Кулинарная битва

– Поймите, это теперь превратилось в ужасную проблему. У всех нас слишком много вещей; одежда и другие товары так дешевы, что людям не устоять…

Лолли еще раз больно пихнула ее ногой под столом. Мэй посмотрела на Меган и поняла, что промахнулась. Меган имела в виду совсем другую проблему. Сердце Мэй снова замерло, и на сей раз еще больше прежнего. Она ошиблась, она неправильно поняла самую главную начальницу. а теперь что-либо переиграть уже невозможно. Отступать некуда.

Лицо у Меган стало каменным.

– Для некоторых семей это, может быть, и проблема, но для нас, Мэй, спонсоры – проблема куда более серьезная. Более того, многим зрителям не нравится твой наставительный тон. Результаты у тебя хорошие. Но ты строишь из себя судью. Ты судишь людей за то, что заставляет их к нам обращаться, за то, что делает нас нужными зрителям.

– Простите. Я это исправлю. Мне совсем нетрудно это исправить.

Мэй подалась вперед. Когда они наконец усвоят, что она услышала их критику и все поняла? Что она все изменит и все исправит?

– Мы ценим твою готовность, Мэй, поверь, мы действительно ее ценим. Но в настоящий момент мы решили продолжить программу без тебя. Возможно, проведем прослушивание, поищем другого соведущего, а может быть, отдадим всю программу одной Лолли. Или снова тебя пригласим. Но на данный момент мы не уверены, что ты оптимально подходишь на эту роль. Поэтому следующие выпуски мы будем делать без тебя. Если что-то изменится, мы тебе позвоним. – Она взяла со стола папку, с которой пришла на совещание, и перегнулась через стол пожать Мэй руку. – Мы уверены, у тебя впереди интересные планы, тебя и без нас ждет большой успех. Благодарим тебя за работу.

Это конец? Выходит, конец. Все начали подниматься со своих мест. Меган настойчиво трясла ей руку; ассистентка Кристины пристроилась рядом с таким видом, будто запоминала на будущее, что делать, когда настанет ее очередь кого-то увольнять. Комната начала пустеть, и Мэй, широко раскрыв глаза, чтобы из них не хлынули слезы, отвернулась от Лолли и пошла к выходу. Только бы Лолли оставила ее в покое! Но нет, куда там! Та, конечно же, прицепилась.

Лолли схватила ее в объятия.

– Ты даже не представляешь, как мне жалко! Они взяли с меня клятвенное обещание, что я тебе ничего не скажу. Но я-то знаю, ты справишься. Ты такая сильная. У тебя столько идей! Мэй, ты и без «Блестящего дома» прекрасно обойдешься.

Мэй подавила дрожь в голосе и постаралась, дав волю гневу, сдержать нахлынувшие на нее страх и жалость к себе.

– Все окей, – начала она, и, едва открыла рот, ее осенило. Вот это мысль! Отличная идея! – Ты абсолютно права, невелика потеря. Понимаешь, я там ничего этого не сказала, и пожалуйста, не говори никому, но у меня приглашение на участие в «Кулинарных войнах».

Лолли застыла от удивления, а Мэй поспешно пояснила:

– Пока только несколько эпизодов, но я в восторге. Пока никаких подробностей. Потом созвонимся.

– Конечно, созвонимся. – В глазах Лолли блестел неподдельный интерес, и Мэй подумала, что на сей раз это не пустые слова. – Умираю от любопытства услышать твои новости про «Войны».

– Жди эсэмэсок. Только, чур, пока никому.

Лолли, конечно, тут же всем разнесет – пускай. Мэй против этого вовсе не возражает. Она повернулась на каблуках в надежде, что Лолли от нее отстанет. Лифт пришлось ждать целую вечность, зато, когда двери наконец открылись, в нем, слава богу, никого не было. Позы суперженщины Мэй больше не принимала. Она прислонилась к стенке, вытерла глаза и достала из сумочки телефон. Она все-таки поедет в Канзас.

