – нечаянно и в полголоса вырвалось у Николая, из-за чего в президиуме его слов не слышали, и раздражённо став во весь рост, он во всеуслышанье выкрикнул: – Отсель да брюхом! Нас нахрапом не взять. Мы, мужики, то есть себе цену знаем и за какой-то Щербатый пятиалтынный с опугой нас не купишь? – вспылил и раскипятился Николай, когда заслышал из президиума слова угроз и запугивания. – Если добром не хотите, как уговорить, чтобы мы вступили в колхоз, то силком нас не взять! – для пущей ясности добавил Николай в адрес президиума.

– Нет, нет! Зачем же силком, кто говорит, что силком? – вступил в дело представитель из Арзамаса. Колхоз дело добровольное. Сами знаете, что в единоличном хозяйстве доходы не важные, едва сводите концы с концами, урожаи низкие, земля распластована на узенькие полоски, одни межи, культурные хлеба заполоняют сорные травы, полынь и лебеда, а в колхозе вся земля общая, межей нет, лошади исправные да плюс мы вам обещаем тракторишко дать, так что сами глядите, где рассвет, а где тьма и бедность. Я считаю, есть расчёт идти в колхоз! – ярко и доходчиво произнёс свою речь представитель из Арзамаса.

– Эх мать честная! Приятные слова приятно и слушать! – весело улыбаясь проговорил Николай. – Только вот у меня к вам большая просьба встать с места, – заявил он. – Чтобы эти добрые пожелания превратились в полезные действия и ещё одно. Не плохо было бы послать делегацию в какой-нибудь старый колхоз, который уже существует так годика с два, поучиться у него и поглядеть, как там живут люди! – предложил Николай.

С его мнением президиум согласился.

– Да бишь ещё вот что, разрешите мне здесь перед мужиками рассказать, какой мне сон нынче ночью приснился.

Зал весело загудел, послышались сдержанный смех и задорный хохот.

– Ты, наверное, надолго развезёшь свой рассказ? – заметил ему Федосеев добродушно улыбаясь.

– Нет, нет, всего минуты три на это потрачу время.

– Ну, давай!

– Уж больно занятный сон мне нынче привиделся! Будто-бы я пребывая в своём хозяйстве, любовался своим домом. Не дом, а полная чаша. В избе будто бы полный достаток, уют и роскошь, всего изобилия. Во двор вышел, тоже всего полно, скотины полон двор, и она сыта и упитана, как лось. Я от радости и восторга ног под собой не чуял. Вот только жаль меня, вот Ефросинья, на самом интересном месте разбудила.

– А ты не всё рассказывай! – бойко толкнула Николая жена рукой в спину.

– Дай досказать-то! – огрызнулся на неё Николай. – Так вот значит, разбудила-то она меня, повторяю, на самом-то захватывающим дух месте, не дала мне она доглядеть, а интересно было-бы узнать, чем бы это обернулось. А корень-то этого моего сна вот в чём. Проснувшись, я поспешил выйти во двор, посмотреть, а не на самом ли это деле ни наяву ли, что у меня скотины полон двор и во всём полный достаток, тогда бы я хрен стал вступать в колхоз, а хвать у меня на дворе-то, как было хоть шаром покати, так и осталось. А раз так, то я сейчас вам со всей ответственностью заявляю – была не была! Надо в колхоз втискиваться. Пишите меня вместе, вот с бабой и с ребятишками в колхоз. Сейчас же!

Зал от неожиданности загудел, послышался закатистый смех и гоготанье.

– Вот давно бы так! – поприветствовал Ершова Федосеев со сцены, даже позволив себе похлопать в ладоши.

– Нет, а мы подождём, со стороны посмотрим, пока в колхоз не будем вступать, – высказался Яков Комаров.

– Поглядим, что весна покажет! – в поддержку Комарова, выкрикнул в зал и Василий Ефимович Савельев.

Заканчивая собрание, решили избрать делегацию для посылки в старый колхоз.

Яков и колхоз. Грабители и Барсик

На другой день, в правление колхоза, многие мотовиловцы пришли с письменными заявлениями, с просьбой о принятии их в колхоз. С таким же заявлением пришёл и Яков Забродин. С ним, решил побеседовать председатель Федосеев. Всё же интересно лично узнать психологию крестьянина-мужика, о его переживаниях о причине колебания и о том, что же послужило толчком, который заставляет вступать в колхоз, т.е. в новую, совершенно неизведанную жизнь. От самой природы скупой на слова, способный на чудачества, гораздый людей навести на смех, но сам почти никогда не улыбающийся Яков, разговорился перед Федосеевым. Рассказал о том, что больше половины своей жизни прослужил сторожем, не умолчал и о том, что любит выпивать и порой напиваться до белой горячки, когда в глазах мерещатся черти с рогами и тащат его в озеро, а зимой в прорубь суют.

