Ведьзмарский лес

Но он только пожал плечами, разом растеряв всю радость.

– Я исполняю приказы, миледи. Решение не обсуждается.

– Вы привыкнете, – тихо добавила Аласта, опустив глаза, комкая пальчиками салфетку. – Дагдар Скоггард всегда добивается своего. – В этих словах Уле почудился тайный смысл.

– Почему же он не встретил свою невесту? Почему не спешит увидеть меня и теперь?

Спокойствие оставило Улу, и она почти кричала, закрыла лицо ладонью, пытаясь совладать с порывом.

– Не задавайте ему эти вопросы. – Участие в тоне Аласты растревожило сильнее. – Мой вам совет. Дружеский. Не спрашивайте. Молчите. Подчиняйтесь как мужу и как хозяину земель.

Урсула судорожно вздохнула, поднявшаяся ярость душила.

– Подчиняться? Что если я не стану этого делать?

Личвард и Аласта переглянулись с изменившимися лицами, точно наблюдали за выходками безумной.

– Дорогая Урсула… – Раян положил сухую узкую ладонь на руку раскрасневшейся Улы. – Правила земель Скоггард одинаковы для всех. Я бы хотел, чтобы и вы нашли для себя радость.

– Вы знаете, что моя мать сошла с ума. – Урсула опять глубоко втянула воздух, пальцы сжали скатерть. – Перед смертью она часто повторяла, что я не должна выходить замуж. А вчера служанки шептались за спиной, что мы с женихом дважды прокляты. Почему?

– Ох, девочка… – Лицо Личварда менялось настолько стремительно, что и заметить переход было трудно, улыбка стала неожиданностью для Улы. – Народ верит в сказки и проклятья. Проклятый лес, ведьмаки и прочая ерунда. Не слушай никого. А безумие часто рождает ложь. Всё ложь.

15

Страх, ненависть и презрение перемешались в душе Урсулы. Чем больше раскрывался перед ней образ Дагдара Скоггарда, составленный из осколков чужих фраз и эмоций, тем страшнее становилось. Подчинение и покорность – Аласта высказалась однозначно. Не следы ли подобной покорности на её собственном теле? Ула не допустит, чтобы с ней обращались так же.

– Не волнуйтесь, всё у вас сложится и наладится после свадьбы, – нежно повторяла госпожа Пэрриг. – Такова воля вашего отца. Неужели вы не желаете почтить его память?

– Немного трагично, но так и есть, – вторил ей Личвард. – Прекрасно понимаю вас, леди Бидгар. Вам многое кажется странным. Нрав милорда и его поступки могут удивлять. Не показывайте недовольства на празднике. Ничего не спрашивайте. – Советник снова перешёл на «вы» в разговоре с гостьей, мягко и вкрадчиво объяснял, убеждал. – Улыбка и мягкость.

Ласковые голоса и тревожный смысл слов, произносимых сразу с двух сторон от Улы, отдавались болью в висках.

– Как поступит лорд, если я уеду?! – Настойчивый шёпот проникал в сознание тёмными щупальцами, сжимал сердце. – Я хочу договориться!

Она поднялась из-за стола, точно действительно собралась бежать.

– Ваши земли, милая, – напомнил Личвард-старший. – Договор? Лорды сделали это за вас. Поэтому будьте терпеливы с мужем. Вам предстоит разделить с Дагдаром заботу о землях, встречи с подданными и… постель. – Он многозначительно смотрел на Улу, точно желая высказать нечто важное, предупредить.

– Он не муж мне! – Жаром вспыхнуло лицо, стоило советнику напомнить о супружеском долге.

– Пока нет, но дело решённое. Вы не можете отказаться. Сочувствую вам. – Раян склонил седую голову. – Вы сможете выдержать, дорогая Урсула. Наставник Харви считает вас сильной и умной девушкой.

Руки Улы безвольно легли вдоль тела, плечи опустились, словно на них упала вся тяжесть стен замка Скоггардов. Упоминание имени старого воспитателя окончательно лишило её способности сопротивляться неизбежному.