* * *

Когда Джей пришел с работы, у Мэй все было готово.

В квартире ни пылинки, можно даже сказать, что квартира блестит. Билеты на завтра уже заказаны. Ехать в Канзас с детьми, да еще и с няней в придачу, оказалось недешево, но ничего, расходы потом окупятся. Написала парочку постов в социальных сетях – надо же заинтриговать подписчиков. В «Блестящем доме» она берет тайм-аут. Открываются новые перспективы. Какие – пока не скажет. Следите за новостями. Ее аудитория умрет от любопытства. Теперь осталось только убедить Джея посмотреть на дело ее глазами.

Джесса согласилась пойти с детьми в парк и потом отвести их пообедать в их любимой местной кафешке. Сама Мэй тем временем собрала чемоданы и потушила мясо. В кухне все кипятилось: в кастрюле на плите – любимая Джеем баранина в томатном соусе, а в фартуке возле плиты кипятилась она сама – от злости. Все ее эпизоды «Блестящего дома» смотрелись превосходно. Они с Лолли безупречная пара – это каждому с первого взгляда ясно. Отличное сочетание: одна покупает – другая выбрасывает. Нужна же какая-то узда на Лоллину ненасытную покупательную способность.

Собственный дом Мэй устроила на принципах элегантного белого совершенства. Пустые поверхности. На каждой полке стоит только то, что не стоять там не может. Полупустые ящики комодов открываются без малейшего усилия. В кухонных шкафчиках не больше, чем туда влезает, все только нужное, все вычищено до блеска; попользуешься, вымоешь – и сразу на место. Ни запихивать, ни заталкивать ничего никуда не надо. В тот день можно было бы обойтись и без уборочного азарта, но дисциплина превыше всего: лишние вещи убрать, нужные и любимые оставить. Иначе в барахле и потонуть недолго.

Чтобы доставить себе удовольствие, она открыла ящик рядом с плитой: глубокий, легко выехавший на полозьях, которые Мэй сама же и установила. Там место скороварки, но скороварка сейчас стоит на плите. В том же ящике место кастрюли для спагетти. В другом – еще две кастрюли поменьше и две сковородки; вот и все, что ей нужно, вот и все, что она хочет иметь у себя на кухне.

Глядя в недра своего ящика, Мэй глубоко вздохнула, опустила и расслабила плечи. Кому нужна медитация, если в кухонных ящиках полный порядок! Здорово сказано. Она схватила телефон, тут же сфотографировала содержимое ящика, написала поверх изображения свой афоризм и быстренько опубликовала все это в Инстаграме. «Кому нужна медитация, если в кухонных ящиках полный порядок #чистотазалогдушевногоздоровья» – вот мантра Мэй Мор. Как только она сбежала из материнского дома, сохранение чистоты и душевного здоровья стало фундаментом, на котором она строила свою жизнь. До сих пор этот принцип работал.

Но до чего трудно сохранять душевное здоровье, когда люди вокруг так раздражают! Во время сегодняшнего совещания ей все время хотелось вытряхнуть Кристину из ее дурацких туфель. Вернувшись домой, Мэй написала мейл, в котором сказала все, чего не смогла сказать в офисе: вежливо согласилась с тем, что они, возможно, проведут пробы на ее позицию; привела полный список причин, по которым она, Мэй, идеально подходит на роль соведущей; пообещала принять во внимание все замечания и изменить все, что, на их взгляд, надо изменить. Под конец она добавила, что время для ее перерыва в работе с «Блестящим домом» идеально совпало с предложением участвовать в нескольких эпизодах «Кулинарных войн» – вот тебе, Кристина, получай. Думаете, у меня, кроме вас, других возможностей нет? Так что лучше вам с вашим «Блестящим домом» поторопиться – меня вот-вот перехватят другие каналы.

