Я открыл дверь в лавочку, где, как обычно, толпился десяток покупателей. Миссис Уинн, заметив меня, улыбнулась, и я подмигнул в ответ. Впрочем, в разговор вступать не хотелось. Ма в зале не было, зато за прилавком стояла засветившаяся от радости Элси.
– Ma в задней комнате? – спросил я, кивнув на дверь.
Элси, покачав головой, указала на потолок, и я в нетерпении побежал вверх по лесенке, открыл дверь своим ключом и вошел.
– Ма!
Она вышла из спальни и заключила меня в объятия.
– О, Микки! Спасибо, что пришел!
– У вас все хорошо?
– Ну да! – удивленно распахнула она карие глаза. – Я же писала – все замечательно.
У меня словно гора с плеч свалилась.
– Господи, Микки, что у тебя с лицом? – Ма заставила меня повернуться к свету. – Неужели снова занялся боксом?
– Конечно, нет! – Я наклонился и поцеловал ее в щеку. – Ничего страшного, я в порядке.
Она снова окинула меня внимательным взглядом, как делала, когда я являлся домой с синяками после боя.
– Что ж, отлично.
Ма еще несколько секунд прижимала меня к груди, затем отпустила. У меня потеплело на душе – так приятно, когда тебя обнимает самый близкий человек, ставший тебе приемной матерью… Я погладил ма по плечу и расстегнул пальто, продолжая незаметно ее рассматривать. Медно-рыжие волосы слегка поредели на висках, на круглом лице появилось несколько новых морщинок, ну а в целом она выглядела совсем неплохо. Уайтчепел скручивает людей в бараний рог, но ма Дойл не из тех, кого легко сломать. Ее жизнь была довольно благополучна – в лавочке бойко продавались свечи и прочие товары по вполне умеренным ценам, к тому же ма умела проявить сочувствие, не унизив человека жалостью, и в нужный момент предложить чашку чая.
– Чайку заварить? – спросила она. – Ветер сегодня холодный, даже через окна задувает.
Мы прошли в кухню, и ма добавила:
– Был на реке?
– Сегодня – нет. Вчера был. А что?
– От тебя пахнет речным бризом – как в те времена, когда вы с Пэтом работали в порту.
Я задержал на ней взгляд. Пэта ма вспоминала нечасто, однако сейчас его имя прозвучало не случайно. Понюхав рукав, я фыркнул.
– Твоя правда.
В шкафчике нашлись две чистые чашки и блюдца, а ма тем временем поставила чайник на огонь и пристально посмотрела мне в глаза.
– Выглядишь усталым. Похож на привидение, честное слово.
– У меня все хорошо, ма. Рад тебя видеть – хотя что я тебе рассказываю? Выкладывай, зачем звала?
– Сначала чай, потом все остальное.
Вода закипела, и ма, заварив крепкий чай, добавила в него молока. Мы уселись. Первый же глоток согрел меня изнутри, и я в ожидании разговора поставил чашку на блюдце.
Ма нахмурилась, и ее лицо приобрело озабоченно-деловитое выражение. Знакомая история… Наверное, столкнулась с серьезным затруднением, но нашла решение, и заметная роль в нем отведена мне.
– Хотела поговорить о сыне моей сестры. Эйлин умерла пять лет назад – да ты помнишь.
Неужели прошло пять лет?.. Я кивнул: помню.
– Месяц назад скончался ее муж, так что Гарри теперь живет у нас.
– Он там? – мотнул я головой в сторону спальни.
– Нет, я отправила его с Колином по делам – нужно было сперва поговорить с тобой наедине. – Ма вздохнула. – Рассчитывала, что ему здесь будет хорошо, да ошиблась.
– А что не так?
– Уайтчепел не для него, Микки, – покачала головой ма. – Двух дней не прошло, как я это поняла.
– Похоже, парень слишком хорош для нашего квартала? – язвительно спросил я.
– Не в этом дело, – задумчиво проговорила ма, откинувшись на спинку стула. – Гарри похож на тебя, Микки, – так же умен, только ему не хватает сообразительности скрывать свой ум. – Она печально улыбнулась, но улыбка быстро пропала, и в ее глазах засветилась тревога. – Не хотела тебя ни о чем просить, ты и так много делаешь. Думаешь, я не вижу, как ты что-то суешь Элси и Колину, когда появляешься у нас?
– Бывает, заведется в кармане лишняя монетка. – Покачав головой, я отпил остывающий чай. – Чем я могу помочь? Поговорить с ним? Гарри требуется совет?
– Знаешь… – заколебалась ма. – Мне пришло в голову: почему бы Гарри некоторое время не побыть при тебе?
Я закашлялся – чай попал не в то горло.
– Ма, меня почти не бывает дома. Как я могу взять к себе мальчика?
– Он не мальчик, Микки. Так или иначе, ему почти шестнадцать, хотя и не факт, что он выглядит на свой возраст. Вдруг ты найдешь ему временную работенку в Ярде? Писарем или посыльным, а я тем временем что-нибудь соображу. – Она нахмурилась. – Его уже дважды били. Ты же знаешь Уайтчепел.
Я знал. Здесь погибли Пэт и Фрэнсис, а оба были парнями сильными и неглупыми. Все справедливо. Ма столько лет меня опекала, а теперь хочет, чтобы я ненадолго взял под крылышко ее племянника. Для обитателей Уайтчепела не было ничего важнее сна, пищи, безопасности и работы, и эти карты каждый старался держать при себе, чтобы впоследствии сорвать банк в большой игре. Когда я только появился в доме Дойлов, ма сразу дала понять, что у нее так не заведено. Она отдала мне все четыре козыря; не только мне, но и Пэту, и Элси, и Колину. Ни разу не намекнула, что я стал для нее обузой, хоть и приходилось порой заваривать одни и те же чайные листья по два раза.
– Не переживай, ма, – натужно улыбнулся я. – Что-нибудь придумаю.
Отставив чашку, я потянулся за пальто. Ма тоже поднялась, бросив на меня ласковый взгляд.
– Спасибо тебе, Микки. Не стала бы тебя просить, но пока других мыслей у меня нет.
– Когда пришлешь паренька?
– Завтра, ближе к полудню. – Она замялась. – Знаешь, может, Гарри сперва и не производит впечатления, но стоит поговорить с ним – сразу поймешь, что парнишка он хороший.
– Не переживай, – повторил я, чмокнул ее в щеку и открыл дверь. – Как-нибудь справимся.
В отдел я прибыл вовремя – меня поджидал посыльный с сообщением.
Больших улучшений пока нет, но уже не то, что вчера. Надеялся, что ты сегодня заглянешь. Джеймс.