И белизна стен потемнела, под потолком проклюнулись линии золоченого карниза. У одной стены с тихим шелестом развернулись багряные шторы. А кровать расширилась, обзаведшись резным изголовьем и изогнутыми ножками.
Да и стол не отставал.
– Это, получается, что я могу… любое? – глаза Винченцо загорелись. – Это ведь не иллюзия… это тварная магия! Но она в принципе невозможна. То есть, в принципе как раз возможно, однако расчеты магистра Старвина подтверждают, что переход энергии в материю сопряжен с огромными потерями…
– Полагаю, что дело не в магии.
– А в чем тогда? – Винченцо нежно провел по кровати. – Дерево… и на ощупь дерево… на иллюзию не похоже. Я знаю, что такое иллюзия…
– Иллюзии разными бывают. Впрочем… думаю, разберетесь.
Кивок.
Рассеянный взгляд.
И ощущение, что он, Миха, лишний. С другой стороны, он очень надеялся, что Древние в мудрости своей не забыли поставить в систему защиту от дурака. И что в попытках изучить магию их, Винченцо не обрушит систему.
Хотя…
Нет, не обрушит. Права у него наверняка ограниченные, пользовательские, так что пусть осваивается и пользует.
Наемники расположилис неподалеку. Заняли вдвоем одну комнату, что нисколько Миху не удивило, впрочем, как и содержимое рюкзака, заботливо разложенное по полу.
Горящая рамка на стене имелась, как и надписи, которые, впрочем, Тень проигнорировал. А Миха к стыду своему понял, что эти закорючки не прочтет.
– Тут… комнату можно изменять. Эй, как тебя там… помощник?
– Имя данного локуса не установлено, – охотно отозвался голос, заставив Тень повернуться. И нож в руке его мелькнул. Мелькнул и исчез.
– Будешь Марусей.
– Имя установлено. Закрепление временное.
– Это что? – Тень явно был насторожен.
– Это… считай, голосовой помощник.
– Что?
– Голем. Ты ему говоришь, что тебе надо. А он помогает найти то, что это надо. В теории.
– Хрень, – сказал наемник и слегка расслабился.
– Маруся, смоделируй комнату для двух… человек. Необходимо две кровати…
– Объем жизненного пространства недостаточен. Нарушение существующих норм жизненного пространства в расчете на одну дееспособную особь приводит к повышению уровня стресса…
– Охренеть…
– И что делать? – Миха подозревал, что Тень не согласиться поселиться где-то еще.
– Возможно объединение двух ячеек с созданием общего пространства увеличенного объема, однако предупреждаю, что подобный вариант исключает наличие зон индивидуального пользования.
– Создавай. На двоих… стандартный вариант. В общем, душ там… тоже скажешь ей, она отзовется.
– Баба?
– Голем, – пояснил Миха. – Считай, что на самом деле её нет. Что это… не знаю, камни магов и заклятье.
– Эй, заклятье… ты меня слышишь? – Тень задрал голову. – Дыр не вижу. Во что она говорит?
– Модуляция звуковых волн происходит в энергочувствительных мембранах, расположенных по периметру. Сменить имя?
– Маруся. Обращайся к ней – Маруся… или придумай какое другое.
Тень почесал голову и буркнул.
– Разберемся… Эй, Маруся, тут помыться можно? И одежду бы… я бы и пожрал чего, а то…
– Расконсервирование…
Миха вышел.
И прислонился к стене.
Нет, ну его… все равно же хрень. Древняя башня и древний искусственный интеллект, который вполне себе бодр и жив. И главное, отзывается…
Надо…
И вправду помыться, что ли? Но сперва заглянуть к мальчишке, а то совесть – дело такое… впрочем, Джер спал. Карраго сидел рядом, вытянув ноги и чуть запрокинув голову. Впрочем, стоило появиться Михе, и он приоткрыл глаз.
И снова закрыл.
А вот Ица встала.
– Я хотеть идти.
– Иди, – согласился Миха, посторонившись. – Правда, если потеряешься, то я не виноват… или заблудишься. Или встретишь какую погань… или еще что случится.
Она нахмурилась.
И губы упрямо поджались.
– А еще ты собиралась сидеть здесь, с ним… но это тоже твой выбор. Заставлять не буду.
– Юность столь нетерпелива… – Карраго глаза открывать не стал. – Но если деву успокоит, то состояние сего молодого человека выправляется. Мне кажется, эта штука замедляет рост. И становится ближе к человеческому организму. По ощущениям, я бы сказал, что к весьма конкретному человеческому организму. А потому, возможно, что в присутствии прекрасной девы нет необходимости.
– Он не умереть! – сказала Ица, выделив главное.