Двое из ста двадцати

Нолт подался к экрану как можно ближе. Так и есть! В левом ухе у Командующего миниатюрной запятой чернел микронаушник. Видимо получив какие-то инструкции, Липгарт, скривившись, ткнул пальцем в кнопку, и на экране возникла белая туша грузового корабля с эмблемой Торгового Флота. Вокруг него вертелись хищные силуэты истребителей, в которых Нолт с удивлением узнал «Звездных Рыцарей». Только выкрашены они были в черный цвет вместо серебристого. От прежней окраски уцелел только небольшой островок – какой-то символ на боку истребителя, но какой, разглядеть не удавалось – слишком уж быстро двигались корабли. Они преследовали неуклюжий грузовоз, будто акулы раненого кита, жалили малиновыми иглами лазеров, стегали плазменными бичами, прошивали яркими трассами ракетных снарядов. В конце концов бледно-опаловое свечение поля вокруг корабля погасло, и огонь противника безжалостно дырявил ставший беззащитным белоснежный корпус. Вскоре огонь стих, и к правому, особенно изрешеченному борту, приблизился аппарат с округлым, абсолютно лишенным углов вытянутым корпусом и уменьшенной передней частью, усеянной всевозможными манипуляторами. Тоже старый знакомый, «Акари», печально известная абордажная машина норланов. Словно огромный клещ, корабль буквально присосался к борту грузовоза. Вспыхнули, покрывая копотью белую обшивку, термитные резаки, меньше, чем за минуту проделав в корпусе дыру. Расширив пробоину, «клещ» полностью засунул внутрь свою «голову», крепко уцепился манипуляторами. Вокруг «шеи» надулся полимерный круг, герметизируя отверстие. Вонзив еще несколько крючьев в борт, «Акари» замер и призывно оттопырил «брюшко». К нему приблизился небольшой транспортник и пристыковался сзади. Истребители, снизив скорость, кружили вокруг захваченного корабля. Один из них прошел совсем близко от камеры. Не было никаких сомнений, что это «Звездный Рыцарь». Сердце у Нолта неприятно сжалось.

«Звездные Рыцари» были совсем новой разработкой, созданные всего лишь двадцать лет назад. Практически все выпущенные экземпляры находились в эксплуатации, и единственным случаем пропажи было исчезновение эскадрильи его отца. Уж ни эти ли корабли… Но как? Каким образом вестгорнам удалось захватить их без боя? К тому истребителей было гораздо больше. Скорее уж целая партия была продана врагу кем-то нечистым на руку. На зеркально-черном боку истребителя сияла эмблема – звездчатый лабиринт, вписанный в ромб – символ народа вестгорнов, а внутри – символ Клана.

Нолт взглянул на нижний экран. Вестгорн уже не казался таким грозным и величественным – он весь как-то сник и сокрушенно покачивал головой. На верхнем экране запись кончилась, и появился Липгарт. Поджав губы и выпятив подбородок, он выжидательно смотрел на своего врага.

– Какой позор… – вестгорн опустил голову еще ниже, прижав сцепленные кисти ко лбу. – Позор… Позор Клану Ортаха и всему Вестгорну.

Командующий молчал, разглядывая своего собеседника.

– Позор, позор тебе, Ортах, – пробормотал вестгорн. – Мой сын, – он поднял голову и Нолт увидел, как изменилось его лицо, как сквозь маску бесстрастия проступила неподдельная боль. – Это мой сын. Изменник… Он давно изгнан из Клана. После Великой Войны многие из нашего народа вступили на путь грабежа и разбоя. Гончие Эффа. Наверняка, вы слыхали о них.

Командующий сдержанно кивнул. Нолт машинально повторил кивок, словно тоже участвовал в разговоре.

