Гонщики кампуса. Бойфренд из книг

– Что ты сейчас читаешь? – посмеиваясь, спрашиваю я.

– Неземную романтику… Я влюблена в этого парня, – вздыхает она, подперев щеку ладонью.

На какое-то мгновение девушка задумывается, потом встряхивает головой.

– Да какая разница, чего я жду! Единственное, что имеет значение, это…

– Это?..

– Да блин, не знаю! – взрывается она, ерзая на стуле. – Ладно, я читаю слишком много книг, в которых люди влюбляются и живут потом долго и счастливо, сгорая в огне взаимной любви! О`кей, я решила помочь тебе, потому что от твоей исповеди у меня мурашки по коже пошли. Но я не знаю, что нужно делать, понимаешь? Никаких идей о том, куда и как я должна тебя направить. Я…

– Да успокойся, Кэрри. Когда это я просил тебя написать пару десятков страниц научной работы на эту тему? Или таблицу? Мы же можем просто поговорить об этом и посмотрим, что нам это даст.

– Ну… Тоже вариант, – соглашается она, уставившись на стакан.

– Не собираюсь набивать себе на заднице инструкцию по правильному поведению. Просто хочу, чтобы ты поделилась со мной своим видением, учитывая то, что ты хорошо по книгам шаришь в таких вещах.

– «В таких вещах по книгам»? – повторяет она, наконец-то глядя мне в глаза. – Это что значит?

Кэрри говорит на повышенных тонах, но отнюдь не из-за нашей беседы. Нет, она вынуждена говорить громче, потому что за соседним столиком ссорится парочка примерно нашего возраста. Не слежу особо за их беседой, но там что-то про телефон, пену для бритья и скотч. Впечатляет!

Кэрри пытается перекричать их, но громкость только увеличивается.

– Так, короче, довольно! – внезапно срывается она и поворачивается к ним. – Вы не могли бы выяснять отношения без свидетелей?

Я аж подавился напитком от ее резких слов. Кэрри никогда не любезничает, чтобы скрыть свое раздражение, и эта черта мне в ней очень нравится. Это выглядит забавно. Сейчас наконец-то не я ее мишень, значит, смогу вдоволь насладиться зрелищем!

Парочка старается говорить тише, но все же их разговор по-прежнему отлично слышен. Пристально смотрю на мою новую подругу и с трудом сдерживаю смех.

– Так, я больше не могу! – взревела она, заерзав на стуле.

– Прошу прощения, конечно, но, похоже, он отказывается признавать свои ошибки! – жалобно говорит девушка, скрестив руки на груди.

– Да какие еще ошибки? – перебивает ее парень.

– Чувак, ты вот уже двадцать минут пялишься на сиськи вон тех девчонок в глубине зала, – говорит Кэрри, указывая на них своей соломинкой.

Как она это заметила?

– Ага! – с победоносным видом восклицает девушка. – Я знала, знала! Ну и придурок же ты.

– Да ты-то будто лучше, – срывается ее парень. – Думаешь, я не вижу, как ты все время смотришь на него сквозь солнечные очки?

«На него» это на меня.

Пытаюсь скрыть непроизвольный смешок, поднося стакан кофе ко рту.

– Ну вот, все прояснили, наконец. Теперь давайте, идите отсюда, прогуляйтесь, расстаньтесь, переспите, бамбук покурите, – умоляет Кэрри. – Все, что хотите, только шуруйте подальше отсюда!

Они молча смотрели на нее, пока парень все-таки не нашелся, что ответить:

– Да иди ты…

– Ола! Эй, приятель, лучше не надо, – предупреждаю я, повернувшись к нему лицом. – Я был весьма терпелив все это время, не заставляй меня об этом пожалеть.

Заканчивая фразу, я хмурюсь так сурово, как умеем только мы, Волински, эта особенность передается у нас из поколения в поколение.

– Ладно, пойдем, дорогая, уходим, – ворчит он и протягивает руку девушке.

Они встают и уходят, бросая на нас злобные взгляды.

– Сама-то ты «курила бамбук»? – удивленно переспрашиваю я Кэрри.

– Нет, но хотела бы, – растерянно отвечает, все еще глядя им вслед.

– Надо сказать, жестко ты с ними.

– Ненавижу, когда люди так делают! Вытряхивают на людях свое грязное белье, меня от этого прям…

– Трясет?

– Ты просил конкретный пример, вот! Плохой парень.

– Он что, правда пялился на сиськи той телочки?

– Не уверена, в его поле зрения еще там парень какой-то был, но мне не хотелось усугублять ситуацию. Хотя, хорошенько сейчас поразмыслив, думаю, что стоило!

– Ты злая.

– Давай-ка, пошевели своей мускулистой рукой, подай знак твоей фанатке, я хочу еще смузи.

Закатываю глаза и иду за ним сам.

Возвращаясь за столик, ставлю перед ней большой оранжевый стакан.

– А ты неплохо справился, – начинает она.

– Со смузи?

– С тем придурком, – уточняет она, беря в рот соломинку.

– Хочешь сказать, когда я защищал твою честь на свой страх и риск?

Она согласно кивает. Победоносно машу руками.

– Сильно-то не радуйся, Волински. Я видела, как ты подмигнул его подружке, когда она уходила.

– Я это сделал?