Рарок и Леса

Гладиус со свистом рассёк воздух, но латная перчатка успела отдёрнуться, и доспех сэра Мальтора снова остался без повреждений. Рарок сел непонимающе хлопая глазами и судорожно сжимая в руке любимый меч.

– Ну, и что ты так стонал? – спросил рыцарь-призрак совершенно не насмешливым, а искренне обеспокоенным голосом. – Приснилось что-то нехорошее?

– П-приснилось, – глухо ответил Рарок, всё ещё плохо соображая после тяжёлого сна.

– Придёшь в себя – расскажешь.

Рарок пожал плечами. Охота послушать – хорошо, он расскажет. Сейчас, когда утреннее солнце сделало лес изумрудно-золотым, его ночной кошмар отодвинулся и стал совсем не страшным. Беда только, что после таких снов он чувствовал себя вымотавшимся, едва ли не больше чем после тяжёлой усиленной тренировки. Впрочем, это тоже было неправильно.

Времена, когда он так чувствовал себя после тренировок давно прошли. Рарок превратился в боевую машину, и теперь после тренировок ощущал только подъём сил. А вот после этих гадких снов он был словно избитым до полусмерти, чего с ним тоже давно уже не было.

Единственным способом стряхнуть с себя это состояние, было хорошенько помахать мечом перед завтраком, в чём сэр Мальтор ему, конечно, не откажет. А потом можно рассказать сон, о котором сейчас вспоминать не хочется. За куском доброй оленины и грибной похлёбкой это будет сделать легче.

Рарок вдруг обнаружил, что до сих пор сжимает меч в руке. Сжимает так, как не следует сжимать оружие – до дрожи в кисти, до боли в побелевших суставах. Но и эта боль была какая-то странная. Не везде, а в суставе указательного пальца, где к ломоте, вызванной напряжением, примешивалось, что-то жгучее, как от укуса осы.

Рарок пригляделся, и волосы шевельнулись у него на затылке – на этой костяшке отчётливо виднелась маленькая треугольная ранка, оставленная миниатюрным птичьим клювом.

Глава 31. Вместе лучше

– Теплокровные формы жизни я могу почувствовать метров с двадцати-пяти, не дальше. Остальные с десяти, но в обоих случаях между мной и существом, которое я отслеживаю, будь то человек, мышь, кузнечик или монстр, не должно быть препятствий вроде стальных и железобетонных стен. Кусты, деревья, деревянные или даже кирпичные стены – не проблема, а вот металл слишком хорошо экранирует необходимое для анализа излучение…

– Мех, – оборвала поток объяснений Леса, – не надо таких подробностей. Мы всё равно половину не понимаем. Ясно, что ты можешь учуять живое существо на не очень большом расстоянии, если оно не прикрыто железом. Но ведь это как раз довод за то, чтобы войти в город вместе. Почему же ты рвёшься туда один?

– Потому, что, будучи несовершенным, я не могу обеспечить вашу безопасность в полной мере.

– А если бы ты видел в городе все живые существа – и монстров, и мышей, и клопов с тараканами, ты смог бы обеспечить нашу безопасность в полной мере? – с большой долей иронии спросил Зиг.

– Нет, – смущённо ответил Механикус после секундного раздумья. – Обеспечение безопасности в полной мере невозможно в принципе. Даже если бы я мог вас изолировать, организовав полное жизнеобеспечение, всё равно имеется вероятность, что некто или нечто найдёт слабое место в этой обороне и тогда…

– Ну, вот видишь! – подытожила Леса. – Раз это невозможно, то и пытаться нечего. Выживаемость в такой ситуации – дело случая. Ясно, что не следует лезть на рожон специально, но и сидеть сиднем, а тем более шарахаться от каждой тени, глупо! Ведь пока ты будешь производить свою разведку, нас с таким же успехом могут сожрать здесь…

– А ведь верно, – задумчиво проговорил Механикус, – мне следует проводить вас обратно до убежища, и только после этого идти в город.

– Приехали! – почти взревел Зиг. – Может проще поотрывать нам головы? Тогда мы окажемся в абсолютной безопасности.

