Сладкий плен искушения

Она должна вернуться. Оставить этого незнакомца, выйти из бара, разыскать охранников и извиниться за свое исчезновение. Но при мысли об этом она с вызовом вздернула подбородок.

Она ни разу не сомневалась в своей жизни.

Ни разу не показала своим родителям гнева, негодования и обиды, которые испытывала с тех пор, как узнала, что родилась с единственной целью – обеспечить наследника, которого не будет у ее старшего брата. Ни разу она не спорила с ними об их выборе школы и жениха, об их уверенности в том, что она с радостью согласится с их планами, предопределенными еще до рождения. Она кивала им, послушная и милая, но сегодня вечером свобода вскружила ей голову. Она насладится ею, а потом вернется в золотую клетку, которой была ее жизнь.

– Угостить тебя? – спросил мужчина, когда она подошла к нему достаточно близко. Он говорил низким голосом с легким акцентом, то ли итальянским, то ли греческим.

Она знала, что должна отказаться. Острые ощущения от того, что ускользнула от службы безопасности, сменились другими, неизвестными ей чувствами. И все же она медленно повернулась и уставилась в его совершенное лицо, и ей показалось, что ее ударили в солнечное сплетение.

Потеряв дар речи, она просто разомкнула губы и кивнула, потом подошла к барному стулу. Мужчина не отклонился в сторону, когда она села. Их разделяло всего несколько дюймов, и она услышала древесно-мускусный аромат его одеколона.

– Спасибо.

Сногсшибательно красивый и, несомненно, самоуверенный, он был здесь единственным мужчиной без костюма. Ему явно не надо было никого впечатлять.

– Что будешь пить?

Принцесса наклонила голову, изучая бар:

– А что у них есть?

– Виски?

Она наморщила нос:

– Слишком крепко для меня. Я редко выпиваю.

– Шампанское?

Она кивнула:

– Немного.

Он усмехнулся, поднял руку, и тут же появился бармен. Через мгновение перед ней поставили шампанское. Шарлотта уставилась на пузырьки в бокале, потом подняла бокал в молчаливом тосте.

Их взгляды встретились, и из легких Шарлотты вылетел весь воздух. Рука, которой она держала бокал с шампанским, слегка задрожала. Сделав быстрый глоток, она поставила свой напиток.

– Тебе не нравится? – Он придвинулся к ней, чтобы его было слышно за фоновым шумом бара.

Его аромат был более опьяняющим в сочетании с запахом виски, и глаза оказались не просто темно-карими, а с серыми и серебряными крапинками. На его носу, несмотря на загар, было множество веснушек. Из-под воротника его рубашки выглядывали темные вьющиеся волоски, к которым не терпелось прикоснуться. Ее реакция была ужасающей. Шарлотта не помнила, чтобы когда-нибудь испытывала животное желание без всякого смысла и причины.

Округлив светло-голубые глаза, она спросила:

– Что не нравится?

Он посмотрел на ее напиток, потом ей в лицо.

– Я редко выпиваю, – снова сказала она.

– Предпочитаешь что-нибудь другое?

Она облегченно вздохнула:

– Я бы с удовольствием выпила минеральной воды.

Он снова вызвал бармена и заказал минеральную воду. Шарлотта успокоила пересохшее горло прохладным напитком и поставила бокал на стойку.

– Откуда ты? – прямо спросил он, и ей это понравилось. Большинство людей, с которыми она разговаривала, восторгались ее титулом и относились к ней с почтением. Непривычно, что с ней обращаются как с равной, без показного уважения или благоговения.

Она уклонилась от ответа, желая сохранить анонимность.

– Почему ты думаешь, что я не отсюда?

– Твой акцент.

– Ты тоже говоришь с акцентом, – заметила она, снова отпила минеральной воды и с бесстыдным любопытством уставилась на незнакомца.

– Я родился в Италии, – помолчав, ответил мужчина.

– Да. Я так и думала.

Он наклонился ближе:

– О чем еще ты подумала?

Не привыкшая флиртовать, она округлила глаза. Ее сердце заколотилось быстрее, и она села, положив ногу на ногу, дрожа от возбуждения.

– Я…

От его дразнящей улыбки по ее спине пробежал холодок. Шарлотта села прямо и прищурилась, безуспешно пытаясь совладать с бушующими эмоциями. Желание искушало ее впервые за двадцать четыре года жизни.

– Ты?.. – подсказал он.

– Я как раз собиралась сказать, что Нью-Йорк меня очаровывает.

– Почему?

Она обрадовалась, что мужчина сменил тему разговора.

– Он так быстро развивается. И хотя на Манхэттене миллионы людей, я остаюсь неузнанной.

– И тебе нравится это чувство?

– О да. – Шарлотта поморщилась, думая о своей контролируемой жизни. – Здесь я как будто могу делать все, что захочу.

– А ты никогда так не поступала?

Она моргнула, нахмурившись.