А о том, что «Кулинарные войны» имеют отношение не к ней, а к жареным цыплятам в забегаловке ее матери, лучше не заикаться – все равно о них в Нью-Йорке никто слыхом не слыхивал. Барбара в камеру влезать не захочет, и это Мэй очень устраивает. Она сама с радостью станет образом возрождения «Мими». Она будет в центре съемок, за ней будут следить все пятьсот тысяч ее подписчиков, к ней примкнут подписчики «Кулинарных войн», и тогда-то ее оценят и «Блестящий», и ее книжный издатель. Похоже, идиотская идея Аманды – это ее спасение.

А если вдруг новый эпизод «Кулинарных войн» побьет рекорды популярности, «Блестящий дом» останется у Мэй далеко позади. Она выйдет в стратосферу своего персонального шоу. Дали же собственное шоу одному ресторану из Вегаса, тому, где пекли какие-то безумные свадебные торты. Такое вполне может случиться, а с ней и подавно – ведь она уже сейчас стоит на пороге медийной славы. Мэй принялась разглядывать страницы веб-сайта «Кулинарных войн», старательно избегая кричащего заголовка о всплывшей прямо на съемках истории о шеф-поваре, который наврал им в резюме о своей кулинарной карьере. «Войны» навели ее на мысли о точках пересечения кулинарии с организацией домашнего очага. есть они? Конечно, есть! Вот она, гениальная идея! Это не только особый поворот «Войнам» – это решение проблемы ее следующей книги! Она поможет людям избавиться от неразберихи на кухне, перед походом в супермаркет научит составлять список необходимых покупок, поможет избавиться от привычки готовить на роту, когда в семье всего четверо. И название само собой придумалось: «На кухне: лучше меньше, да лучше».

Ее план много лучше «Блестящего дома» – в этом Мэй себя почти убедила. Правда, есть одно «но»: «Дом» – синица в руке, а здесь придется ловить журавля в небе. Однако она уже просунула нос в щелку, и это главное. Остальное она устроит. Вот наберется у нее аудитория под стать телевидению, та аудитория, которой нужна именно она и никто другой – и все у нее сразу пойдет как по маслу.

Мэй положила ноутбук на столешницу кухонного островка. Пока не забыла, надо срочно записать свои идеи. Но едва она перешла от идей к питчингу – услышала, как перед их крыльцом звякнула калитка. Мэй быстро убрала компьютер. Сегодня не тот день, чтобы сидеть перед экраном, когда Джей вернулся с работы.

Дверь широко распахнулась, и Джей, энергичный как всегда, ворвался в кухню. Обнял ее и извлек из-за спины бутылку шампанского.

– Мне очень жаль, – проговорил он и, уловив выражение ее лица, предложил: – Шампанского?

Мэй знала, что муж с трудом переваривает ее работу в «Блестящем доме», но шампанское сегодня – это уже слишком.

– Только ты не думай, я ничего праздновать не предлагаю, – спохватился Джей. – Моя мама говорит, что игристое пьют не только когда играют.

Мэй в принципе с трудом переваривала его мамашу, а сейчас упоминание о свекрови и вовсе всколыхнуло в ней прилив ненависти. Подобные пустые сентенции бабушка ее детей отпускала, главным образом, отправляясь на год в кругосветный круиз и полностью игнорируя внуков. Мэй передернула плечами. Джей наклонился и снова прижал к себе ее, а заодно и бутылку. Рядом с его мощным телом она почувствовала себя маленькой и слабой.

– Не расстраивайся, ты еще что-нибудь замечательное придумаешь. Я уверен – обязательно придумаешь.

Видно было, что он ее жалеет, что искренне хочет ее успокоить. И это было особенно важно после всех их споров и ссор из-за «Блестящего дома». Она тоже его обняла. Совершенно необходимо, чтоб он согласился с ее планами. Конечно, ждать мгновенного взаимопонимания бесполезно. Но она все равно знает: Джей в конце концов и сам придет к тому, чего она хочет. Он сам увидит, как здорово все может сложиться и как все это для нее важно.

А значит, сейчас она должна предстать перед ним спокойной и собранной. Той Мэй, которая знает, что она делает. Мэй, которая с достоинством принимает поражения и всегда идет вперед.

