Неумолимая

В смысле, а что я должна была сказать? «Эй, Нейт, знаешь что? Сегодня я спасла жизнь. У меня есть удивительная сила, с помощью которой я могу исцелять разных созданий. Но не могу исправить твой позвоночник, потому что она не работает на людях. Кстати, могу я пригласить своего друга-тролля на ужин?»

Он нажал на кнопку на своем кресле и снова объехал стол.

– Иди поужинай. Я оставил лазанью в духовке.

Я отнесла кота на кухню и отыскала для него банку тунца, сделав мысленную пометку о том, что нужно купить для него завтра еду. Дейзи последовала за нами, и я положила еду в ее миску, после чего поставила собственный ужин в микроволновку.

Лазанья Нейта – одно из моих любимейших блюд, но я могла бы съесть картон и не заметить этого, потому что несметное количество эмоций бурлили во мне. Что случилось со мной на пляже? За какие-то несколько часов я прошла путь от спасения чьей-то жизни до причинения вреда другому человеку. Увидев, на что я способна, я не на шутку перепугалась.

А в довершение этого снова солгала Нейту. Я молча сидела за небольшим кухонным столом, размазывая вилкой еду по тарелке. Я ненавидела обманывать Нейта, но в моей жизни было слишком много вещей, о которых я не могла ему рассказать. Позволить ему разочароваться во мне, нежели пытаться поведать правду, оказалось гораздо проще.

Хотелось бы мне отыскать способ преодолеть бездну между нами. Нейт – вся семья, которая у меня была, и я знала, что мой отец хотел бы, чтобы мы были близки. Нейт ни в чем не виноват; он стал для меня хорошим родителем после смерти отца. Когда я только приехала сюда, мне было довольно нелегко и я не смогла открыться ему полностью. А затем я нашла Реми и открыла настоящий мир, и внезапно у меня появились секреты, которыми я не могла ни с кем поделиться.

Дело не в том, что меня это не волновало, потому что я любила Нейта больше всего на свете. Просто у нас оказалось мало точек соприкосновения. Нейт был одним из тех людей, кто не верили в паранормальное, сверхъестественное или во все, что не имело достоверного научного подтверждения. Он никогда не читал фантастику, не смотрел фильмы и сериалы про сверхъестественное. Нейт обычно выходил из себя, когда я смотрела повторы «Баффи – истребительницы вампиров», поэтому наслаждалась сериалом в своей комнате. В каком-то смысле он был скептичен, и я сомневалась, что он сможет справиться с новостями о моей силе и настоящем мире, окружающем нас.

Я сполоснула под водой тарелку и направилась наверх, держа в руках котенка. Последний этаж нашего дома был разделен на чердак и открытое пространство, служившее мне спальней, – что-то вроде лофта, только без кухни. С одной стороны стояли кровать, комод и письменный стол. По другую сторону, под широким окном, расположился выцветший зеленый диван, который был едва заметен под грудой разбросанной на нем одежды и книгами; рядом с диваном находились два высоких книжных шкафа, заполненные книгами. Мой отец преподавал английский язык и очень любил книги, особенно классическую литературу. Он часто повторял: «Ни одного человека нельзя назвать одиноким, если у него есть бог и компания хороших книг». Несколько лет назад я нашла эту цитату, которая, как оказалось, принадлежит Элизабет Баррет Браунинг. Насчет бога я не всегда была уверена, но в отношении книг полностью соглашусь с отцом и Браунинг. Я прочитала все его книги и добавила в коллекцию свои собственные. Думаю, ему было бы приятно узнать, что, повзрослев, я стала разделять его страсть к чтению.

Стены в моей комнате были голыми, за исключением фотографий отца, меня, Роланда и Питера. Роланд называл комнату удручающе пустынной и сетовал на то, что я не собираюсь менять старый магнитофон отца на что-то поновее. Но мне нравилась моя комната. Она полностью принадлежала мне, еще и со своей ванной комнатой, путь и размером со стенной шкаф. Но самое лучшее в ней – это много широких окон, из которых открывался вид на залив. О чем еще могла желать девушка?

– Ладно, кот, давай приведем тебя в порядок, пока ты не добрался до моей мебели.

Я взяла шампунь Дейзи и полотенце и принялась мыть грязное животное с головы до ног. После еды и исцеления он стал слишком вялым, поэтому не противился и даже мурчал, словно маленький моторчик, пока я вытирала его полотенцем. Я уложила котенка на диване на старое одеяло, и он радостно потянулся и свернулся в клубочек, чувствуя себя как дома.