– Мой сын примкнул к ним, недовольный тем, что мы отказались от борьбы и сдались Легиону. Все знают, что вестгорны – воины, но мы не хотели Великой Войны, с норланами нас связывал старый союз, а мы всегда верны своему слову. Клан Ортаха давно потерял своих воинов. Мой Клан не хочет войны, он хочет просто жить. С потерей своей планеты мы лишились былого единства, и сейчас каждый клан за себя. Главное для меня – это мой Клан, и если вы пришли сюда по следам этого подлеца, осмелившегося носить знак нашего народа, то знайте: он не сын мне больше, не Ортах и даже не вестгорн. Мой Клан и я не отвечаем за него.

– Откуда нам знать? – осклабился Командующий. – Может, сейчас вы прячете его здесь.

– Здесь нет солдат, кроме меня, – веско произнес Ортах. – Здесь только шестьдесят мужчин, но они лишь инженеры и техники. Остальные – старики, женщины и дети. Но каждый из них Ортах, а значит – воин. Будьте уверены, каждый из нас дорого отдаст свою жизнь. Мы ушли, ушли намеренно на самую окраину известного Пространства, но вы нашли нас и здесь. Чего вам нужно? Великая Война закончилась двести лет назад. Вестгорны больше не враги вам, тем более клан Ортаха.

– Вы незаконно заняли объект, принадлежащий силам Легиона. Как бы вы поступили на моем месте, обнаружив чужаков на своей территории? Вряд ли бы вы стали вести с ними переговоры, а уничтожили бы на месте! – Командующего постепенно начинал охватывать гнев, так хорошо знакомый Нолту. – Вам предложено решить проблему мирным путем. Сдавайтесь и, возможно, вам сохранят жизнь!

Но причина гнева явно была не в Ортахе. Да и злость Липгарта казалась скорее бессильной, словно не он сейчас контролировал ситуацию и принимал решения. Получается, что эта операция не его идея. Но кто мог отдавать ему приказы через этот микронаушник, будто какому-то наемнику? Совет? Но ведь Липгарт как раз его член, да и состоит он практически из одних военных. Кто вообще в Союзе может заставить его нервничать? Этот вопрос интересовал Нолта больше всего.

Ортах, напротив, внешне был совершенно спокоен, словно не у его порога было боевое соединение.

– Вы гарантируете свободу и безопасность моим людям? – спросил он, поглаживая свою пышную бороду.

– Я не даю никаких гарантий, – голос Командующего был тверд, несмотря на злость. – Вы сейчас не в том положении, чтобы торговаться. К тому же, согласно законам любого цивилизованного Пространства, вы являетесь преступниками – значит ни о какой свободе не может быть и речи.

– Этот объект заброшен вот уже несколько десятков лет, – ответил Ортах. – Мы слишком долго скитались от планеты к планете. После того, как вы превратили Алтамор в пепелище, нам некуда больше идти.

– Вместо того, чтобы похваляться самым обычным сквоттингом[2 - Сквотирование, или сквоттинг (англ. Squatting) – акт самовольного заселения покинутого или незанятого места или здания лицами (скваттерами или сквоттерами), не являющимися его юридическими собственниками или арендаторами, а также не имеющими иных разрешений на его использование.], вы уже давно могли бы сдаться, – язвительно процедил сквозь зубы Липгарт.

Где-то за пределами экрана прозвучал сдержанный смех, тут же увядший под строгим взглядом Командующего.

– Если бы ваш народ не выступил на стороне норланов, ни один бы корабль Легиона и близко не подошел бы к вашей планете. Все ваши оправдания бессмысленны, клан-лидер Ортах. Второй раз приказываю вам незамедлительно покинуть объект, принадлежащий Легиону. В противном случае, повторяю, вы будете атакованы.

– А разве эта планета не принадлежит Гилурианской федерации? – вполне искренне удивился Ортах. – Как тогда на ней оказался объект Легиона?