– Одна идея у меня уже есть, – сказала Мэй. – Только садись сначала. Поешь. Все готово. Тебе сколько положить?

Джей посмотрел на стоящие на столе два прибора и на пустые места перед детским высоким стульчиком Райдера и стулом с подушкой, чтоб дочке сидеть повыше:

– А где Мэдисон и Райдер?

– Я на часок послала их с Джессой в кафешку.

– Значит, говоришь, идея у тебя уже есть. – Он положил портфель на кухонный островок и направился к лестнице наверх. Мэй взяла портфель и пошла повесить его в холле. – Пойду сначала переоденусь. Мне с твоими идеями в рабочем костюме не совладать.

Вернувшись вниз в тренировочных штанах для йоги, в футболке своей любимой филадельфийской команды и с приглаженными муссом волосами, Джей сел за стол и благодарно пододвинул к себе поданную Мэй тарелку:

– Вот это сервис! Прямо как в сериале «Безумцы».

Мэй достала бокалы для шампанского и начала разливать его так, как научилась у мужа: в наклоненный бокал, но не слишком осторожно – те, кто привык к шампанскому, особенно с ним не церемонятся. Про себя она быстро прикинула: шампанское – это лишние сто калорий. Придется не есть гарнир. Но рис Мэй себе уже положила. Теперь надо как-то сделать вид, чтобы Джей не заметил, а то его всегда раздражает, что она избегает риса, белого хлеба и пасты. И те их друзья, которые бесконечно подсчитывают гликемический индекс, тоже его раздражают.

Он поднял бокал:

– Я знаю, мы ничего не празднуем. Неприятность есть неприятность. Но, Мэй, это твой шанс. Это наш шанс. Ты всегда говоришь, что, когда выдается шанс, надо им пользоваться. Вот мы и воспользуемся. Поедем, как моя мама предлагает, в Индию, познакомимся с ее родней. От Нью-Йорка отдохнем.

Опять ссора. И все на ту же тему. Да еще сейчас, сегодня! Это его старый нелепый план. Она не спорит, его недавно здорово подставили. Слились две гигантские цепочки ресторанов Западного побережья, а его засадили этим заниматься. Он месяцами тогда по ночам работал, ходил с красными, как у кролика, глазами. Вот и придумал все бросить. Говорил, ему нужно взять тайм-аут: «Когда я в таком ритме вкалываю, даже не знаю, что мне нужно от жизни». Тайм-аут! Она-то видит, что он не о тайм-ауте мечтает. Он вообще собирается из своей фирмы уйти. Пусть что хочет ей заливает, а как одумается – где гарантии, что они его снова возьмут? Он сейчас попросту бросится головой в пропасть и ее за собой потянет.

И вообще, это несправедливо. Вывалил на нее свои «планы» и даже не дал ей сказать, что она собирается делать. Да понимает она, понимает! Ему обрыдло пахать круглые сутки. Когда они оба начинали консультантами, так вкалывать и ей радости особой не было. Только разница между ними в том, что она привыкла карабкаться с самого низу карьерной лестницы. Там, откуда она родом, даже лестницы никакой, на фиг, не существует. Потому-то ее первая работа бизнес-консультанта казалась ей чудом и невероятной победой. Она бы ее ни за что не бросила, если бы не… Родился Райдер, все стало не в два, а во сто раз труднее. Вот они оба и решили, что ей надо уйти. Няню-то они наняли, но не в няне дело. Няня у них и сейчас есть, но тогда, чтобы им обоим вкалывать по восемнадцать часов в сутки, нужны были две няни. И вообще, зачем тогда детей заводить? Мэй с тех пор построила собственный бизнес, написала книгу. Но и сейчас, если хотя бы один из них перестанет приносить каждый месяц домой гарантированную зарплату и оплаченную медицинскую страховку, у них никогда ничего не будет…

Но у них все было. Были двое детей, была арендованная двухэтажная квартира в Бруклине. Они смогли, они достигли.