Поставив лоток, которым пользовался наш последний гость из семейства кошачьих, я оставила кота дремать, а сама залезла в душ в надежде, что горячая вода смоет грязь от сегодняшних событий. Но ничто не могло очистить меня от воспоминаний о том, что произошло со Скоттом. Я всегда считала себя хорошим человеком, но только лишь чудовище могло наслаждаться причинением боли человеку так, как это сделала я. Я дрожала, несмотря на то, что по мне стекала горячая вода.

Пока я вытиралась, мысли вернулись к семье болотников и мне стало интересно, как они. Вместо того чтобы оплакивать потерю ребенка, Френ и Мол были дома со своим новорожденным малышом. Сегодня я спасла жизнь – это должно было чего-то стоить. Но достаточно ли этого, чтобы искупить грехи за ужасный поступок, который совершила после?

Переодевшись в свободную кофту и любимые пижамные штаны, я включила диск Fleetwood Mac и отнесла этюдник к кровати. Я унаследовала папину коллекцию дисков вместе с его любовью к року семидесятых годов. Одна из немногих вещей, что объединяли нас с Нейтом – наши музыкальные пристрастия. Иногда он даже брал у меня диски. Я стряхнула с себя раскаяние и распахнула этюдник на чистой странице. Если бы не моя тайная жизнь, мы с дядей могли бы стать намного ближе.

Я подумала о болотниках, вызывая в памяти образ крошечного младенца, которого держала в руках. Карандаш порхал по бумаге, пока я попыталась запечатлеть его. Я нарисовала его в своих руках – самый четкий образ – в тот момент, когда ребенок открыл рот и впервые заплакал. Закончив, я улыбнулась, глядя на рисунок маленького создания, на его сплющенное недовольное личико, на крошечный ротик, распахнутый в беззвучном крике. Я не считала себя великим да Винчи, но мои наброски были довольно неплохими. В любом случае, я никому их не показывала.

Постукивание в одно из окон отвлекло мое внимание от рисунка, и я подбежала ближе, чтобы открыть его и впустить большого черного ворона. Он каркнул и немного полетал по комнате, прежде чем опустился на мою вытянутую руку.

– Харпер, давно пора было вернуться домой, – отчитала его, поглаживая мягкие перья на шее. Он пропадал где-то целых два дня, и я начала волноваться, что с ним что-то случилось. Формально он с нами не жил, но ему нравилось проводить здесь время, особенно на крыше. Харпер привязался ко мне после того, как я спасла его от Скотта, но ему по-прежнему нравилось улетать и заниматься своими делами.

– В миске есть еда, если ты голоден, – сообщила ему я, когда он беспокойно завертелся – знак того, что он хотел получить угощение. Я не удивилась, когда он, спорхнув с моей руки, полетел к окну и направился на крышу. Не раз у меня складывалось впечатление, что он понимает меня, когда я с ним разговариваю. Я читала, что вороны очень умны, а Харпер получил знатную дозу моей энергии, когда я исцелила его. Кто знает, каким образом моя сила действовала на животных?

Я оставила окно открытым и села за ноутбук, чтобы полазить в интернете. Сегодня я во второй раз использовала желчь троллей, чтобы купить лекарство для Реми, и чертовски сильно переживала, что кто-то сможет выйти на меня или на тролля. Вот главная причина того, почему я вела дела только с Мэллоем. Несмотря на все свое лукавство, Мэллой тщательно скрывал свои дела. Ему приходится быть таким из-за рода своей деятельности, если он не хотел оказаться выпотрошенным посреди переулка.

На форумах кипела жизнь. О желчи тролля нигде не упоминалось, однако мое внимание привлекло одно обсуждение – об активности вампиров в Портленде. Вампиры были самой распространенной темой, обсуждаемой на форумах, здесь всегда выкладывалось множество постов о встречах с ними, хотя отличить реальную новость от хайпа было довольно просто. Я никогда не встречала вампира, но благодаря своим знаниям, – полученным в основном от Реми, – понимала, что ни Голливуд, ни писатели-фантасты не имеют ни малейшего представления о них.

Вампиры, как правило, обитали в крупных городах, где охота прикрывалась высоким уровнем преступности. Они жили кланами и предпочитали охотиться небольшими стаями. И хотя они, по большей части, активничали по ночам, зрелые вампиры могли выносить дневной свет, в течение недолгого промежутка времени и не под прямыми солнечными лучами. Молодые вампиры – те, кому было меньше сотни лет, – не обладали достаточной силой, чтобы выдержать минуту дневного света. Большинство вампиров, как молодых, так и старых, не рисковали выходить на солнце, поэтому в дневное время скрывались в тени.

