Разум в зоопарке

Разум в зоопарке
Иван Владимирович Попов

Этот сборник юмористических рассказов обязательно поднимет вам настроение.

Иван Попов

Разум в зоопарке

РАССКАЗ СОВЕТНИКА ЦАРЯ

– Вы меня спрашиваете, батюшка царь, почему я три дня не сообщал вам результат нашей авантюры? Это были самые страшные три дня в моей жизни. Все пошло не по плану, но я выполнил ваше поручение.

***

Быть советником царя – не простая задача. Это на первый взгляд, кажется, что жизнь во дворце сладкая сказка. И даже, несмотря на то, что царство наше сказочное, жизнь во дворце – не сказка. Одни бояре чего стоят – эти расхитители царской казны и дня не проживут без какой-нибудь пакости. Но рассказ конечно не об этом.

Завелся, значит, в нашем царстве змей-Горыныч. Когда в царстве пренебрегают чистотой пещер – в них обязательно заводится Горыныч. А я советовал нашему батюшке царю выделить дворника для уборки местных пещер. Но, ладно, рассказ не об этом. В общем, ничего хорошего от этого змея мы не ждали. А супостат записался, значит, на прием к царю, в очереди отсидел и говорит нашему гаранту конституции: «Не буду я ваше царство терроризировать. Соседние государства буду грабить, а ваша пещера для меня чем-то вроде оффшора будет. Сокровища в ней буду хранить, но не дай бог кому-нибудь на него позариться».

Прошло с тех пор несколько лет. Стал Горыныч уважаемым гражданином нашего государства. Ни один бал без его персоны не обходился. Да вот душила жаба нашего царя, пещера-то чуть не лопалась от сокровищ. Вызвал он меня к себе на прием и говорит: «Горыныча надо из нашего царства выгнать, да так, чтобы сокровища свои он нам оставил! Так что советуй мне свой гениальный план». Начал, было, я царя отговаривать, да сокровищ много в пещере скопилось. Вот и посоветовал против змея Нюрку использовать.

Тут надо про Нюрку немного рассказать. Нюрка – баба добротная, вдова сорока лет от роду. Да характер у нее суровый. Мужа ее Иваном звали, солдатом нашим служил. Так он от суровой жены своей во все конфликты государственные ввязывался, даже когда не просили. С Кощеем как-то силой мериться, пошел. А я ведь говорил ему, что не царевич он с Кощеем тягаться. Да Нюрку Иван видно больше Кощея боялся, вот и пал смертью храбрых. Подумал я, значит, женить Горыныча на Нюрке. Долго змей проклятый такого брака не выдержит.

С одной стороны дело не хитрое, с другой – опасное. И я сейчас не о Горыныче, он хоть и огнедышащий, да мужик нормальный. Самая опасная в этом деле Нюрка. Хотел я к ней переговорщиков отправить, да дураков не нашлось. Пришлось самому идти. Тут то и начинается страшная сказочка…

***

Смеркалось, (понимаю, что штамп, да ведь на самом деле смеркалось). А в это время хата Нюрки особенно зловеще выглядит. Стучусь, я значит, двери открываю, а она мне сразу: «Мясо хочу!». И знаете, очень страшно в этот момент стало. Говорю ей: «Не вкусный я – слишком долго на государевой службе служил. А тот, кто долго батюшке царю служит – очень горький на вкус. Это я как эксперт говорю, недаром наши дипломаты не пользуются спросом в людоедовых странах!». А баба эта как топнет ногой и говорит: «Ты мне зубы не заговаривай, а живо мне трех баранов неси, а то получишь у меня промеж глаз». Ничего не поделаешь, пришлось идти на царские фермы.

Сразу скажу, что смотреть на Нюрку, поедающую баранов, удовольствие не из приятных, да, вот, добреет она в это время. Описал я ей все достоинства Горыныча. Говорю, что и богатый он и знаменитый. А Нюрка спрашивает: «Симпатичный мужик-то, емтот, Горыныч». «Горыныч, – говорю, – мужик хоть куда! Троих стоит!». «Тогда пойдем, – отвечает Нюрка, – жениться!».