– Страшно! А всё равно неймётся. На другой же день снова напьёшься! И ни только из какого-нибудь кошачьего черенка, приходится пить, а подай хоть из небесного ковшика, всё равно до дна выпьешь. Иногда после ночного дежурства, за день-то раз семь придётся до бесчувствия напороться! Живём мы вдвоём с бабой, ну что баба, баба и есть, с ней ни потолковать, ни душу перед ней открыть до корня! Вот и приходится выпивками заниматься. В молодости я имел друга собаку Барсиком его звал. Ну и вот однажды, дело-то в городе Арзамасе было, и вечерком напали на меня двое жуликов, кошелёк отобрали, а в кошельке, конечно деньжата были. А я был не один, а с Барсиком, но, как на грех он от меня вперёд на некоторое расстояние удалился. Ну, так вот, когда жулики-то на меня напали, я дело-то с кошельком нарочно затягиваю, время навожу, сопротивляюсь и не сразу его отдаю, а признаться силёнка-то у меня была, бог с детства не обидел, ну, а с двоих-то чувствую не смочь, они тоже здоровенные лбы. Ну так вот, время-то с жуликами-то оттягиваю и про себя думаю: «не может быть, что Барсик на долгое время от меня отлучился». И верно, вскорости мой Барсик вернулся, что грабители с кошельком не успели от меня отойти. Собака, видя, что тут происходит что-то неладное, упёрлась в меня и глазами меня спрашивает: «В чем тут дело-то?» Я, взволнованно говорю: «Вот, Барсик, этот человек, у меня кошелёк отобрал!» Мой Барсик без всяких раздумий и лая встав на дыбы облапив преступника, оскалив зубы предупреждающе и грозно зарычал, когтями держит за плечи, мордой упёрся прямо ему в нос, а глазами как-бы спрашивает его: «Ну, что с тобой делать? Или помиловать, или казнить?» А шутки с моим Барсиком затевать опасно, он ростом-то величенный и сила в нём, как в тигре, недаром он был Сен-готардской породы. Ну так вот, я сморю и наблюдаю, чем эта сценка кончиться, как мой Барсик распорядится над разбойниками. А кстати сказать, эта спектакля, во времени-то измерялась, не больше, как пяти минутами. Второй разбойник, видя, неприглядную ситуации, подался наутёк, а друг его, с испугу, весь помутнел, пальцы в которых он держал мой кошелёк сами собой разжались и кошелёк упал на землю. А Барсик всё равно его не отпускает, ждёт моей команды. Стоило мне сказать: «Взять!», как от грабителя полетели бы клочья. Я спрашиваю онемевшего и дрожавшего всем телом бандита: «Ну, будешь ещё когда-либо на людей нападать?!» «Не-е-ет!» – трусливо выдавил он из себя. «Отставить!» – по-военному приказал я Барсику, тот опустивши передние ноги на землю, грозно, при этом царапнул когтями по фуфайке преступника и уничтожающе огрызнувшись с презрением отвернулся от незадачливого разбойника. Грабитель, несмело мелкими шажками поплёлся туда куда убежал его друг, а я подобрав с земли кошелёк, пошёл туда, куда мне надо. Теперь Барсик следовал за мной неотступно.

Хотя, этот Яковов рассказ и не касался важности дела, но Федосеев не мешал Якову высказаться, он с интересом выслушал этот поучительное повествование, слушали Яковов рассказ и все присутствующие в конторе люди.

– Так товарищ Федосеев, нельзя ли вам моё прошение подать? – обратился Яков к Федосееву, как только закончил свой рассказ о жуликах.

– Позволь, позволь, какое прошение? – не сразу поняв смысл Якововой просьбы спросил Федосеев.

– Да вот, я со своей бабой с женой т.е. Надумали к вам в колхоз взойти, так вот я и принёс вам моё прошение, – вытаскивая из кармана клочок мятой бумаги сказал Яков. – Вот получайте прямо в свои руки и его не затеривайте.

– Ах, заявление! – с улыбкой на лице произнёс Федосеев, – так бы и сказал, заявление, а не прошение, это раньше называли прошением. Хочешь вступить в колхоз? Так ведь я понимаю? – нарочито, с некоторой официальностью констатировал Федосеев.

– Конечно так! – утвердительно отозвался Яков.

– Заявление в колхоз, мы от всех и всегда с радостью принимаем и их, к твоему сведению, Яков, как тебя по батюшке-то?

– Спиридоныч! – подсказал Яков.

– Ну вот Яков Спиридонович, мы заявление граждан не теряем, а подшиваем их в отдельную папку. Но я, как председатель должен тебя спросить – чем ты до сегодня занимался, т.е. где и кем работал?