Голодная бездна. Дети Крылатого Змея

– И стоит отдохнуть… успокоительное…

– Джонни…

– Что?

– Убирайся. И обратись к тому красавчику… он же у нас спец… вот пусть мозги мои завтра и посветит.

Джонни поджал губы.

– А ты поприсутствуешь… скажем, как мой представитель… и Тельма… она тоже поприсутствует…

…если согласится.

О предстоящем разговоре и думать не хотелось, но не думать было невозможно.

– …и ты… – Мэйнфорд поморщился – голова разнылась, никак от дурных мыслей. – Ты постараешься сделать так… так… чтобы этот рафинированный стервец вышел из себя.

К счастью, Джонни не стал задавать лишних вопросов.

Молодец.

И если повезет…

– Пожалуй… – он отправил последний клок ваты в вазу и пальцы вытер платочком. – Пожалуй, если я усомнюсь в его компетентности… к счастью, магография оставляет большой простор для… диспутов…

Вот и чудесно.

Завтрашний день обещал быть радостен и наполнен эмоциями. Двое целителей станут дискутировать по поводу того, что творится в мозгах Мэйнфорда, а чтица, которой он, если разобраться, доверять не должен, но альтернативы не имеет, с его же подачи попытается совершить совершенно противозаконный слив информации.

…в любом случае, это лучше, чем снова умирать.

Мэйнфорд прижал руку к сердцу. Надо же, бьется. И не скажешь, что неживое.

Глава 7

В ванне Тельма спряталась.

Эта ванна замечательно подходила для того, чтобы в ней скрываться. Глубокая. Теплая. И темная. Из пары светильников работал лишь один, да и тот мигал.

Пахло… мужчиной.

Туалетной водой. Мылом.

Потом.

Собственным Мэйнфорда запахом, слишком резким, чтобы его игнорировать.

Она включила воду.

Стянула чулки… мокрые и грязные. Белье не лучше… и надо бы вызвать такси. Уйти. Никто не остановит, в этом Тельма была уверена. А дома она уже переоденется в чистое и, так и быть, отжалеет четвертак на газовую колонку. У нее ведь тоже ванна имеется. И горячая вода.

А если приступ повторится?

Если в следующий раз ее не окажется рядом? И никого не окажется рядом?

Что с того?

Неужели она будет переживать о человеке, который… который ей обязан. И Мэйнфорд не из тех, кто забывает долги. Именно. В этом все дело. В планах ее, где Мэйнфорду найдется место…

Тельма вдохнула и с головой нырнула в теплую мутноватую воду.

Нет ничего глупее, чем врать самой себе.

Мэйнфорд сказал, что знает, кто она. И значит, выставит. Из дома. Из Управления. Только вопрос: сразу или же прежде попытается купить?

Сквозь толщу воды потолок казался серым, размытым. И внизу, на дне, было на удивление спокойно. Тельма лежала бы вечность, но кислород закончился, а воздух, показавшийся отвратительно холодным, вернул к реальности.

В ванне не спрячешься. И разговор неприятный, сколько его ни откладывай, состоится. Так к чему тянуть? Она вымылась мылом, которое терпко пахло сандалом. Вытерлась полотенцем, выбрав из пятерки то, которым явно пользовались. Ей и самой было странно это почти животное желание пропитаться чужим запахом. В шкафу обнаружилась и рубашка, свежая, пусть и мятая.

Белье…

Обойдется.

Халат Мэйнфорда, упоительно пахнувший его туалетной водой, оказался не просто велик – Тельма в нем утонула. Но халат был мягким, а альтернатива отсутствовала.

Вот и все.

Дальше прятаться нет смысла.

Она вышла из ванной, втайне опасаясь встречи один на один, но, увидев Кохэна, вздохнула с облегчением. Сколь бы близок он ни был, Мэйнфорд не станет втягивать в спор и его.

– Как ты? – Кохэн выглядел бледным.

– Жива.

– Есть хочешь? Спать?

– Всего хочу.

– Сядь куда-нибудь, – Мэйнфорд старательно смотрел мимо Тельмы. – Пол холодный.

Забота эта ничего не значит. А пол нормальный, в приюте было хуже, особенно в том, в первом, где Тельма еще цеплялась за глупую надежду… отослали по ошибке… вспомнят… заберут…

Вернут домой.

Нет больше дома. А холодные полы… к ним, как и ко многому, привыкаешь.

Она забралась в кресло, сбросив на пол стопку журналов. Спрятала руки в подмышки. Отвела взгляд. Отвела бы…