– Ты абсолютно прав. Это действительно так. Совершенно ничего не угрожает тому, кто либо никогда не существовал, либо прекратил своё существование.

– Эй, эй! – в притворном страхе воскликнула Леса. – Мех, я сейчас боюсь тебя больше чем монстров!

Секунду все трое молчали, после чего расхохотались одновременно.

– Я всё-таки немного умнее мясорубки! – отсмеявшись, сказал Механикус. – Кстати именно из-за этого в своё время провалился проект по созданию моих копий. Инженеры эпохи Прогресса так и не смогли создать искусственный интеллект, обладающий ассоциативным мышлением и соответствующей логикой. Логика их "думающих" машин была двоичной: плохое – хорошее, верх – низ, чёрное – белое. Это, между прочим, о-го-го, какое достижение, но механический человек обладающий таким интеллектом вполне мог прийти к выводу, что лучшая защита для вас это уничтожение. Поэтому я отобрал у своих двойников в Убежище разум и волю. Теперь это просто машины, которые исполняют любые приказы того кто имеет доступ к их управлению.

– Бр-р! Мне что-то стало боязно задним числом, – поёжилась Леса. – Эти твои охранники и без того наводили на меня лёгкий трепет, а теперь, если доведётся вернуться, буду обходить их так далеко, как смогу.

– Они могли избрать иной путь, – задумчиво сказал Механикус. – Например, вместо абсолютной безопасности, максимальное приближение к абсолютной безопасности.

– Это оторвать нам руки – ноги что ли? – поинтересовался Зиг.

– Что-то в этом роде, – ответил Механикус. – Прежде всего, отключили бы сознание. Но в таком случае они всеми силами поддерживали бы в вас жизненные функции.

– С ложечки бы кормили? Я тронут…

– Слушайте, давайте не будем больше об этом! – взмолилась Леса. – Давайте лучше думать, как нам в город попасть.

Они расположились в небольшой рощице на вершине пологого холма, в полутора милях от главных ворот в Торговый горд. У Зига среди уцелевшего снаряжения нашёлся небольшой, но мощный бинокль, в который они с Лесой по очереди разглядывали окрестности.

Кругом всё было неподвижно и настолько противоестественно тихо, что уши закладывало, а когда по, начинающим желтеть, полям пробегал лёгкий ветерок, то им казалось, что надвигается конная лава, настолько громким слышался этот звук на фоне окружающего безмолвия.

После рассказа Золаса о нападении монстров, экспедиция по исправлению общественных пороков автоматически превратилась в спасательную. Правда, сначала Механикус активно сопротивлялся тому, чтобы вести в город пару живых людей, а Зиг, не понаслышке знавший, что из себя представляет волна монстров, захлёстывающая город, поддержал его, имея в виду, оставить в безопасном месте девушку.

Но Леса слушать ничего не хотела. Будь её родное Междустенье или союзный Форт Альмери поближе, она, возможно, сбегала бы за подмогой, но сейчас на такое путешествие ушли бы недели, а то и месяцы. За это время тех, кто остался в живых в Торговом городе, благополучно доели бы монстры. Или они сами стали бы жрать друг друга от голода, хоронясь в погребах и подвалах, не смея высунуть нос наружу.

В любом случае стоило выяснить, есть ли сейчас в городе монстры и те, кого надо от них спасать. Поэтому в город они решили-таки сходить. Но не переть же при этом через главные ворота по широким улицам! Если в городе ещё полно монстров, то какими бы сильными бойцами они не были, рано или поздно их сомнут и порвут в куски, невзирая на то из плоти они или из металла. А потому в город решено было войти ночью, через старый контрабандистский путь о котором Зиг знал ещё со времён службы.

Торговый город от прочих известных городов отличался не только огромными размерами, но и тем, что не имел стен. Их заменяли непроходимые, с точки зрения городской стражи, лесополосы, буквально набитые колючей проволокой. Вдоль этой преграды действительно смертельно опасной и непроходимой для безумцев решивших лезть напролом, регулярно ходили патрули, которые за разумную плату могли не обратить внимание на скромно одетых мужиков, тащивших за спиной серые неприметные мешки.

