Потанцуй со мной

Благодарности он не заметил, страха тоже. Мередит была оскорблена.

– Я тоже выделяю вам часть своего времени, – горячо заявила она. – И не желаю потратить его напрасно, если вы не сможете танцевать. Мы и так отстаем от графика из-за травмы Адриана.

Принц Кернан пригляделся: в прекрасных глазах Мередит кроме раздражения он увидел еще кое-что.

– Вы до смерти боитесь лошадей, – тихо сказал он.

Мередит смотрела прямо в синие, как сапфир, глаза принца. Дело в том, что ее пугали не лошади – она до смерти боялась, когда ситуация выходила из-под контроля.

Слова принца «до смерти боитесь» настолько точно соответствовали ее состоянию, что совершенно выбили из колеи. Он читал ее как раскрытую книгу, а этого она не могла допустить. Пусть думает, что все дело в лошадях – она действительно их побаивалась. Главное, чтобы не догадался, что Мередит Уитмор испытывает смертельный страх перед ударами судьбы.

– Вы правы. Боюсь, – сказала она. – В Вентворте лошади – большая редкость. Помню, на фестивале цветов огромный конь не подчинился всаднику и врезался в толпу. Несколько человек пострадали.

– Так вы родом из Вентворта? – спросил Кернан, не спуская с нее глаз.

Что же, тем лучше. Один только этот факт воздвигнет между ними непреодолимую стену.

– Да, – ответила она, гордо подняв подбородок.

Он медленно кивнул. Вместо ожидаемого барьера между людьми разного социального происхождения возникло ощущение, что она слишком много рассказала о себе. Отвернувшись, Мередит быстро нажала кнопку «пуск» и сосредоточилась на видео. На экране жених глядел на невесту, и что-то менялось в его лице: в глазах сияли огонь желания и нежность, юноша на глазах превращался в мужчину.

Ощущая принца слишком близко, Мередит пыталась защититься, обращаясь к привычной роли.

– Прислушайтесь, – говорила она деловым тоном инструктора по танцам. – Музыка изменилась так же, как и стиль танца. Теперь это скорее сальса. Эрин родилась на Кубе, она добавила латинский и африканский колорит.

– Вы живете в мире танца, не правда ли? – прокомментировал Кернан.

Тем временем танец становился все более эротичным, темп ускорялся, движения жениха, ведущего в танце новобрачную, становились все более смелыми и откровенными. Казалось, атмосфера зала тоже накалялась. Мередит ощущала жар тела стоящего рядом мужчины.

– Вот еще один переход, – заметила она. – Теперь хип-хоп. Я называю это современной, или уличной, версией брейк-данса.

Юноша отпустил невесту и начал перед ней сольный танец с таким видом, как будто кроме нее в зале никого не было. Танец рассказывал историю любви.

В нем была страсть, нежность, преданность – с каждым движением мужчина обретал большую силу и уверенность.

– Увидите, движения очень спортивные, – говорила Мередит, – требуют хорошей физической подготовки, гибкости, чувства равновесия. Здесь сочетаются музыка и танец, но важнее раскованность и атлетизм.

Она взглянула на принца – сомнений в силе и атлетизме не возникало. Вопрос в том, сумеет ли она сохранить дистанцию, доводя до совершенства достаточно интимный танцевальный номер.

Танцор на экране сбросил пиджак, растянул узел галстука.

– Если он продолжит раздеваться, я уйду, – сказал Кернан. – Форменный стриптиз!

Мередит не ожидала такой чопорной реакции. Как же репутация Принца-Плейбоя?

Они наблюдали, как молодой человек на экране демонстрирует виртуозную координацию стремительных движений. Толпа вокруг него ликовала, подбадривая криками и аплодисментами. Наконец, упав на колено, он проехался по паркету и замер у ног невесты под заключительные слова песни «Я нашел сокровище, которое искал». Его взгляд был полон такой нежности, что Мередит чуть не растаяла.

Танец закончился. Видео получилось настолько интимным, что в наступившей тишине она стеснялась взглянуть на принца.

Наконец Мередит взяла себя в руки. Это всего лишь представление – ничего личного.

– Ваше мнение?

– Мне было неловко, – сухо заметил Кернан. – Как будто подсматриваешь за любовным свиданием.

Значит, он тоже отметил интимность танца.

– Придется поработать над вашими пуританскими взглядами. – Мередит сделала вид, что ее переживания носили чисто профессиональный характер. Она заметила, как взгляд принца скользнул по ее губам, как будто говоря, что он вовсе не так застенчив. Ей показалось, что между ними проскочила искра, но Мередит постаралась не выдать странного волнения.

Уперев кулачки в бедра, она посмотрела на Кернана изучающе, как на удивительное насекомое под стеклом микроскопа.

– Вы совсем не ощутили романтики танца? – настаивала она. – Любви, надежды, стремления партнера исполнить все мечты партнерши?

– Все, что вы перечислили, включая желание предстать дураком перед – сколько вы сказали? – двенадцатью миллионами зрителей.

– Он не выглядел дураком! Он влюблен. Каждая женщина мечтает увидеть такой взгляд любимого.

– Каждая женщина? – Кернан снова смотрел слишком пристально, словно читая мысли. – А вы?

Трудный вопрос. Неужели крошечная часть души еще верит в мечту, надеется увидеть этот взгляд, обращенный к ней?

– Я навсегда покончила с романтической чепухой, – твердо заявила Мередит, стараясь убедить то ли принца, то ли саму себя. Прежде чем он начал задавать вопросы, освещая синими глазами темные глубины разбитого сердца, она поторопилась продолжить: – Принц Кернан, по правде говоря, меня можно считать исключением из правила. Обычно люди обожают романтическую чепуху, поэтому она всегда лежит в основе театрального действа. В ней заложен огромный позитивный заряд, предвкушение счастливой развязки.

– Которая часто не наступает, – кисло заметил Кернан.

Видимо, недаром газеты пестрели рассказами о скандальных эпизодах романтической биографии Принца-Серцееда.

К своему удивлению, в этот момент Мередит испытывала сострадание. На мгновение во взгляде Кернана она увидела неприкрытую боль. Настала ее очередь читать его как открытую книгу?

Только этого ей и не хватало.

– Послушайте, – продолжала Мередит мягче, – если бы удалось изобразить что-нибудь подобное, это была бы сенсация. Что вы думаете?

– Я не готов к чему-то подобному, даже если от этого зависит успех всей постановки.

– Мы не говорим о точном повторении танцевального номера, но хотелось бы сохранить дух, переданный на видео.

– Слишком интимно, – упрямо возразил принц.

– Хочу напомнить, что речь идет о волшебной мечте. Этот танец требует скорее актерского мастерства.

– Можно ли сделать его более сдержанным?

– Попробуем. Но тогда пропадет эффект неожиданности. Не секрет, что вас считают в некотором роде… чопорным. Танец перевернул бы это мнение о вас.

– Чопорным? – поперхнулся он. – Суровый, сдержанный, недоступный, пусть даже сноб, это я понимаю, но чопорный? То есть ханжа?

Он снова взглянул на ее губы. Ничего не стоило прочитать его взгляд.