Вопрос был настолько глуп, что Нолт не поверил своим ушам. Историю Аквиллийского Союза и сопредельных территорий знал каждый школьник. И то, что ее не знает вестгорн, один из тех, кто принял в этой истории самое активное участие, было невероятным. Нолт поймал себя на том, что уже несколько минут шепчет: «Сдавайся, старый дурак, сдавайся! Может, хотя бы спасешь женщин и детей!». Что он несет? О чем они вообще думает, когда на кону жизни его соплеменников? Все происходящее сейчас казалось ему каким-то безумным фарсом. Того же мнения был и Командующий – глаза Липгарта налились кровью, лысина пошла красными пятнами.

– Думаю, вы прекрасно знаете, что гилурианцы вступили в союз с Аквиллой как раз после того, как у норланов появились верные друзья, причем совсем недалеко от их столицы – системы Кермют, – тихим, на удивление ровным голосом сказал он. – Так ли уж нужно упоминать, кто ими был?

Ортах в ответ лишь усмехнулся в бороду, но его живые черные глаза оставались серьезными, взгляд скользил по невидимым экранам, а пальцы время от времени касались сенсоров на панели. Нолт сообразил, что старый вестгорн просто тянет время, пока внутри базы идет лихорадочная подготовка к обороне. Липгарт тоже понимал это и когда заговорил, его голос был бесстрастно-стальной, без примеси каких-либо эмоций:

– В третий и последний раз предлагаю вам сдаться, клан-лидер Ортах, иначе вы и ваши люди будете уничтожены. У вас минута на размышление.

Нолт невольно ощущал нечто сродни азарту, хоть и догадывался, чем закончится противостояние их предводителей. Но ему по-прежнему не давал покоя Липгарт. Ведь тот всеми силами пытается избежать применения оружия, что совсем не в его стиле. Что или кто им движет? Вот что интересно. Но это вряд ли удастся узнать. Исход же этого конфликта угадать не трудно. Единственное, что пока неясно – за кем будет последнее слово.

Несколько секунд Ортах молчал, опустив взгляд, но когда поднял глаза, в них плясали озорные искорки.

– Хорошо, – сказал он. – Мы сдадимся. Но! – вестгорн вскинул руку, увидев, как Липгарт гордо задрал свой массивный подбородок. – При одном условии, – он выдержал трехсекундную паузу.

– Я хочу побеседовать с кукловодом. – Ортах красноречиво постучал пальцем по уху и улыбнулся, не скрывая торжества и удовлетворенно разглядывая лицо Командующего. Нолт откинулся в кресле. Что ж, этот бой старик выиграл. Победит ли он в войне?

Липгарт сдвинул свои пышные брови, отчего они слились в сплошную линию. Лысина его стала равномерно малинового цвета, но он сдержал рвущийся наружу гнев. Вытащив и отшвырнув наушник, словно мерзкое насекомое, Командующий Эндрю Липгарт с заметным облегчением произнес всего два слова:

– Атаковать объект.

В ту же секунду штурмовики устремились к горе, частично окутавшейся маревом защитного поля. Навстречу им, из раскрывшихся люков вываливались тяжелые «Демолюшны», старинные штурмовые корабли Содружества, хоть и устаревшие, но каждый нес на себе довольно мощное вооружение, с которым до сих пор приходилось считаться; каждый в мутноватом коконе поля, способном устоять даже под огнем современных систем. Из многочисленных амбразур в скалах выдвинулись решетчатые трубки зенитных плазмометов – недостаточно мощных, чтобы пробить защиту, но все же способных ее дестабилизировать при должной плотности огня. На верхней площадке поднялись из нижних люков широкие цилиндрические стволы – шесть штук, те самые пресловутые буст-гаубицы. Нолт впервые видел их вживую. Это было примитивное оружие, но пугающе эффективное. Его следовало подавить в первую очередь.