И по земле не бродили одинокие вампиры с истерзанными душами, ждущими спасения в виде настоящей любви. Все они были чистым злом, а их единственным качеством, достойным искупления, было то, что вампиров можно убить при помощи правильного оружия. К сожалению, если человек подберется к вампиру достаточно близко, то, скорее всего, не выживет, чтобы рассказать об этом.

Сообщения о происходящем в Портленде привлекли мое внимание потому, что он находился всего в часе езды от Нью-Гастингса, где я жила с отцом. Обычно Портленд так часто не обсуждали, потому что численность населения была не настолько велика, чтобы скрыть необычную активность. Поэтому, когда я прочитала, что за последние две недели пропали четыре молодые девушки семнадцати-восемнадцати лет, меня пробрал озноб. Сообщалось, что все девушки, предположительно, сбежали, хотя ни одна из них не взяла с собой вещи, а друзья не верили в их побег. Девушки не знали друг друга, а у полиции не имелось никаких зацепок. Автор поста писал, что произошедшее походило на проделки вампиров.

Ко рту подступила желчь. Вампиры получали истинное удовольствие, истязая своих жертв, прежде чем испить их кровь. А что они оставляли после себя… Меня передернуло от изображения, которое неожиданно промелькнуло в голове. Я закрыла глаза, но эта сцена уже впечаталась в мозг.

Я стиснула зубы в ожидании, когда былой страх и боль пройдут. В такие моменты больше всего мне хотелось забраться в кровать и спрятаться под одеялом. Но я держалась. Если в Мэне были вампиры, я должна была знать.

В остальной части обсуждения не нашлось новой информации, кроме той, что все девушки исчезли ночью. Пользователь, который начал эту тему, – постоянный посетитель на сайте, с которым мы часто переписывались. Он действительно знал свое дело, поэтому я постучалась к нему и попросила о приватном чате. Через пару минут он появился в отдельном окне.

Вульфман: Как оно, ПГ? Давно не общались.

ПиксиГерл: Ага, была занята. Читаю твой пост. Вампиры в Портленде?

Вульфман: Согласно моим источникам. Хотя это странно. Непривычное местечко для них.

ПиксиГерл: Интересно, что привело их снова в Портленд?

Вульфман: Снова? Что тебе известно?

Молчание.

ПиксиГерл: Знала кое-кого, кого десять лет назад убили вампиры.

Вульфман: Ого. Не знал. Мне жаль.

ПиксиГерл: Не припоминаешь какую-нибудь активность в те времена?

Вульфман: Тогда я был не у дел. Могу порасспрашивать и вернуться к тебе позже.

ПиксиГерл: Спасибо.

Вульфман: Не помешало бы узнать имя твоего погибшего друга.

Еще более долгая пауза.

Вульфман: Еще тут?

ПиксиГерл: Да. Его звали Дэниел Грей.

Глава 3

Воробей беспокойно вертелся в моих руках, когда я раскрыла ладони и наблюдала, как он взлетает, – вылеченное крыло двигалось так, будто никогда и не было сломано вовсе. Я хихикнула, когда он покружил над моей головой, а затем вспорхнул на веточку.

– Надеюсь, в следующий раз, когда встретишься со стариной Томом, ты будешь осторожнее, – сказала ему и, поднявшись на ноги, отряхнула грязь с одежды. Я натянула варежки и отправилась по небольшому парку в конце нашей улицы. Небо было затянуто серыми тучами, а в воздухе ощущался запах снега. Если в этом году выпадет достаточно снега, папа обещал покатать меня на санках. Я ускорила шаг, спеша домой.

Издалека до меня донесся лай соседского бассета Чарли, и меня заинтересовало, что его так взволновало. Чарли был настолько стар, что уже больше не лаял на белок, кошек и другую живность. Добравшись до соседского дома, я прошла на их задний двор, чтобы посмотреть, из-за чего голосил Чарли. Я удивилась, обнаружив, что он вытянулся на лапах на стяжке проводов, лая и завывая в сторону моего двора. То, как он приподнял голову, заставило волосы встать дыбом.

Я выбежала на улицу и рванула к дорожке, ведущей к входной двери.

– Папочка, мне кажется, с Чарли что-то случилось, – прокричала я, открывая дверь. Я бросила варежки и шапку на скамейку в прихожей. – Папочка? – снова позвала я.

Никакого ответа.

«Где он?» Дом наполнял аромат тушеного мяса, а значит, он должен был быть здесь. Папа никогда бы не ушел из дома, оставив включенную плиту.