– Не могу отступить. Вы правы. – Ула села за стол, перед глазами поплыло, но она заставила себя выпрямить спину.

Сама согласилась и пришла. Сама отдала себя неизвестно кому. Ради своих земель придётся покориться и жить с… С кем? С чудовищем? С самодуром? Она не знала. Мучительно хотелось кричать, выплёскивая тьму и ужас, или бежать без оглядки через проклятый лес, ища защиты в сильных руках Карвелла.

«Никогда ты не поможешь мне. И никто другой не поможет», – подумала Урсула.

На Фина, несмотря на странное очарование им, она не рассчитывала. Сын советника не пойдёт против лорда и интересов отца. А каким бы приятным человеком ни был Раян, он соблюдал свои интересы. Урсула быстро поняла это. И Личвард, и Аласта ласково просили её добровольно пойти на смерть или на то, что гораздо хуже.

– Ох! – Личвард внезапно хлопнул себя ладонью по лбу. – Я совсем забыл. Придётся помучить вас ещё немного. Бедняга Резло. Начато следствие, и хотелось бы услышать вашу версию событий.

Урсуле не оставалось ничего другого, как сдержать собственные чувства и рассказать о незнакомце из леса, погибшем в одну из ночей, и о младшем советнике, убитом в Ведьзмарском лесу уже следующей ночью. О мерзком поведении Резло она упоминать не стала. Он умер, а значит, не сможет больше досаждать ей. Этого достаточно.

– Непонятный случай. – Личвард принял к сведению слова гостьи. – Бывало, из проклятого леса выходили раненые или безумные крестьяне, но я никогда не верил в лесных людей и другую нечисть. Скорее они наносят себе смертельные раны сами от страха и предрассудков. Резло же был человеком практичным и приземлённым.

– Он выпил много вина в ту ночь. – Ула неуверенно дополнила историю, не зная, стоит ли раскрывать все подробности.

– Вы сможете разобраться, дядюшка. – Аласта равнодушным взглядом смотрела на него и на леди Бидгар; страшное происшествие, кажется, ничем не затронула красавицу.

Госпожа Пэрриг откровенно скучала и рассматривала колечки на аккуратных пальчиках. Ула почувствовала, что разговор её вымотал. Ей необходим был свежий воздух и возможность побыть одной.

– Я могу выйти в сад или пройтись по замку? – Опустошённая, она продолжала держаться твёрдо перед чужими людьми, не зная, надолго ли хватит сил.

– Конечно, дорогая Урсула. Несомненно! – воскликнул Личвард и повернулся к родственнице. – Аласта составит вам компанию.

– Но… – Ула не успела возразить, понимая, что отделаться от навязчивого внимания, похоже, будет не так просто.

– И не думайте, что мы бросим вас одну! Вам пока рано бродить по замку без сопровождения. Заблудитесь или, того хуже, свалитесь с тёмной лестницы. Есть такие каменные ловушки, что не выберешься. Нам будет очень-очень жаль. И лорд Скоггард никогда не простит нам такой оплошности.

Про себя Ула даже усмехнулась. Из речи советника осталось неясным, заботит ли его жизнь невесты лорда или наказание в случае внезапной гибели гостьи. К тому же лорд, не проявивший к ней интереса, вряд ли вспомнит, что кто-то там приезжал в его земли. Немного подумав, Ула словно со стороны взглянула на всё и уловила тонкую трещину в собственной душе. Слишком скоро она стала видеть в приятных словах и взглядах людей из замка Скоггарда неискренность или тайные смыслы. Урсула очень хотела бы им доверять, но с каждой минутой её опасения росли. Тревога маленьким зудящим насекомым поселилась в сознании. Добросердечие Личварда-старшего, покоряющий жар Фина и идеальное поведение Аласты – всё только усиливало страх перед будущим. Ледяной ужас перед замужеством с неведомым Дагдаром Скоггардом разрастался.