Истребители шли впереди штурмовиков. Стремительная игла кокпита, скошенные крылья – «Ястребы» были последним словом боевой техники Союза. Но из неприметных в скальном массиве люков вылетали «Звездные Рыцари» – такого же цвета и с теми же символами, что и на видео. Обгоняя «Демолюшны», они устремились навстречу «Ястребам». Прикрытые полем и в атмосфере они двигались не так быстро, как в Пространстве, но вооружение у них было куда мощнее, чем у «Ястребов». Они шли плотным клином и, едва оказавшись на расстоянии выстрела, открыли огонь. Секунда-другая – и корабли схлестнулись вихрем белых и черных молний. «Ястребы» натолкнулись на стену сплошного огня, и защитные поля налились сиреневым, отражая бесчисленные попадания. Ловко уходя из-под обстрела, истребители кружили среди вражеских «Звездных Рыцарей», поливали их огнем, оттесняя обратно к горе. Серебристый клин боевых машин, пробив заслон из «Звездных Рыцарей», устремился навстречу «Демолюшнам». Тяжелые аппараты двигались обманчиво неуклюже, но Нолт прекрасно знал, что их огневая мощь с лихвой компенсирует медлительность. Одновременно шесть штурмовиков открыли огонь по «Ястребу» на острие клина. Истребитель завилял из стороны в сторону, пытаясь уклониться, но почти все выстрелы попадали в цель. Защитное поле истребителя все больше разгоралось зловещим лиловым свечением. Другие «Ястребы» попытались прикрыть своего огнем, но было поздно: поле пошло разноцветными разводами, словно мыльный пузырь и вскоре, как этот же мыльный пузырь, лопнуло. Ракетные и плазменные снаряды обрушились на истребитель, сминая его, будто бумажный самолетик. За секунды до того, как «Ястреб» рассыпался на пылающие обломки, от него отделилась кабина и маленькой кометой взмыла вверх. Пилот успел катапультироваться. Нолт, затаив дыхание, следил, как он пытается уйти с линии огня, форсируя и без того работающий на пределе плазменный двигатель аварийной тяги. Возможно, в Пространстве это и удалось бы, но в пределах планеты аварийного движка было недостаточно. На горе, в одной из амбразур ожил двухствольный плазмомет. Неспешно повернулся вслед за капсулой, беря прицел, и выплюнул ослепительную очередь из плазмы. Несколько плазменных сгустков задели капсулу, заставив ее бешено вращаться, а следующая очередь, пробив тонкую скорлупу поля, превратила капсулу в облако пепла. Поле «Ястреба» выдержало бы такое попадание, но резервный генератор был слишком слаб, чтобы дать полноценную защиту.

Нолт отвел взгляд от экрана. Первые потери. Каждый раз он наивно надеялся, что именно в этот раз никто не погибнет, что враг будет уничтожен полностью, а на дебрифинге командиры отрапортуют, что среди личного состава потерь нет. Каждый раз в груди зрела надежда и каждый раз словно бы проваливалась в темноту, как и сейчас, когда в шлемофоне прозвучало: «Мы потеряли Стрижа-шесть.»

Доставалось и врагу – у нескольких «Звездных Рыцарей» отказало перегруженное поле, и «Ястребы» быстро уничтожили их. Вестгорны еще огрызались короткими контратаками, но брешь в обороне уже была пробита. Оставался последний рубеж – «Демолюшны». Штурмовые машины собрались в форме щита, пытаясь прикрыть собой базу, но их было слишком мало, чтобы создать полноценный заслон. Штурмовики Легиона, напротив, двигались нарочито небрежным, хаотичным строем. Но беспорядок был лишь иллюзией – каждый пилот знал каждый элемент этого замысловатого танца. Строй был крайне подвижен, машины постоянно меняли свое положение, отдельно и группами, словно тасуемая колода карт. В образующиеся «окна» проскакивали истребители, наносили быстрый удар и тут же исчезали в других. «Ороки», не останавливаясь ни на секунду, забрасывали врага слепящими шарами плазмы, выпускали ракеты и противоракеты. «Демолюшны» все также, исполинским щитом, двигались навстречу. Защитные поля старых кораблей выработали свой ресурс больше, чем наполовину, и перегруженная защита начинала отказывать. Строй «Демолюшнов» стремительно редел. Уцелевшие еще осыпали силы Легиона ракетами, но вскоре были рассеяны.

