Сверхъестественное. Обычные жертвы

Кажется, Дин все равно хотел поспорить, но потом он сообразил, что день в самом деле клонится к вечеру, и передумал.

– Хорошо. Вернемся в номер. Но вот что я тебе скажу: завтра просто потрясный день, чтобы потрясти пещеру.

Сэм, потянувший на себя дверь, поморщился.

– Ты вот это серьезно сейчас сказал?

Дин ухмыльнулся с другой стороны машины.

– Неплохо вышло, а?

– Чувак, кошмарно.

Дин небрежно отмахнулся.

– Если мы собираемся стать пещерными туристами, привыкай к пещерному юмору.

Сэм закатил глаза и про себя решил, что лучшее, что Мамонтова Пещера способна сделать для его брата, это уронить ему порядочный булыжник на голову.

Глава 6

Наконец Оуэн решил просто отправиться домой. Поездка была короткой: чуть больше десяти минут по прямой по двухполосным дорогам с довольно вялым движением. Когда Оуэн впервые приехал в город, он жил в мотеле, пока подыскивал постоянное место. Агент предложил ему очень доступный дом на Бивер-Дам-Черч-Роуд. Оуэн посчитал, что дом находится чересчур далеко от библиотеки. На самом деле там не было и десятка километров, но, проучившись пару лет в магистратуре в Иллинойсе, Оуэн привык к гораздо меньшим расстояниям. Первые несколько недель держалось ощущение, что путь из дома на работу и обратно занимает целую вечность, но сейчас уходящее на дорогу время казалось просто смехотворным.

Остановив машину под навесом около маленького белого домика, Оуэн просто сидел в ней несколько минут, пытаясь привести в порядок мысли. В голове царил хаос: то он воспоминал, как девочки впервые приехали сюда, то думал о том, что они внезапно… исчезли. В конце концов Оуэн заглушил двигатель и вошел в дом. Первым делом, разумеется, он заглянул в комнату близняшек.

Дом был чистенький, с тремя раздельными спальнями. В самой большой спал он, вторая служила кабинетом, а третья – комнатой для гостей. Как и в той, в которой Оуэн оборудовал кабинет, в этой комнате были встроенные книжные полки, хотя не так много. Оуэн не трогал эту спальню с тех пор, как поселился в доме, но когда стало ясно, что девочки точно приедут, он вынес из комнаты коробки и всякое барахло и выкрасил стены в нейтральный бежевый цвет. Он почистил рыжевато-коричневый ковер, купил две кровати и матрасы, а потом попытался украсить комнату так, как понравилось бы тринадцатилетним девочкам. Никаких рюшей и финтифлюшек и уж точно нужно не переборщить с розовым цветом. Он видел близняшек на последнем семейном празднике: они быстро росли и были теми странными существами, которые уже не дети, еще не взрослые, девочки, но на вид настоящие пацанки. Они были миниатюрные, с одинаковыми каштановыми волосами до плеч и частыми милыми улыбками. Да, они все еще были детьми, но, судя по форме лиц, из них вырастут красивые девушки, которые взглядами ярко-голубых глаз будут разбивать мужские сердца.

Если сестры, конечно, доживут до этого времени.

Оуэн с усилием отогнал эту мысль и огляделся. В комнате все-таки было немного розового, но только акцентами. Он выбрал толстые светло-зеленые одеяла и клетчатые чехлы на подушки в тон. А потом добавил на каждую кровать еще по три подушки. Межу кроватями стояла белая прикроватная тумбочка. Изначально это был низкий комод – Оуэн купил его в магазинчике антиквариата и покрасил. Комод был достаточно широк, чтобы на каждой его стороне умещалось по светильнику. На потолок Оуэн повесил люстру в стиле ар-деко, которая освещала всю комнату. На окне висели зеленые же римские шторы, а между встроенными полками Оуэн поставил длинный деревянный стол в качестве рабочего, если двоюродным сестрам захочется над чем-нибудь потрудиться. На полках, разумеется, стояли книги – библиотекарь он или кто, – но не слишком много. Оуэн убрал те издания, которые девочек не заинтересуют, справочники например, и поставил лучшие книги, взятые в подростковой секции библиотеки. Стол был накрыт скатертью в зеленую клетку в тон наволочкам на подушках, а завершали обстановку два стула.

В эту комнату Оуэн вложил много заботы и усилий. Он хотел, чтобы спальня выглядела удобной и гостеприимной, чтобы девочкам хотелось возвращаться сюда почаще. Кажется, его усилия оправдались: вещи были разбросаны в том жутком беспорядке, который могут устроить только две девчонки. Повсюду одежда и обувь, даже дурацкие игрушечные кролики-скелеты и стикеры.

И Оуэн не имел ничего против этого бардака: это типично для подростков. Марли и Фэллон привезли с собой столько вещей, что хватило бы на несколько месяцев – по крайней мере, так показалось тогда. Огромные чемоданы, рюкзаки, сумочки… Оуэн и не подозревал, что в самолете можно провезти так много багажа. Они приземлились в аэропорту Луисвилля, и Оуэн ездил встречать их в прошлое воскресенье.

Стоя в дверях, он обвел взглядом комнату. Чемоданов и рюкзаков не видно – они хранились в чулане в коридоре, потому что тот был гораздо больше. Оуэн подошел к небольшому чулану – дому было семьдесят лет – и открыл двери: ну да, маленькие чемоданы для ручной клади и несколько пакетов.

Закрыв чулан, он вернулся и снова остановился в дверном проеме, скрестив руки на груди и глядя в пол. Чего не хватает? Он плохо понимал, как думают подростки, особенно девочки. У него не было ни братьев, ни сестер, а с подростками он сейчас общался исключительно в рамках библиотечных программ. Но что-то…

Сумочки.

