Долгий путь домой

Она не стала уточнять, что ей не было так хорошо даже в собственном доме.

– Гостиница в ужасном состоянии, – произнесла Эмили, неодобрительно оглядывая парадную гостиную: потертая мебель, облупившаяся краска, изношенные ковры.

– Вот погоди немного, – сказала Андреа, – и ты не узнаешь это место, когда я им займусь. Накануне Рождества, Эмили, гостиница «Имбирный пряник» будет настоящим зимним чудом.

– Мне так неловко, что самые близкие для меня и Коула люди откажутся от своих рождественских планов, чтобы быть с нами, – произнесла Эмили.

– Никаких проблем, – ответила Андреа. – Мы проведем вместе волшебный сочельник, а потом все разбредемся в разные стороны, чтобы отпраздновать Рождество.

Все, за исключением Кейси, которой никуда не надо ехать. Гостиница, несмотря на слегка потрепанный вид, – идеальное место, чтобы провести в одиночестве тихий денек.

Такая перспектива была бы удручающей, если бы не подарок, который Кейси решила себе сделать.

На улице идет снег, а в доме в жарком камине потрескивают поленья, и непрерывный поток светящихся огненных искр уходит в дымоход.

Пока Андреа не попросила ее приехать в «Имбирный пряник» на церемонию воссоединения Эмили и Коула, Кейси ждала шанса отпраздновать Рождество с таким же энтузиазмом, с каким отправилась бы удалять зуб.

Теперь, в обществе подруг, Кейси начинало казаться, что впереди не такие уж скучные праздники.

– Ощущение дома не имеет ничего общего с его обстановкой, – сказала она, делясь своими мыслями с подругами.

Она никогда не чувствовала себя любимой в собственном доме. В школе Кейси опережала сверстников по развитию, однако никогда не являлась лидером. Она была увлекающимся человеком, но чаще всего все делала одна. Оказавшись с Эмили и Андреа в «Имбирном прянике», Кейси понадеялась, что в этот раз все изменится.

Жаль, что рядом нет Мелиссы. Почему-то только после трагедии понимаешь, что дружба – дар, который следует защищать, а не принимать как должное.

Кейси и Андреа провели в гостинице два дня вместе в начале декабря – Кейси старалась примириться с недавним фиаско в личной жизни. На самом деле каждый декабрь для нее был кризисным.

После встречи с Андреа Кейси приняла важное решение.

Подружки общались легко и непринужденно, словно расстались только вчера. Разговор начинался с фразы: «А помнишь, как…» – и сопровождался взрывом смеха.

– Ой, как здорово ты выглядишь! – Эмили обратилась к Кейси уже, наверное, в сотый раз. – Мне просто не верится.

– Ты должна работать в модельном бизнесе, – согласилась Андреа.

– Модельный бизнес? – Кейси рассмеялась. – По-моему, все модели высокого роста.

– Жаль. Модельный бизнес многое потерял. – Андреа хохотнула и отпила вина.

Кейси тоже потягивала вино. Беременная Эмили, чей животик уже немного выпирал под свитером, светилась от счастья и пила фруктовый сок.

«В следующем году в это самое время на ее месте могу оказаться я», – размышляла Кейси, и у нее кружилась голова.

– Как ты выпрямляешь волосы? – спросила Андреа. – Они не были такими, когда мы с тобой встречались в начале месяца. Помнишь, как ты мучилась из-за своих кудряшек? Что бы ты ни делала, твоя шевелюра торчала в разные стороны. Ты не забыла, как однажды мы гладили твои волосы утюгом?

Кейси надеялась, что у ее ребенка будут послушные волосы.

– Они мне всегда нравились, – сказала Эмили. – Я завидовала.

– Моим волосам? – недоверчиво спросила Кейси и застенчиво коснулась своих волос. Сейчас она выпрямляла их специальным современным утюжком, а не утюгом для глажки белья, как в тот влажный летний день.

– Ты была экзотической штучкой по сравнению с Андреа и мной.

– В самом деле? – спросила Кейси.

– Почему ты удивляешься?

Кейси разоткровенничалась – вероятно, второй бокал вина развязал ей язык.

– Я всегда ощущала себя никчемной. Эта замечательная гостиница – воплощение американской мечты; тут жили хорошие семьи, вроде твоей и семьи Андреа. А потом появился клан Караветта. Неугомонная итальянская семья, где все постоянно кричат, дерутся, поют, плачут и смеются. Мы все делали громко. Рядом с тобой и Андреа я смущалась.

– Ну и зря, – сказала Эмили. – Ты всегда была такой тихой и собранной. И все время о чем-то думала.

Кейси отклонила ее комментарий взмахом руки:

– Я себе не нравилась. Вы обе были высокими, тонкими, как тростинки, и светлокожими, а я невысокой, пухлой и смуглой. У вас были замечательные и послушные белокурые волосы, затянутые в хвост. Мои волосы были темными и курчавыми и не хотели мне подчиняться. Вы обе похожи на американок: Эмили – зеленоглазая, а Андреа – голубоглазая.

– А чем тебе не нравятся твои глаза? – спросила Андреа.

– Ха! Моя бабушка смотрела в них и говорила, что они до того темные, что она видит в них дьявола. И начинала креститься.

– Дьявол? Глупость какая. Особенно учитывая твою прилежность. Но я всегда считала тебя необычайно яркой и загадочной, – настаивала Эмили.

– Модель, – вновь сказала Андреа. – По-моему, ты должна быть моделью.

– Модель? – Кейси фыркнула. – Поверьте, меня вполне устраивают лабораторные исследования.

– Медицинские исследования занятие благородное, Кейси, но разве тебе хоть чуть-чуть не скучно? – спросила Эмили.

– Я люблю свою работу, – честно ответила она. – Я чувствую, что не зря живу и могу сделать мир лучше.

– Мне кажется, грустно изучать детскую онкологию, – настаивала Андреа.

– Мой брат-близнец умер от рака носоглотки в шесть лет, – сказала Кейси.

– Я забыла, – ответила Андреа. – Извини.

– Это произошло задолго до того, как я с тобой познакомилась, – проговорила Кейси. – Не извиняйся.

– Может, ты поработаешь моделью в свободное время? – с надеждой спросила Андреа.

– Зачем это мне? Скучная болтовня, долгая укладка волос, макияж. Я свихнусь от скуки.

– Мужчины, – произнесла Андреа знающим тоном. – Ты бы познакомилась с кучей парней. Сколько парней в твоей пыльной старой лаборатории?

Нет смысла ей доказывать, что в лаборатории Кейси нет ни пылинки!

– И потом, – мечтательно продолжала Андреа, – вдруг ты встретишь подходящего мужчину? Посмотри, как Эмили нравится быть замужем. Мы с Риком, вероятно, тоже поженимся весной. Если бы ты познакомилась с идеальным мужчиной, то все наши дети приезжали бы сюда на лето, как мы когда-то.