Это лето

– Ты что не слышал? – крикнул он и взял мою сумку из рук.

Положив её на стол, он дёрнул замок с такой силой что порвал молнию на ней.

– Блядь, – сказал он, и начал выкладывать на стол все мои вещи.

– Зачем едешь на море? – спросил тот за компьютером. Третий стоял рядом с ним.

– Отдыхать, – ответил я, полностью потеряв надежду, веру, настроение, и радость.

– Наркоту везёшь? – спросил тот что шарил в вещах. Он выложил всё, включая кошелёк с большой суммой. Пересчитав деньги, он бросил кошель на стол.

– Лапиков, куда ты едешь? – снова спросил тот за компьютером.

– Лазаревское, – ответил я, глядя как мои вещи тормошат, проверяют каждый тюбик с кремом для загара, и проверяя каждый носок. Я был раздавлен. Прошло десять минут, до поезда ещё сорок.

Током или молнией меня пробила мысль. А где девочка?

– А где девочка? – сказал я вслух.

Они все переглянулись.

– Иди, забери её, – сказал тот что за компьютером, ближнему своему.

Он пошёл и на меня бросил нездоровый взгляд. Мои джинсы были вывернуты наизнанку, все таблетки и туалетные приборы разбросаны по столу, а сумка изнасилована как семнадцатилетняя после вечеринки. Полчаса оставалось до поезда.

Дверь открылась, и на улице я услышал голос диспетчера. Приходил поезд на Мурманск, а охранник вошёл и встал у порога.

– Девочки там нет, – сказал он.

Клацанье клавиатуры прекратилось, впрочем как и шмон моих вещей.

– А где же она? – спросил охранник за столом, выпучив нижнюю губу.

У порога не ответили, лишь пожали плечами. Постояв так две минуты, он прошёл вдоль стены к окну, и закурил. Дыму некуда было уходить, ведь единственное окно было закупорено и наколочено гвоздями.

– Свободен, – сказал охранник за компьютером. – Собирай манатки, и что бы через десять минут, тебя здесь не было.

Я вскочил со стула и начал накидывать все свои вещи обратно в сумку. Получалось не очень, её раздуло а половину ещё нужно было засунуть. Я начал заново. Выкинул что накидал и сложил всё снова, аккуратно. Они все трое стояли, и смотрели. Когда я упаковался, сумка выглядела ещё хуже прежнего. Молния не работала, и олимпийка выглядывала наружу. Я был раздавлен, и унижен.

Открыв дверь я увидел солнце, людей и свободу.

Поезд стоял и ждал своей минуты. В каждом часе, есть своя худая минута. Я нашёл свою. Перрон был унизан грузинами в шлепках. Они курили и ждали следующей остановки. Глаза их были коварны. Они разглядывали всё что можно, смеялись на нами, надо мной. Взгляд был не добрым. Куда они ехали, неужели в Мурманск?

Я сел на скамью. Уже на другую. Поезд тронулся, грузины запрыгнули, двери закрылись, колёса застучали.

Как мне повезло, подумал я чуть не плача.

«Следующий поезд маршрутом Москва-Адлер, прибудет через 15 минут». Все мои переживание прошли, и я понял что скоро начнутся новые.

Охранники снова заняли своё место, посередине вокзала, но мне было плевать. Я отправлялся туда, где чёрное море разболтает во мне разврат и хаос. Пучина алкоголя ждала меня там, и я это знал. Страшная жажда нахлынула на меня, вместе с волнением. На вокзале появился бездомный с кружкой в руках.

– Бог подаст, – сказал ему один здоровяк.

Мне стало его жаль.

Секунды тикали и поезд вдувал воздухом по всем своим гудкам. Я услышал его, и встал со скамьи. Он показался из далека. Несясь на крыльях электричества, он брызгал вверх искры и гудел. И гудел. Я схватил в руки сумку, и достал свой билет. Шестой вагон, пятнадцатое место. Нижнее.

Казалось поезд не собирается останавливаться, люди бежали то назад то вперёд, соображая где остановиться их вагон. Это был сверхсовременный локомотивный состав, напичканный электроникой, от головы до задницы. На каждом вагоне блестели цифры. Мой шестой проскочил вперёд, мимо меня. Бегом, перескакивая брусчатку, и с высунутым языком, я подскочил к огромному, двухэтажному вагону. Женщина в форме взяла мой билет, посмотрела и отдала обратно. Поднявшись наверх, я очутился в фешенебельном вагоне. Класс. Первый класс. Своё купе я нашёл. Там сидели двое. Мужчина и женщина, муж и жена. Я бросил свою сумку на лежак и сел. Пора успокоиться.

– Через минуту отправляемся, – крикнула проводница.

Я устремился в окно, разглядывая перрон, вокзал, синее небо. Когда вагон качнулся, перрон и вокзал начали двигаться в противоположную сторону. Через минуту, они вовсе исчезли.