На Краю Бытия. Переплетение миров

Сергей закрутил головой, дезориентированный в открывшемся пространстве, испытывая чувство крайнего удивления и частичной амнезии: он прекрасно идентифицировал себя, помнил свои имя и фамилию, возраст и пол, знал, как выглядит и уверено контролировал движение рук и ног, но… никак не мог объяснить себе, где он находиться и что привело его сюда.

Лишь легкое чувство щекотки, утихающее внутри, без слов подсказывало Велесову верное направление.

Весь прошлый опыт, все прошлые воспоминания были стерты или предельно повреждены, приходя в голову искаженными, полными противоречий, картинами, словно Сергей пытался дофантазировать недостающие фрагменты воспоминаний самостоятельно.

Становилось страшно. Чтобы отвлечься, он неторопливо оглядел открывшийся перед глазами необычный мир.

Представший перед Сергеем пейзаж являл собой огромное раздолье высокой, колеблющейся травы обласканной нежными лучами небольшого круга бледного солнца встающего над далекой, неровной полосой гор.

Местами зеленовато-желтый ковер степи прерывался серыми большими, мшистыми камнями, в великом множестве вылезшими из земной тверди.

Между камнями стремительно семенила короткими ногами большая кабаниха, топча под копытами большие, фиолетовые подсолнухи и не обращая на Сергея никакого внимания, вела выводок маленьких, похрюкивающих поросят, спешащих за матерью в лучшие места.

Серые валуны, иногда превышающие рост стоящего человека, будто по собственной воле когда-то давным давно пытались выйти на поверхность земляного подноса, но устав от своего трудного пути, уснули навеки, застыв на своих местах.

Изредка виднелись полосы редколесья, которые на фоне огромного купола голубого неба казались небольшими островками жизни в океане степей. Ближе к горам островки сливались в единую, густую полосу леса осеннего окраса.

Величественно и медленно улетал в сторону восходящего светила неровный клин незнакомых птиц. На пределе зрения, пугаясь собственной безумной догадке, Велесов признал в их телах знакомые, полузабытые очертания, виденные только в учебниках по истории.

Давным-давно, будучи еще подростком, Сергей с таким же недоумением и восторгом рассматривал изображения древних полуптиц – полуящериц грубые чешуйки кожи, которых, только с недавнего времени, посредством эволюции, стали обращаться в первые перья древнего мира.

Посреди всего этого великолепия Сергей, в прямом смысле этого слова, обнаружил себя, приминающим нежную гладь травяного покрова.

Он почувствовал легкую дрожь от холода, пробившей его молодое тело и еще более неожиданным открытием, последовавшим за этим ощущением, стало осознание того, что Велесов был полностью обнажен.

Чувство наготы заставило его рефлекторно прикрыться руками и опасливо оглянуться по сторонам, боясь увидеть невольных зрителей этого конфуза, но смущенный человек наткнулся лишь на брошенный вскользь, презрительный взгляд массивной кабанихи, исчезнувшей с выводком за ближайшим валуном. Сергей торопливо завертел головой в поисках хотя бы лоскута одежды или ткани.

Не обнаружив ничего и никого, прикрываясь наскоро собранным пучком травы, Велесов, преодолев привитое социумом стеснение, встал в полный рост, затравленно озираясь по сторонам.

Единственным живым существом, безмолвно и терпеливо наблюдавшим за всем этим действом, был, невидимый до поры, большой, черный ворон, сидящий неподалеку.

Он тихо переступал с ноги на ногу на толстом суку мертвого, высохшего дерева, которое, все еще силясь не упасть, вгрызалось в редкую почву между серого скопления камней скрюченными, обезображенными смертью, корнями.

Ворон молча наблюдал за человеком, время от времени неторопливо поворачивая голову из стороны в стороны, подробно разглядывая Велесова то одним, то другим странным, лиловым глазом и деловито чистил перья.

Иногда ему это надоедало, и он просто устало закрывал то один, то другой глаз, белой пленкой птичьих век, наслаждаясь дуновениями легкого, теплого весеннего ветерка, наполненного терпкими ароматами просыпающихся на рассвете, фиолетовых цветов и трав.

Сергей подметил, что в отличие от земных подсолнухов они не поворачивались к солнцу, сопровождая его по небосклону, а наоборот презрительно смотрели в другую сторону.

Не имея ни малейшего понятия о том, как он здесь оказался и что делать дальше, Сергей подошел к мертвому дереву, медленно и задумчиво провел по шершавому стволу рукой. Выбрав максимально свободный ото мха камень, человек сел на него, опершись спиной о ствол деревянного мертвеца.

Сравнение фиолетовых цветов и подсолнухов помогло Сергею убедиться, что он прекрасно помнит о родной Земле, и не потерял чувство здорового анализа происходящих событий, но это никак не проясняло общее замешательство.

Велесов вновь попытался восстановить в памяти минувшие события, но они выскальзывали из его сознания в самые глубинные его области, покрываясь зыбким мраком забытья, не давая ни малейшей возможности зацепиться, ни за одну из промелькнувших догадок.

Последние смутные образы, которые хоть как-то задерживались в напряженном до предела вниманием: лес, выстрелы, люди.

Видения в голове скорее напоминали сцены и образы исчезающего под утренним светом полузабытого сна, чем реальные воспоминания.

