Доминион

Доктор Уилсон настаивал:

– При поступлении сюда вам задали вопрос о ваших религиозных убеждениях. Вы ответили, что ваша мать была спиритуалисткой, но вы сами в Бога не верите.

– Да.

– Мать водила вас в спиритуалистскую церковь?

– Нет. Нет, она устраивала сеансы у себя дома с женщиной, которая заявляла, будто способна вступать в контакт с мертвыми.

– И как вы думаете, она могла это делать? Вступать в контакт?

– Нет, – отрезал Фрэнк.

– Так вы не верите ни во что подобное?

– Нет.

– У вас нет родственников, помимо брата?

– Нет.

– Никого, кто бы вас навестил?

– В лаборатории меня никогда не любили. Я не такой, как они.

К глазам Фрэнка подступили слезы.

– Ну, существует предубеждение – люди боятся психиатрических лечебниц. Даже родственники со временем перестают навещать больных. – Доктор поудобнее устроился в кресле. – Но чтобы перевести вас в «частную виллу», более подходящую для вас, департаменту, как я думаю, потребуются средства.

– Деньги у меня есть. Ваша администрация наверняка может решить этот вопрос.

Уилсон кисло улыбнулся:

– Вы способны выражаться четко и ясно, когда захотите, верно? Проблема в том, Фрэнк, что деньгами сумасшедшего распоряжается опекун. Таков закон. Для этого нам нужен родственник.

– У меня есть только брат. Говорят, что он вернулся в Америку.

– Это нам известно. Мы пытаемся найти его. – Уилсон вскинул брови. – Я даже не пожалел времени и позвонил в Калифорнию, в его университет. Там сказали, что он уехал по заданию правительства и с ним нельзя связаться.

– Он не ответит, – горько промолвил Фрэнк.

– Похоже, вы злитесь на него. Да, вы наверняка должны были злиться на него, раз так обошлись с ним.

Фрэнк ничего не ответил.

– Почему вы стали ученым, как ваш брат? – спросил доктор Уилсон, возвращаясь к разговорному тону. – Хотели соревноваться с ним?

– Нет, – устало отозвался Фрэнк. – Просто меня интересовала наука: геология, возраст земли, то, на каком крохотном пятнышке внутри пространства мы обитаем. – И с неожиданной силой добавил: – Я делал это для себя.

– Это не имеет отношения к Эдгару?

– Никакого.

– Фрэнк, если хотите, чтобы я вам помог, будьте со мной более откровенным. Я размышляю, не сможет ли электрошоковая терапия вывести вас из нынешнего ступора. Мы начинаем задумываться об этом.

Санитар-шотландец по имени Бен проводил Фрэнка в отделение. Дождь прекратился. Стало смеркаться.

– Как прошло? – спросил Бен.

Фрэнк посмотрел на Бена. У него промелькнула мысль: доктор Уилсон мог попросить помощника доложить, что ответит Фрэнк. Поэтому он решил отделаться обычным ответом.

– Я не знаю.

– Ваше щастье, что вы из среднего класса и с образованием. Уилсон хроническими случаями не интересуется, бедолаги без денег годами лежат в отделении. Ему кажется, что он в любом случае слишком хорош для этого заведения. Отец у него был врачом, двоюродный брат служит в Министерстве здравоохранения. Уилсон – тот еще сноб. Класс – это все.

Бен говорил спокойно, но в словах ощущалась горечь.

– Он упомянул об электрошоковой терапии, – робко сказал Фрэнк и сглотнул. – Я слышал, как другие пациенты толковали о ней.

Бен поморщился:

– Неприятная штука. Доктора связывают тебя кожаными ремнями и пропускают ток через твой мозг. Говорят, лечит от депрессии. Думаю, иногда это помогает. Но уж очень часто и легко к ней прибегают. Да и обезболивающее не помешало бы.

– Это больно?

Бен кивнул.

– Видели, как это делается?

– Ага.

У Фрэнка заколотилось сердце. Он сделал несколько глубоких вдохов. Покалеченная рука заболела, он помассировал два атрофировавшихся пальца. Ноги шлепали по мокрой дорожке.

– Есть вещи похуже, – продолжил Бен. – Лоботомия. Делать ее приезжает раз в несколько месяцев хирург из Лондона. Вырезает часть твоего мозга. Господи, на иных пациентов после этого больно смотреть. Но не переживайте, вам это не грозит. – Бен вдруг виновато посмотрел на Фрэнка. – Простите, что заговорил про нее.

– А из какой части Шотландии вы родом? – осторожно осведомился Фрэнк.

– Из Глазго. – Бен улыбнулся. – Глеска. Знаете Шотландию?

– Учился в школе под Эдинбургом.

– То-то мне показалось, что в вашей речи проскальзывает морнингсайдский[4 - Морнингсайд – район Эдинбурга.] выговор. Одна из частных школ Эдинбурга?

– Стрэнгмен, – выпалил Фрэнк. Ему хотелось переменить тему.

– Слышал я, что в таких заведениях тяжело приходится. Тяжелее даже, чем в школах в Глеска.

– Да.