Рюкзаки.

Пальцы Оуэна впились в кожу. Что, если они и вправду сбежали? Нет, черт побери… Нет. Как он сказал агентам ФБР, ничто на это не указывало. Но… Видны ли вообще такие намерения заранее? Он поверить не мог, что подобное могло произойти. Должно быть, они отправились в поход. Взяли с собой рюкзаки, а в рюкзаки затолкали сумочки – и прочие вещи: еду, плейеры, смартфоны и так далее. Пусть даже оба телефона перенаправляли звонки на голосовую почту и в офисе шерифа сказали, что сигнала, по которому их можно было бы отследить, нет, они вполне могли взять с собой смартфоны. Ни одна девочка-подросток не уйдет из дома – пусть даже в пещеру или другое подобное место – без телефона.

Но если они пошли в пещеру – ко входу в Мамонтову или, упаси боже, в закрытую Хрустальную, – как они попали внутрь? Войти в национальный парк через главный вход проблем не составляло, особенно в такую хорошую погоду. Но кто-то должен был увидеть их по дороге. Добраться до Хрустальной Пещеры было куда сложнее – предстояло топать больше тридцати километров.

Может, их кто-нибудь подвез? Но почему тогда этот человек не откликнулся, услышав о поиске пропавших?

Оуэн не хотел думать о том, что могло случиться, если «доброжелатель» повез их вовсе не к пещере.

Глава 7

– Ясновидящая? – повторил Дин по дороге к дому Киннамон Эллисон.

Сэм пожал плечами.

– Не то чтобы нам сильно помогут более уважаемые источники в этом городе. Я за то, чтобы попробовать всё.

Дин поскреб голову.

– Полагаю, мы очень скоро выясним, насколько она компетентна. Никогда не встречал ясновидящую, которую бы назвали в честь специи[8 - В оригинале имя героини Cinnamon (англ.) – корица.]. Стриптизерш – да, но не ясновидящих.

Он остановил машину перед маленьким домиком с зеленой островерхой крышей и оконными наличниками того же цвета. В аккуратных кадках под окнами цвели ярко-оранжевые и красные розы, а среди цветов на ветру трепетали американские флажки. Как у многих городских домов, у этого была веранда, но небольшая, не во всю длину здания. Справа от двери, выкрашенной в тон крыши и наличников, стояло белое кресло-качалка, а рядом – маленький желтый столик с большим куском кристалла. Должно быть, сувенир из пещеры. На подъездной дорожке был припаркован опрятный темно-синий «Приус», а по обе стороны от нее тянулись небольшие участки ухоженной травы. Ведущая к дому пешеходная дорожка была не залита бетоном, а вымощена брусчаткой. В общем и целом, вид чересчур умилительный. В довершение всего, двор был огорожен с трех сторон белым фигурным забором из штакетника. В окнах виднелись уютные кружевные занавесочки, дополненные подхватами, как в кукольном домике. Внутри на почти невидимой нити отбрасывали блики каплевидные хрустальные подвески. Эффект получался до того сладким, что аж подташнивало. Финальным штрихом к этой картине стало появление на ближайшем к двери подоконнике двух кошек, серебристой и черной, которые вились вокруг друг друга.

Сэм и Дин вышли из машины, приблизились к дому и осторожно поднялись на единственную ступеньку, испытывая смутное подозрение в отношении этого воплощения провинциальной Америки. Разве существует в мире такое совершенство?

Как свойственно всем кошкам, те, что сидели в окне, неприветливо взглянули на них и исчезли.

– Была не была, – сказал Дин и резко нажал на кнопку дверного звонка.

Одно из окон было слегка приоткрыто, и из дома приглушенно донеслись первые ноты «Усыпанного звездами знамени»[9 - «Усыпанное звездами знамя» – гимн США.].

– Да вы шутите, – сказал Дин. – Что, если…

Он осекся, когда раздались шаги и дверь открылась. На пороге стояла пожилая женщина, совершенно не похожая ни на ясновидящую, ни на ведьму, хотя братья понимали, что по внешнему виду судить нельзя. Она была худая и ростом едва достигала полутора метров. Ярко-голубые глаза смотрели вопросительно, а лицо в форме сердечка, не тронутое косметикой, обрамляли выкрашенные в снежно-белый цвет волосы. Носила женщина темно-синее в горошек платье с длинными рукавами. Должно быть, ей нравился этот узор – повязанный вокруг шеи широкий фиолетовый платок украшали точки поменьше. Пестрая одежда плохо вязалась с аккуратными, тщательно подобранными цветами и сельским очарованием дома.

При виде гостей женщина совсем не удивилась.

Дин шагнул вперед и предъявил удостоверение, а Сэм вынул свое из кармана.

– ФБР, – сказал он. – Мистер Пайл из туристического магазина порекомендовал нам побеседовать с вами. Вы Киннамон Эллисон?

Женщина даже не взглянула на удостоверения, но и впускать братьев в дом не спешила.

– Бо Пайл – бывший муж моей сестры. Уверена, он упомянул об этом, – не дождавшись ответа, она поджала губы. – Полагаю, он рассказал вам и то, что я вроде как ясновидящая.

Дин бросил взгляд на Сэма, потом снова на Киннамон Эллисон.

– Да.

– И вы ему поверили?

Дин открыл было рот, но от удивления не смог сказать ни слова.

– Я…

– Он имеет в виду, что мы готовы рассмотреть все возможности, – поспешно вмешался Сэм.