Короткая перебежка от линии кустов к ближайшим домам, и вот, какая-нибудь лавка снабжена хорошим товаром по сходной цене, который если бы был обложен таможенной пошлиной, оказался бы безумно дорог и невыгоден даже при хорошем спросе.

Понятное дело, "непроходимая" ограда города была дырявой, словно решето. Время от времени кто-то кого-то "сдавал", не сошедшись в оплате, или очередной ретивый ублюдок из стражников хотел выслужиться перед начальством, и контрабандистов хватали, предавали суду и вешали.

Их сотоварищи сокрушённо качали головами, желали всяческих бед подлым "железнозадым", как здесь за глаза чествовали стражу, а потом договаривались о сотрудничестве с тем же иудой, который "ни за что" погубил "бедного Тома", и продолжали тащить товар в серых мешках через городскую "колючку".

Подлый дух наживы заставлял и легальных, и подпольных негоциантов позабыть о чести и совести, а частенько и о здравом смысле, руководствуясь старым овечьим рассуждением – стадо большое, авось съедят не меня.

За это Зиг, когда служил, презирал и тех и других, но больше любил ловить иуд в форме стражников, нежели бедолаг-ползунов, которым с их рисковых дел доставались порой крохи, коих едва хватало, чтобы прокормить семью. Но время от времени ему требовались услуги последних, когда надо было в служебных целях перейти "колючку" незаметно и без лишнего шума. Это было не бесплатно, но расплачивался капитан Особого отряда, конечно не деньгами, а услугами, закрывая например глаза на некоторые безобидные грешки теневых торговцев.

С тех пор здесь должно было сохраниться несколько пригородных лазов, одним из которых они решили воспользоваться. Но, чтобы найти это место Зиг повёл их не к защитной ограде, а прямиком через запущенные сады необитаемой фермы расположенной через поле от границы города.

Их путь пролегал так, что со стороны сторожек и внешней патрульной тропы ничего не было видно. Тем не менее, все трое старались двигаться бесшумно, как это подобает охотникам.

Цель, которую искал Зиг, заставила Лесу наморщить носик – в одном из самых глухих уголков, заросшего до состояния непроходимости сада, они набрели на старую покосившуюся уборную с осевшей компостной кучей рядом.

– А кто сказал, что контрабанда должна хорошо пахнуть? – весело, но не слишком громко рассмеялся Зиг. Он откровенно потешался над реакцией их спутницы.

Вытащив откуда-то ржавые лопаты, он вручил одну Механикусу и вдвоём они быстро раскидали компост, за долгое время превратившийся в землю, но не утративший прелого тошнотворного аромата.

– Выглядит так, как будто ко всему этому лет двадцать не прикасались, – заметила Леса, в которой любопытство победило брезгливость.

– Так и есть, – ответил Зиг. – Этот ход запасной и я рад, что он не тронут. Правда неизвестно, что нас ждёт на том конце, но думаю, раз его здесь не тронули, то и там тоже.

– А куда он ведёт? – поинтересовался Механикус.

– Прямо внутрь "колючки", – пояснил Зиг.

– Странно. Почему же нельзя было прорыть его дальше и вывести в подвал какого-нибудь союзного дома?

– Слишком просто и слишком опасно. Контрабандисты – перестраховщики. "Прямо пойдёшь – криво попадёшь!" Это их поговорка. А ну как такой союзный дом "засыплется"? Нет, не всё так просто. К тому же власти города не так просты, как это может показаться. Прямо за "колючкой" вокруг города тянется внутренняя патрульная тропа. Так вот – на самом деле это и есть стена: верхняя часть толстенной железобетонной стены, уходящей вглубь на десятки метров. Попробуй, прокопай через неё ход! Так что все длинные пути и короткие идут только до "колючки". Дальше надо будет найти место "перебега", которое освещено хуже всего. Я в своё время предлагал выделить средства на одинаковое яркое освещение всего промежутка между патрульной тропой и домами, но меня никто не поддержал. И это при том, что затраты на такое дело совершенно невелики, а польза очевидна. Но никто меня тогда не поддержал. Из этого я сделал единственно возможный вывод – отцы города с контрабанды тоже активно кормятся. В общем, дойдём до места дальше покажу.