Цветной Дозор

* * *

Наверное, так чувствует себя человек, которому на голову уронили мешок с песком. Звуки глохнут, будто уши заложили толстой оконной ватой. Кости превращаются в дрянную резину, а поле зрения сужается до размеров самолетного иллюминатора – будто кто-то выключил свет и тут же врубил прожектор, четко направленный на одно-единственное лицо.

Он выглядел усталым, почти изможденным, как после долгой болезни. Капли влаги поблескивали в неопрятной белобрысой щетине на щеках – капли пота, а не нудного сибирского дождя. В руках фотоаппарат-«мыльница», на запястье – браслет из рыбьих позвонков, купленный на соседнем лотке. Нормальный беспечный турист, а что вид измученный – так, может, из-за диареи, нечего было налегать на экзотические фрукты. Может, человек, может, асур. Но совершенно точно – не призрак невинно убитого.

– Привет, – решительно сказала Тави и, поднявшись на цыпочки, изо всех сил залепила пятерней по этому мокрому лицу.

Андрей покачнулся и схватился за щеку.

– Ты… – выдавила Тави. – Ты… живой! Я чуть из-за тебя с ума не сошла, я почти в бомжа превратилась, а ты…

– Не сдох, да, – подсказал Андрей сквозь зубы и выпрямился. – Ну извини.

– Ты… – Тави всхлипнула, сердито вытерла глаза кулаком. – Я искала, хотела пойти в милицию и сознаться. Звонила в больницы – все без толку, я знала, что все неисправимо, но надеялась… но была уверена, что убила тебя, с этим же невозможно жить, понимаешь, ты, сволочь?! Я хотела покончить с собой, – ровно проговорила она. – Какого ж ты… почему ты не дал мне знать?! Какого черта? Ненавижу тебя! – Голос дал петуха, и она осеклась.

– Истеричка! – процедил Андрей.

– Я не в истерике! – заорала Тави. – Я, блин, злюсь!

– То есть сначала чуть на тот свет не отправила, а теперь злишься на меня же? Мило.

– Я испугалась! А ты, если такой крутой асур, мог бы…

– Кто? – опешил Андрей, и Тави сбавила обороты.

– Не важно, – пробормотала она. – Я испугалась, понимаешь? Пыталась это как-то прекратить. Я не знала, что так получится! Не собиралась нападать. Я не хотела!

– Давай называть вещи своими именами: ты пыталась меня убить, – спокойно ответил Андрей. – И чего теперь хочешь? Откуда эти претензии? Я что, утешать тебя должен? Может, еще и на свидание пригласить?

– Я тебя убивать не хотела! – заорала Тави, срываясь на визг. – А вот врезать еще раз хочу, – добавила она почти спокойно и снова замахнулась.

Андрей, уже оправившийся от неожиданности, ловко перехватил руку. Они застыли лицом к лицу, громко сопя и сверля друг друга взглядами. Вцепиться бы в него зубами, с ненавистью думала Тави. Она понимала, что не права, – радоваться надо, что все обошлось, и извиняться, а не наезжать. Но ярость была слишком сильна. Ведь мог же дать знать! Мог попытаться отомстить, наказать, что угодно, лишь бы она узнала, что не совершила неисправимого… Но вместо этого Андрей просто исчез. Тави в бешенстве дернулась, пытаясь вырвать руку. Заехать по этой благородно негодующей физиономии. И когтями…

Мягкая, чуть грязноватая рука легла на плечо Андрея, и тот недовольно покосился на непрошеного свидетеля. Перед ним стояла женщина в рваной футболке, с пышной прической, сбившейся в колтуны. Она улыбалась как самый счастливый человек на свете, но ее темные глаза были абсолютно пусты. Андрей машинально взглянул на ауру и заморгал от удивления: неинициированная, неопределившаяся Иная, довольно сильная – второй-третий уровень… и абсолютно, безнадежно безумная.

– Не делай этого, – проговорила женщина на английском, и Андрей невольно разжал руки. Женщина пошла прочь, по-прежнему блаженно улыбаясь и шаркая драными вьетнамками.

– Это кто? – испуганно спросила Тави. Андрей пожал плечами. Девушка растеряла запал и теперь снова походила на скромную, чуть замкнутую, но милую студентку Настю, инициировать которую казалось такой простой и приятной задачей. Даже почетной задачей: ведь Андрей не так давно сам был учеником. К сожалению, под симпатичной шкуркой пряталась крайне неприятная натура. Странно, что она вообще оказалась Светлой – с таким-то характером. Тави оторвала взгляд от сумасшедшей, заглянула Андрею в лицо, и он, не дожидаясь новых обвинений, выставил перед собой ладонь.

– Хватит, – проговорил он. – Иди остынь. Червяков вон пожуй.

* * *

Проводив взглядом девушку, деревянно шагающую прочь, Андрей поспешно достал мобильник.

– Антон, ты не поверишь, – заговорил он с плохо сдерживаемым возбуждением. – Здесь моя подопечная. Да-да, бешеная эльфийка… Да, засекла, не повезло. А что я мог сделать?! Сказать, что обозналась? Она сразу морду мне бить полезла… да нет, какой там, обычная бабская драка… – Он поморщился и притронулся к щеке. – Отправил поесть жареных личинок… Почему сразу извращенец?! Нет, память не трогал – а какой смысл, если ее надо брать? Да я практически уверен, думаешь, совпадение? Только приехала – и сразу труп. Да потому что психопатка! Семен с Ильей уже?.. Отлично, сейчас встречу. И вот еще, Антон, – здесь в монастыре живет один… Светлый, вне категорий. Но он странный какой-то и вообще монах. На него можно рассчитывать, если что? Спроси у шефа, они наверняка знакомы… Что?! Великий Красный Червяк?! – Андрей неуверенно заржал. – Не хочет о нем говорить? Ладно, у Великих свои разборки…

Нажав на отбой, он быстро зашагал к стоянке такси – и успел как раз вовремя.