Сергей что было сил физическим усилием напряг голову, зажмурившись до предельной натуги, до шума в ушах. В глазах потемнело, заволакивая черным туманов степные дали. Вспышкой мелькнула картинка нутра огромного автомобиля и ощущение езды по кочкам.

«Может меня сюда привезли?» с сомнением подумал он, широко распахнув зажмуренные глаза и оглядываясь по сторонам.

Он постарался найти следы примятой травы, на том месте, где мог пройти автомобиль. Ничего не было, не считая контуров его тела среди молодой растительности, которые уже начали терять очертание, так как трава начала подниматься, восстанавливаясь после испытанного давления.

– Где это здесь? Что же мне делать? – удрученно, риторически спросил Сергей, сам себя, вслух, нарушив умиротворяющий шелест трав и нежное журчание бегущего между камней, звонкого ручья.

Испытывая приступ жажды, он опустился на корточки перед ним и, наклонив голову к переливающейся глади, запустил губы в студеную, ледяную воду.

– Задающий вопрос сам наполовину знает ответ, – проговорил гортанным, жестким голосом Ворон, с легким акцентом южного человека.

Проговорив это, птица расправила крылья, и перепорхнула на другую ветку, снова замерев в своем молчаливом созерцании голого человека.

От неожиданности Сергей натужно закашлялся, от ледяной воды попавшей не в то горло. Он затравленно подскочил и обернулся, уставившись на черную птицу. Ворон молчал, устало закрыв белым оком блестящую бусину глаза.

– Кто это сказал? – Сергей медленно подошел к дереву, озираясь по сторонам. Поверить в то, что Ворон говорит как человек, он попросту не мог, хотя понимал, что таиться рядом кому-то еще, для его розыгрыша, негде и незачем. Единственным живым существом на пару километров вокруг была эта молчащая, черная птица.

– Задающий вопрос сам наполовину знает ответ, – повторил Ворон, даже не открывая глаз. Он медленно приподнял расправленное крыло, принявшись деловито и неторопливо чистить перья.

Сергей слышал, что Вороны умеют воспроизводить человеческую речь, но кому пришло в голову учить дикую птицу, поговаривать столь серьезную и витиеватую фразу? Велесова накрыла волна досады от птичьего, бессмысленного говора, который ввел его в заблуждение:

– Кыш, проклятый! – не сдержавшись, крикнул он на ни в чем неповинную птицу и даже замахнулся рукой для большего эффекта.

– Сам ты кыш! – Ворон злобно посмотрел на Сергея припустив крыло, прервав процесс чистки перьев, – ишь, какой нашелся! Я его спас, а он мне кыш! Сам кыш! Не будь меня, ты бы мхом сейчас по Черной планете ползал, а не наслаждался моей компанией в куда более благоприятном месте!

Неожиданно приобрётший осмысленность диалог с птицей заставил человека удивленно опуститься на камень и заново посмотреть на черноперого. Молчание затягивалось. Спустя несколько томительных минут Сергей спросил самое логичное, что пришло ему в голову:

– Где я?

– Задающий вопрос сам… – начал было Ворон, но был перебит досадливо махнувшим рукой, Сергеем.

– Да знаю, я знаю, подожди, в конце концов! Может быть, это было бы верным высказыванием, не окажись я голым посреди степей, совершенно не зная, как я сюда попал, и что мне делать. Единственным кто может помочь мне разобраться в происходящем, видимо являешься ты! Как тебя зовут?

– Разве птица имеет имя? Хоть Пушком, хоть Лопушком назови, сути это не поменяет, главное, чтобы прозвище было не обидным. Для простоты, так и величай – Ворон, – он звонко каркнул, прочищая горло будто-бы официально представляясь, – место это тебе не знакомо. Как бы тебе проще объяснить.… Все так запутанно для несведущего человека, особенно в том положении, в котором ты сейчас находишься по воле Создателя…

– Ты попробуй, я пойму! Вернее постараюсь это сделать. У меня и выбора то и нет, – чуть ли не с мольбой в голосе воззвал Сергей к черной птице.

– И да, для начала ты бы не мог одеться? Не очень удобно читать лекции голому мужчине, – Ворон блеснул глазом и из воздуха, с тихим хлопком, образовалась легкая, белая туника, – этого пока будет вполне достаточно. Все равно здесь больше никого нет. Ну, чего застыл как истукан? Ты не болен случаем?

Чудо появления легкой накидки из воздуха настолько поразило Сергея, что он несколько минут так и сидел, замерев в неподвижности, не сменяя ни позы, ни выражения лица.

Он уставился на белую, скомканную ткань как на опасную, ядовитую змею. Ворон лишь весело захихикал, наслаждаясь произведенным на человека эффектом, и это вывело Велесова из оцепенения.

Молча, без лишних вопросов, чтобы не давать лишних поводов вредной птице еще раз потешиться над ним, он смущенно и поспешно натянул незнакомую одежду, несколько раз хлопотливо запутавшись в ее складках. Стало немного теплее, но по-прежнему продувало обнаженное плечо правой руки. Человек замер в ожидании.

– Ну и? – нетерпеливо спросил он спустя какое-то время абсолютного молчания – я жду разъяснений.

– Хм… то есть ты полностью готов принять сказанное мной не отвлекаясь ни на холод, ни на чувство голода на поверхности незнакомой планеты, на которой очутился волею судеб? Реально? – Ворон очень сомневался в возможностях стоящего перед ним человека, – важные разговоры не затеваются на ходу. Нужны условия.