«Ороки» рванулись назад, вдогонку беспорядочно отступающим «Демолюшнам». «Ястребы» догоняли и безжалостно расстреливали отстающих. Штурмовики торопились уничтожить наиболее опасное оружие – короткие, неповоротливые пушки, прикрытые полусферами поля. Но расчет буст-гаубицы не дремал – ствол орудия несколько раз дернулся, прицеливаясь, а затем мощные магниты вышвырнули навстречу «Демолюшнам» один за другим три снаряда. Штурмовики совершили маневр, уходя из-под удара, но слишком тесной была формация, слишком мало было места для маневра. Первые два снаряда прошли мимо, но третий настиг свою цель. Слишком быстро, чтобы от него увернуться, слишком медленно, чтобы сработало поле. Легкий, собранный из тонких металлических деталей снаряд раскололся о корпус «Орока», выпуская катализатор. Спустя несколько сотых долей секунды атомы и составляющие их частицы материала корабля скачкообразно увеличили скорость вращения. Спустя секунду корпус «Орока» раскалился докрасна, затем сдетонировал боезапас.

Нолт уставился в экран невидящим взглядом. Он впервые увидел старое оружие в действии. И впрямь, одно попадание – одна уничтоженная единица, будь то штурмовик или целый крейсер. Процесс ускорения частиц охватывал весь объект и не прекращался, пока не уничтожал его полностью.

Еще не угасла вспышка взрыва, как «Ороки» бешеным смерчем устремились к гаубицам, открыв огонь изо всех орудий. Их расчет успел прожить лишь несколько секунд, прежде чем растворился в пылающем облаке плазмы. Нолт радостно вскрикнул, подавшись к экрану. Отлично! Остался еще десяток излучателей, но они слабы против защиты штурмовиков. Теперь дело за малым. Штурмовики перестроились, сосредоточив огонь на излучателях и плазмометах. Разлетелся на куски один, расплавился другой, сорвался со станины и полетел в море третий. Не прекращая стрелять, штурмовики приближались к горе, методично зачищая каждую площадку, уступ, расселину.

Внезапно часть скал пришла в движение. В камне появились трещины, они расширялись, оказавшись люками, из которых высовывались уже знакомые цилиндрические стволы. На скальном массиве красовался целый ряд будто бы бесстыдно расстегнутых «ширинок». Нолт не успел ничего сообразить, как и пилоты штурмовиков. Буст-гаубицы выдали по четыре залпа, и над морем словно вспыхнула сверхновая. Нолт инстинктивно отшатнулся от мгновенно потемневшего экрана, прикрывая глаза. Несмотря на защитные фильтры, перед глазами все еще висели огненные кляксы. Проморгавшись, он увидел медленно падающие обломки, еще терзаемые эффектом ускорения частиц. Уцелевшие штурмовики спешно отступали. Из девятнадцати осталось только шесть.

У врага тоже имелся туз в рукаве, полный кулак катализатора, обративший в прах значительную часть соединения. Но и Легион также приготовил Вестгорнам сюрприз. Нолт на всякий случай взялся за штурвал. Может пришло время преподнести его?

– Приступить к высадке десанта! – прозвучала резкая команда Липгарта.

Он еще не закончил говорить, как Нолт рванул штурвал на себя, сдавливая клавиши запуска двигателей. Сдвинулись крышки, и струи плазмы, свободные от оков магнитного поля, ударили прямо в воду. Окутанный жемчужным облаком пузырей, десантный бот вырвался из воды. Одним гигантским прыжком он преодолел пятьсот метров, отделявших его от объекта, быстро, так, что уцелевшие «Демолюшны» не успели среагировать, и опустился на посадочную площадку. Рядом приземлялись другие боты. Вскоре угловатые машины заняли все свободное пространство. Из узких лючков выныривали приземистые стальные жуки, шустро разбегаясь вокруг. Замерли перед им одним видимой чертой, образуя круг, и раскрыли блестящие надкрылья излучателей, накрывая место высадки перманентным полем, крепким, надежным, практически непроницаемым, с единственным недостатком – из-за высокой плотности устанавливаемым только над неподвижными объектами. Нолт заученными движениями перевел системы бота в режим ожидания.

