Кровавая клятва. Книга вторая

– Расскажешь сейчас или лучше с глазу на глаз?

– Да. Лучше будет не по телефону. Хочешь, я приеду?

– Но ведь уже поздно. Я не хочу, чтобы ты одна ехала через весь город.

– Какая разница? Всё равно ведь возьму такси. Автобусы в это время уже не ходят.

– Может, будет лучше, если я приеду? Что скажешь?

– Нет. Скоро домой должен вернуться Влад, и сам понимаешь…

– Понимаю, – как-то мрачно произнёс он. – Ну что же, хорошо, я выйду встретить тебя. Позвони, как доедешь, не забудь.

– Конечно, не волнуйся, я уже не маленькая.

– А иногда кажется, что всё наоборот.

– Давай Грегори, до встречи.

– До встречи.

Я отключилась. Значит, на сегодня моя прогулка в лес отменяется. Теперь дело было за малым: дождаться такси, и не слишком долго засиживаться у Грегори, иначе даже за двойную плату, водитель может отказаться везти меня за город. Правда я ещё никогда не проверяла это на практике, но думаю, рисковать не стоило. Да и к тому же Влад уже вовсю собирает вещи, поэтому мне скоро предстоит сделать то же самое, а задерживать его своим присутствием я не стану. Поэтому к началу одиннадцатого я должна быть дома. Если это место вообще когда-то можно было назвать моим домом.

*****

Грегори только что сварил нам свежего кофе, и теперь мы сидели в гостиной его квартиры и вели весьма непринуждённый разговор. Должна признаться за всё время нашего с ним знакомства я была здесь впервые. Меня удивило то, что в интерьере он придерживался своего, не похожего на другие стиля, и был весьма педантичен и чрезмерно опрятен как для мужчины. Нет, я вовсе не хочу сказать, что у Влада не было этих качеств, просто в данном случае это нечто другое. Казалось, за всей этой опрятностью он пытался скрыть что-то более глубокое. Будто бы он прятался за необычным антуражем, от того, что угнетало и преследовало его. Я чувствовала это, видела по его жестам и движениям, но боялась спросить, так как не хотела задеть то, что по сути меня и не касалось. Но видимо он сам это понял, потому что спросил прямо:

– Тебе здесь некомфортно, да? – и, не дождавшись ответа, продолжил: – Понимаю, я иногда сам чувствую себя чужим здесь. Много раз пытался сменить обстановку, уйти от всего этого. Но от самого себя ведь не сбежишь. Так и живу.

Он поставил чашку кофе на столик, стоящий около дивана, на котором мы сидели.

– Считаешь меня странным, верно?

Я отрицательно закивала головой.

– Нет. С чего ты это взял? Каждый человек имеет право на свои…

Запнувшись на полуслове, я покраснела.

Грегори засмеялся:

– Выходит, что всё-таки странности.

– Может и так. Но вот только странности – не всегда отрицательное значение. Я считаю, что это наоборот, своеобразное проявление индивидуальности.

Он внимательно посмотрел на меня.

– У тебя они значит, тоже есть?

– Несомненно. Я считаю своей главной странностью верить в лучшее, даже когда всё плохо. А ещё доверять людям. Не перестаю наступать на, те же грабли.

– Всё было слишком прекрасно, чтобы оказаться правдой?

– Именно так. И вот это поистине странность. Почему жизнь меня так ничему и не научила?

– Просто ты не реалистка. Ты видишь в людях то, что хочешь в них увидеть, но не то, чего они действительно заслуживают.

Я последовала его примеру и, поставив чашку на столик, откинулась на спинку дивана.

– Дело не в людях, дело во мне. Ты прав, я не реалистка, я неудачница, и этим всё сказано. Для таких как я не может быть хорошего финала.

– Эй, Джен! Не смей! Ты сейчас повторяешь мои слова, помнишь? Когда меня уволили из издательства, я говорил то же самое, но ты разуверила меня, твои слова вселили в меня надежду! И теперь я не позволю тебе делать тоже самое с собой. Я был не прав, и осознал это благодаря тебе. Пожалуйста, не говори так…

– Я помню Грегори, но ты же видишь, моя жизнь летит к чертям и иногда, я уже не могу себя сдерживать. Этот гнев и обида вырываются наружу, и я боюсь, что однажды могу сорваться на самых близких мне людей. А я очень этого не хочу. У меня нет перспектив на будущее, всё рушится на глазах, а после отъезда Влада я совсем опущу руки. Да, я отпустила его сама, но при этом не знаю, как буду жить дальше.

– Ты не такая как я, ты намного сильнее Джен. Ты не неудачница, просто ты запуталась, тебе тяжело.

– Я не сумела даже отстоять своё право на счастье. Какое слово здесь стоит использовать?

Грегори сел рядом со мной, и положил свои руки поверх моих ладоней.

– Только слабые сдаются Джанет, ставят на себе крест. Но ты ведь не такая!

– Грег…

– Никогда не сдавайся! Слышишь? Я запрещаю тебе опускать руки! Ты достойна лучшего в жизни. Знаешь, когда-то я тоже наделал глупостей, сам отказался от того, чтобы быть счастливым теперь. Жалею, что не рискнул, не сделал этот шаг, и теперь у меня нет никого в этом мире.

Я почувствовала, что к горлу подступает ком и предательские слёзы наворачиваются на глаза:

– Ты потерял любимую?

– Я потерял дочь.

На минуту мне показалось, что я ослышалась.

– Что? Дочь? Но как…

– Да Джен, у меня была маленькая дочь. И я проявил слабохарактерность, я попросту побоялся. Этот поступок не достоин мужчины, а тем более отца.

– Грег… – я придвинулась ближе, потрясённая столь неожиданной новостью. – Как это возможно? Когда ты успел стать отцом?

– Это мой маленький секрет, которым я, к сожалению, не могу с тобой поделиться, потому что и так уже взболтнул лишнего. Но мне давно уже стоило с кем-то поговорить об этом. Меня каждую ночь мучают кошмары, и я просыпаюсь с криками.

– Тебе снится она? Малышка?

Он кивнул:

– Да. А ещё её мать. Помнишь тот рисунок, о котором ты спрашивала меня?