С госпожой Пэрриг они медленно прошли через галерею, миновали несколько дверей, за которыми стояла пугающая тишина, и спустились по светлой лестнице, покрытой поражающим чистотой паласом. При всём желании Урсула не смогла бы поскользнуться и переломать себе кости, как считал Личвард. Слуги встречались редко и бесшумно семенили по своим делам, и каждый раз Уле казалось, что внимательные и испуганные глаза подданных лорда Скоггарда смотрят ей в спину.

– Вы хотели прогуляться по саду? – с милой улыбкой уточнила Аласта. – Идёмте. Здесь чудесные яблони. Жаль, цветения мы не увидим. Рано.

Ула с радостью бы полюбовалась на цветущие яблони – в другое время. Сейчас, когда она шла рядом с Аластой, Урсулу не покидали мысли о синяках на руках и шее этой идеальной красавицы. На языке так и вертелся вопрос, который Урсула боялась задать.

Выход в сад оказался в стороне от широкого моста и главных ворот, через которые они въехали в замок. Мост, сложенный из огромных серых блоков, виднелся вдали, но и отсюда Ула различала штандарты Скоггардов и фигурки стражников в дозоре. Гружёные телеги медленной вереницей ползли по мосту.

Пичуги вспорхнули с веток, стоило ступить на аллею. Ровные ряды деревьев стояли обнажёнными вдоль тщательно утоптанной и посыпанной мелкими цветными камешками дорожки. Почки только начинали набухать на тёмных ветвях. Уле стало легче дышать. Запах свежей молодой листвы и юного весеннего леса витал в воздухе. Леди Бидгар с удивлением разглядывала голые ветки яблонь и аккуратного кустарника вокруг, не находя и признаков зелени. Вскоре Урсула услышала живую и певучую трель. Звуки точно пронизывали пространство, касаясь каждого дерева или кустика, опоясывая и огибая сад. Мелодия флейты застигла Урсулу врасплох, остановила печальный ход мыслей. Она неловко поставила ногу на камешки, опасаясь шагать дальше, чтобы не создавать лишнего шума. Сам воздух пел вместе с флейтой. Не произнося ни слова, Ула вопросительно смотрела на Аласту.

Госпожа Пэрриг несколько раз заметно куснула и без того алые губки и сделала вид, что изучает нечто интересное вдали. Сердце Улы наполнилось неясной тоской, совсем не той, что жила в ней вот уже несколько дней, а светлой и зовущей, точно приподнимающей над землёй. Флейта плела невесомые узоры, проникая в самое сердце. Музыка задевала томлением тонкие нити под кожей. Ула вдыхала мелодию вместе с запахом леса, деревьев и цветов. На миг весна упала на неодетый сад, заставив зацвести раньше срока.

– Вы слышите? – Она не вынесла молчания и вмешалась в чарующее звучание мира. – Флейта.

– Возможно, кто-то из музыкантов. – Аласта морщилась и беспокойно оглядывалась по сторонам. – Они разбредаются по всему замку.

Не вслушиваясь в слова спутницы, Ула стремительно пошла было на звуки флейты, но под ногами так грубо хрустел камень, ломая гармонию, что ей пришлось остановиться. Однако с нового места она увидела светлые колонны с густыми изгибами лоз и вытянутую тень, неровно лежащую на ступенях беседки.

– Кто-то играет в беседке. Посмотрим? – Она с надеждой обернулась к Аласте, не смея самовольно решать, куда идти дальше.

– Ничего интересного, леди Урсула. – Та состроила гримасу, способную обезобразить любую женщину, но только не её. – А покажите мне свою комнату! – Внезапно Аласта бесцеремонно потянула Урсулу за рукав назад к замку. – Вас хорошо разместили? В каком крыле?

Опешив от напора и беспрерывного щебетания госпожи Пэрриг, Ула отвлеклась от пения флейты. Узоры, сотканные из звуков, осыпались жухлой листвой. Весна умерла, а земля снова тянула вниз, в серую пыль и камни.