Сказать по правде, он не был удивлен происходящим. Все нестыковки, недомолвки, оговорки, странные слова и поступки сложились, как паззл. Все было предельно ясно, и оставалась только легкая обида – к чему эта дурацкая, совершенно ненужная секретность, которую и ребенок без труда раскусит? Зачем пытаться утаить немаловажную часть боевой задачи? Было стойкое впечатление, что все эти тайны – чистой воды формальность, демонстрация для кого-то свыше, нежели реальная необходимость.

Поэтому Нолт не удивился, когда распахнулись люки и по ребристой поверхности трапов загрохотали тяжелые шаги десантников, облаченных в силовую броню. Из открытых люков они стекались в одно место, к одному из углублений в стене, накрытых естественным скальным выступом. Среди мощных фигур выделялись две – серебристая и сияющая красным металликом. Медведи. Нолт невольно улыбнулся. Без этих ребят и их «Дьяволов» не обходиться ни одна серьезная операция.

Десантники сходились от машин к своим командирам. Дуг и Паси быстро раздавали команды, подкрепляя слова взмахами своего оружия. Послушать бы о чем они говорят, но сейчас частота закрыта. Десантники окружили «командирскую» машину полукольцом, «солнцем», если следовать десантной терминологии, с грозно торчащими во все стороны «лучами» стволов. Через несколько секунд распахнулась дверца пилота, и на землю спрыгнул Джеральд Стьюппер. Нолт и так ожидавший каких-нибудь сюрпризов, тем не менее был удивлен.

Во время высадки десанта пилотам десантных ботов строжайше запрещалось покидать свои места. Неспешным шагом Стьюппер приблизился к Медведям. Те, судя по всему, ждали именно его. Как только Стьюппер приблизился, они склонились к нему и принялись что-то обсуждать. Нолт не без интереса наблюдал за ними. Картина происходящего становилась все яснее и яснее. Остался последний штрих – взглянуть еще раз на лицо Стьюппера. Но тот, как назло, все время был к Нолту спиной. Вот Стьюппер махнул рукой и направился к стене, Медведи и большая часть десантников – вслед за ним. На фоне их силовой брони Стьюппер выглядел ничтожным лилипутом, но десантники, похоже, беспрекословно подчинялись ему.

Они приблизились к стене. Стьюппер достал из кармана плоский футляр, а из него – мини-дрель. Присев на одно колено, он просверлил в скале несколько отверстий, потом отступил на шаг, рассматривая камень. Нолт неотрывно следил за происходящим. Стьюппер похлопал по скале рукой, но ничего не произошло. Он бросил быстрый взгляд на Дуга, что-то сказал. В ответ Гризли сложил руки на груди, и Нолт представил, как зловеще скрипнули бронепластины. Стьюппер торопливо стукнул по стене кулаком и от нее наконец отвалился прямоугольник, открыв небольшое отверстие такой же формы. В нем виднелась сенсорная панель, к которой Стьюппер поспешно приложил ладонь. Панель отодвинулась в сторону и он, достав из карманов еще какие-то инструменты, принялся копаться внутри. Пара минут – и рядом открылся проход, небольшой, но вполне просторный, чтобы через него прошли несколько человек в силовой броне. Паси снял с кронштейна на груди тяжелый излучатель и первым вошел внутрь. За ним потянулись остальные десантники. Последним вошел Дуг, держа оружие наизготовку. Он и еще несколько ребят не стали углубляться внутрь горы, а остались у входа, готовясь прикрывать отход. Снаружи остались только Стьюппер и несколько «Дьяволов». Джеральд нервно прохаживался туда-сюда, прижимая пальцы к правому уху, видимо объясняя десантникам дорогу. Один раз он посмотрел в сторону машины Нолта, и тот хорошо разглядел его лицо. Сомнений не было: родимое пятно, похожее на синяк, у Стьюппера на самом деле было следом от сведенной татуировки – лабиринта, символа клана Ортаха.