– Ну что, дозорный, нет тебе покоя? – бодро воскликнул Семен, вылезая из блестящей оранжевой машины. За его спиной маячил длинный Илья.

– Съездил в отпуск, называется, – сердито откликнулся Андрей.

– Привыкай, – посоветовал Семен, – с твоим уровнем штаны просиживать не придется.

– Да уж привыкаю, – криво ухмыльнулся Андрей. – Вы, главное, пока никого больше инициировать не просите. Нервное оказалось занятие, не успел подлечиться с прошлого раза. – И он снова машинально прикоснулся к щеке.

Следуя за Андреем, они нырнули во двор длинного, как поезд, деревянного здания, больше похожего на сарай. Расположились в открытом кафе, рядом с гигантскими горшками, в которых плавали лотосы и бодро поквакивали пестрые жабы с надутыми желтыми горлышками.

– Ну, докладывай, – велел Семен. – А то шум, бедлам, шеф велит срочно рвать в Бангкок, вам ближе, говорит, и дешевле. А мы, между прочим, на пляже лежали… Но не только. Проведали заодно твою подопечную – хороша, ничего не скажешь. Да, Антон перезвонил, знаем, что здесь объявилась. Ты прав – вряд ли совпадение.

– Да я практически уверен, – ответил Андрей.

– Рассказывай по порядку.

– Вчера во время прогулки я был остановлен сотрудниками местного Ночного Дозора, – сосредоточенно хмурясь, заговорил Андрей. – Меня попросили оказать помощь в расследовании убийства. Жертва – Светлый Иной седьмого уровня, гражданин России. Причина смерти – полная потеря жизненной энергии. Следов банального вампиризма нет…

На веранду поднялись двое, и Андрей прервался.

– Роти и Чанг, – представил он. – Ночной Дозор Бангкока.

Чанг действительно походил на слона – крупный, с покатыми плечами и маленькими умными глазками. Боевой маг четвертого уровня, он держался чуть позади, будто был простым телохранителем Роти – хрупкой и изящной, как миниатюрная статуэтка, с по-детски круглым улыбчивым лицом. Волшебница второго уровня, потенциально готовая шагнуть на первый, конечно, в охране не нуждалась, но с явным удовольствием отыгрывала роль беззащитной девушки. Впрочем, стоило ей заговорить, и стало ясно: Роти привыкла руководить. Голос у нее был уверенный и низкий, как у виолончели.

– Спасибо, что так быстро пришли на помощь, – сказала она. – Конечно, есть вероятность, что это наш Иной, не знакомый с договором. Наши ребята обшаривают рынок амулетов, но пока никаких зацепок…

– Рынок амулетов? – заинтересовался Илья.

– Многие люди в Таиланде верят в магию, – улыбнулась Роти. – Поэтому у нас так много диких Иных. Им проще принять и осознать свои способности. В общем-то это главная специализация бангкокских Дозоров – отлавливать и вразумлять тех, кто слишком уж увлекся. С убийствами мы сталкиваемся крайне редко. Тем более – с убийствами туристов. Мы почти уверены, что ваш соотечественник погиб не случайно. Он работал в вашем Дозоре? Был важной персоной?

– Нет, – покачал головой Семен. – Слабый Иной, выбравший человеческую жизнь. Грустная история: инициировали одного парня, и он, едва начав курс, обнаружил, что любимый учитель, с которым он привык гонять чаек, тоже Светлый Иной. Успел рассказать нам, а потом… Да ты его знал, – повернулся он к Андрею. – Ты же засек тогда старшего Саушкина.

– Математик? – напряженно спросил Андрей, отводя взгляд. Он не был виноват тогда и поступил абсолютно правильно. Но вспоминать об этом правильном поступке было мучительно стыдно. Прошло много лет, Андрей из любопытного нахального подростка превратился в довольного опытного оперативника и прекрасно понимал, что разумные поступки куда полезнее для Света, чем бездумный героизм, – но ему до сих пор было стыдно. А еще – очень страшно, несмотря на то, что психическую травму, полученную в стычке со взбесившимся Высшим вампиром, лечили лучшие Светлые целители.

– Он самый, – кивнул Илья. – А теперь и его учитель.

– Связь?

– Вряд ли, – покачал головой Семен. – Просто несчастливая цепочка. Так бывает.

– Бывает, – согласилась Роти. – И все-таки – может, у вас есть предположения? Информация?

Илья вздохнул и покосился на Андрея. Тот замялся, вертя в руках бутылочку колы и глядя на особенно толстую жабу. Посмотрел на Семена – тот пожал плечами и кивнул.

– Несколько месяцев назад я получил задание инициировать Светлую волшебницу, – неохотно заговорил Андрей. – Как минимум – ввести в Сумрак и передать под опеку местного отделения. Как максимум – убедить переехать в Москву, пройти обучение и начать работу в Дозоре. – Андрей помолчал и неохотно выдавил: – Задание я провалил.

– Ты не мог… – вступился Илья.

– Да конечно, не мог! – огрызнулся Андрей. – И тогда, с Саушкиным, не мог, и сейчас… – Заметив, что бангкокские коллеги неприятно удивлены, он взял себя в руки и сбавил тон. – У моей подопечной произошел… У человека это назвали бы психотическим срывом. Оказалось, что она не только умеет входить в Сумрак, но и владеет какими-то боевыми заклинаниями, видимо, собственного изобретения: моя защита против них не сработала. В общем, отделала меня так, что еле восстановился.