В общем, подошли мы к пещере Горыныча. А нюх у этого Горыныча как у собаки. «Так, – говорит, – если сейчас не смоетесь отсюда – будет у меня шашлык на ужин!». Нюрке за словом в карман лезть не надо: «Сейчас, – говорит, – если кто-то хайло свое трехпалубное не закроет – будет у меня сумочка крокодиловая!». Ну, все, думаю, брак не удался. А змеюка эта и говорит: «Нравишься ты мне, баба мерзкая, сто государств облетел, сто принцесс захавал, а таких шикарных баб не видывал!». «И ты мне нравишься, змеюка сволочная, – отвечает Нюрка. – Так и быть – выйду за тебя замуж!». И думал, я было, во дворец свинтить, да Горыныч говорит: «По древним традициям рода Горынычей, свахи живут в доме молодых в качестве домашних питомцев. У меня и клетка для тебя имеется!». Вот тогда я и понял что, попал…

Соломку мне, значит, в клетке постелили и лоток поставили. Ну, думаю, и на том спасибо. А если еще и кормить будут – чем не курорт? Оно, ведь, на царя работать – с ума можно сойти. До пенсии вряд ли доживешь. А тут тебе, понимаешь ли, полный уход.

Шел третий день моего животного состояния. Лежу – щи из миски лакаю, а Нюрка и говорит Горынычу: «Иди жрать, змеюка сволочная!». А Горыныч ей отвечает: «Иду, баба мерзкая!». Впрочем, как всегда, да только разговор у них не задался за обедом. «Хочу шубу новую!», – говорит Нюрка. «Зачем тебе шуба, баба мерзкая? – спрашивает Горыныч. – Все равно дома сидишь, щи противные варишь, которые я люблю!». А Нюрка не унимается: «Я для тебя только повариха да уборщица за твоим попугайчиком!». Попугайчиком она меня назвала. «Не правда! – возразил ей змей Горыныч. – Люблю я тебя, баба мерзкая!». «Купи мне шубу!» – не унимается Нюрка. «Да ничего ты не понимаешь, баба мерзкая! Не могу я тратить свои сокровища! Только собирать и копить! Я ведь даже еду в магазине не покупаю – мне ее из уважения продавцы дают! Так все Горынычи живут! Жадные мы до жути! Копеечку пожалеем потратить!». «Тогда развод! – закричала баба сумасшедшая. – И раздел имущества!». «Ах, так! – возмутился змей. – Ничего ты не получишь! Все мое!» Тут такое началось: Нюрка давай на себя самые красивые сокровища примерять, а Горынычу это не понравилось. Оскалился он всеми тремя пастями и хотел, было, огонь в бабу пустить, да Нюрка на хвост наступила, очень больно. В общем, решили разводящиеся делить имущество, нажитое змеем-Горынычем, поровну.

Делят они, значит, сокровища, да каждый себе больше хочет урвать. Орали, скакали, ругались, но худо-бедно поделили. Тут Нюрка и говорит: «Давай хомячка делить!». Это она меня так назвала. «Не отдам я тебе свою канарейку! – вспылил Горыныч. – Она мне согласно древнему обычаю досталась». Да, мне в тот момент уже все равно было, как меня называли. «Ах, так! – разозлилась Нюрка. – Не поделишься щеночком – я тебе уши оторву! Все шесть!». Испугался видно Горыныч и решил поделиться. А как делить не знает. Думали они, думали и решили, что надо живность разводить, чтобы поровну поделить. Слетал Горыныч в соседнее государство, поймал какого-то мужика пьяного и в клетку ко мне подсадил. Этот мужик оклемался и пробубнил: «Кого, чего, того? За царство свое всех порву!». Начал я было протест свой проявлять, объяснять, что не согласен я с этим мужиком пьяным «разводиться». А Нюрка и говорит: «Что-то хомячок твой больно нервный, видно невеста не понравилась!». «Надо создать им романтическую обстановку! – отвечает Горыныч. – Так дело точно сладится!». Зажгли они свечи, корм собачий нам насыпали. А мужик этот вновь признаки жизни подал: «Ты знаешь, за что меня уважать надо? Да за то, что я очень уважаемый!».

Видно бог все же есть. Я ведь тогда на коленях ползал, молился, чтобы все закончилось. Горыныч рявкнул, что ему все надоело. Одного котенка он себе возьмет, а другого Нюрке оставит. Сгреб свою половину богатства в большой мешок, схватил мужика пьяного и улетел. Осталась Нюрка одна в пещере. Да, вот, клетка открытая осталась и пока эта баба страшная украшения мерила, я и сбежал. Так и закончились мои мучения.