Легион нашел где-то Вестгорна-предателя из этого клана, хорошо знакомого с нужным объектом, и даже зачислил его в десантную группу в качестве пилота. Сколько же ему заплатили, чтобы он предал своих? Понятно, что Стьюппер (или как там его зовут на самом деле?) – изгнанник, но как же нужно ненавидеть свой клан, чтобы пойти на это? И кто принял решение взять такого человека на боевую операцию? Предавший своих предаст и других… Зачем нужна такая хитрая комбинация? Максимально сохранить объект? Но зачем он нужен военным? Им ли он нужен вообще? Сплошные вопросы без ответов. Похоже, не все так просто, как показалось в начале. Понятно только одно – Легион уже не тот, что прежде. Наверное, мать была права, пусть и звучит это как-то по-стариковски.

*                  *                  *

Впервые Нолт услышал эту мысль еще десять лет назад. В тот день он возвращался из школы в прекрасном настроении. Дело было за малым – тихонько пробраться к себе в комнату, взять сумку с формой и быстрей мчаться на стадион, где намечалось очередное сражение по хантерболу. Нолт быстро шел, почти бежал по дорожке из крупных камней. Дорожка вилась среди пышных облаков зелени, покрывавших высокие, но пологие холмы. Граундхог-Хиллз почти со всех сторон окружали долину, в которой лежал город – Авиор. Сейчас он был как на ладони – строгий блеск административных зданий, синие прямоугольники жилой застройки, зелень парков, желто-коричневые коттеджи частного сектора ближнего круга, разноцветное конфетти детских площадок. Небесно-голубые, будто осколки неба, здания школ были разбросаны среди парков. Одну из них, ближнюю к холмам, рядом с зеленым овалом стадиона, разграфленного белым, и посещал Нолт. В свое время отец решил, что сын будет учиться в обычной муниципальной школе, хотя они вполне могли себе позволить Гимназию Косинского – местное элитное учебное заведение, внешне похожее на маленький замок, окруженный небольшим, но пышным парком, разбитым на склоне холма. Но отец счел, что простая школа повлияет на сына лучше. «Из него не получится мужчины, если он будет вращаться среди пафосных чистоплюев», – такими были его слова. Что, в общем-то, не помешало ему поселиться в престижном районе Граундхог-Хиллз – там, где «пафосные чистоплюи» – городская администрация, бизнесмены, художники, писатели, актеры в основной своей массе и проживали. Как старший офицер Легиона, отец имел на это право и средства, но все же Нолт не очень понимал, как это сочеталось с поведением «настоящего мужчины». Но задавать такой опасный вопрос отцу было как минимум неразумно. К тому же Нолту нравилось это место, хотя все его друзья проживали внизу в черте города. Из-за элитарности района туда не были проложены наземные дороги, а по воздушным летали только жильцы, их гости, технические службы, службы доставки да еще школьный аэробус. И чтобы успеть на него, нужно было поднажать, на все про все минут двадцать, не больше.

Нолт решил пробежаться. «Зубастые» кроссовки легко отталкивались от шершавого камня. Тесный ряд светло-коричневых плит вдруг поредел, и Нолт был готов к этому – ходил он здесь уже не первый год. Размеренный бег превратился в прыжки: камни неравномерно чередовались с плотно утрамбованным песком. Нолт старался ступать только на камни. Прыжок, еще прыжок. Словно он гигант, скачущий с материка на материк через желтоватые глади морей.