***

– Батюшка царь, зачем же меня казнить? Половина ведь сокровищ осталась, правда Нюрку сложнее будет из пещеры выгнать, но я и с этим справлюсь.

ПРИНЦЕССА ЧЕТАТАН В ЦАРСТВЕ ТИЖДОГЛАТЬ.

– Министр плаксивых дел! – обратился к министру царь Бургаглок, наливая себе ананасовый сок из графина. – Что там сегодня по твоей части?

– Тишина, всемилостивейший государь, пока спит сладким сном! – отчитался министр плаксивых дел.

– Ох, и за что мне такая ноша? За что же мне такое испытание на старости лет? – причитал царь. – Какой красивый дворец я построил – не обойти за всю жизнь! Танцоры, музыканты – все капризы выполняю! А главное подальше от этого народа! Тьфу, как вспомню о народе, так сразу тошно становится! Чем дальше от тебя бедность – тем спокойней твоя совесть! Додумался завести дочь под старость лет. И в кого она такая капризная?

– Ну, точно не в вас, батюшка царь, вы для нас самый лучший правитель на всем белом свете! – пресмыкаясь, сказал министр.

– Знаю, знаю, – снисходительно посмотрел на министра Бургаглок. – А где, кстати, министр-кровопийца?

– Он только что вернулся из деревни, собрал последние гроши с народа для вашей казны и скоро будет у вас.

В это время кто-то постучал в дверь.

– А вот и он, всемилостивейший государь, – поклонился министр плаксивых дел.

– Давай рассказывай, что видел и сколько собрал. Очень я люблю эти рассказы! – царь сел на трон и приготовился слушать рассказ министра-кровопийцы.

– Бедность, одна сплошная бедность, всемилостивейший государь! Но последние гроши я собрал, ибо нечего народу деньги на руках иметь! Пускай сено едят! – ответил министр-кровопийца.

– Бедность? Фу, какая гадость. Не забудь руки помыть после бедности. А насчет денег ты прав, правда, очень узко на это смотришь, прибыль сама себя в сундук не положит. Сено ведь корове нужно чтобы она молоко давала. Не зря же мы молочный трубопровод в тридевятое царство проложили! Молоко должно по нему течь без перебоев! Тараканов пусть едят. Очень полезный продукт! Это какая интересная вещь получается! Твоя недоработка, между прочим. Где бедность, ведь, там тараканов просто пруд пруди! Получается, они в обход казны пропитание себе производят? Пускай десятину нам отчисляют! В Камбоджийское тридевятое королевство будем тараканов продавать!

– Вы так мудры, всемилостивейший государь, – поклонился министр-кровопийца, – это ведь, сколько денег заработаем. Можно ведь и десятину с саранчи брать, а то будут даром саранчой питаться!

– Правильно! Саранча тоже денег стоит! Ну, все отдыхать хочу, уморился я от работы, – царь зевнул, а министр-кровопийца спешно вышел за дверь.

– Папа! Надоело мне просыпаться в роскоши! В народ хочу! – проснулась принцесса.

– Ох, ну что с ней не так? Роскошь – это ведь святое! Нельзя так про роскошь говорить! – взялся за голову Бургаглок.

Принцесса вошла в тронный зал и пнула министра плаксивых дел.

– Пошел вон! – сказала она ему.

Министр раскланялся и вышел за дверь.

– Дочка, ну что тебе еще подарить? Хочешь, я тебе семью крестьян подарю? Работать будешь их заставлять, налогами душить. Это ведь так весело! – ласково предложил царь.

– Я хочу в народ! – топнула ногой Четатан.

– Все, с меня хватит! Хочешь в народ? Иди! Ешь тараканов на здоровье! – взорвался Бургаглок.

– Да, хочу! – топнула еще раз ногой принцесса.

– Иди! – царь показал на дверь. – Меньше трат на тебя будет, один министр плаксивых дел, сколько казне обходится!

Дверь открылась, и в тронный зал вполз министр плаксивых дел.

– Не пускайте по миру, всемилостивейший государь! – взмолился министр. – Не могу я есть тараканов! У меня на них аллергия!

– Найду тебе новую работу! Свои – тараканов есть не будут! – успокоил министра царь.

Министр улыбнулся и вышел за дверь.