Сын охотника на медведей

– Зачем ему это? Мы не давали никакого повода для недоверия.

– Хм! Я, конечно, нет, но вы… Я бы поостерегся так часто говорить с вами, если бы знал, что он может это заметить. Джемми постоянно был рядом с вами, и нетрудно догадаться, что у вас с ним какие-то секреты. Это-то и бросилось в глаза Олд Шеттерхэнду. Теперь, отправившись за Джемми, он увидит, как тот привязывает к кольям наших лошадей, и догадается, что мы надумали улизнуть. Если он и в самом деле это заметит, ваш план почти провален!

– Я все равно не отступлюсь от него.

– Я предупреждал вас, что это не слишком-то по-джентльменски, и предупреждаю еще раз!

– Посудите сами, мой дорогой Дэви, разве я могу ждать целых три дня?! Да я умру от волнения!

– Но ведь Олд Шеттерхэнд сказал же, что пленники живы.

– Он мог ошибиться.

– Тогда мы все равно не сможем ничего изменить.

– Но я должен убедиться во всем сам! Неужели вы хотите, чтобы я вернул назад вам ваше слово?

– Возможно, для меня это было бы лучшим…

– И это говорите вы: вы, кому я так доверял! – воскликнул Мартин разочарованно. – Вы забыли, что вы и Джемми были первыми, кто предложил свою руку?! И вот теперь я больше не могу на вас полагаться!

– Zounds! Таких укоров в свой адрес я не переношу! Вы мне симпатичны, поэтому я дал обещание помогать вам, а мое слово – кремень, это все знают. Ладно, я еду с вами, но при одном условии!

– Каком?

– Мы только разведаем, жив ли ваш отец, и сразу назад.

– Хорошо, согласен.

– Мы и пытаться не станем освободить его собственными силами.

– Полностью согласен.

– Прекрасно! Могу представить себе, что у вас сейчас на сердце. Вы испытываете тревогу за жизнь вашего отца, а это так трогает мою старую, добрую душу! Я не могу не проводить вас. Как только мы убедимся, что он еще жив. вернемся и поедем за остальными. Только не вздумайте брать с собой Хромого Фрэнка!

– Но он заслуживает того, чтобы я считался с ним!

– Думаю, что сегодня он нам скорее помешает, чем поможет.

– О, вы ошибаетесь в нем. Несмотря на все свои странности, он парень мужественный и ловкий.

– Может быть, но ему вечно не везет. Что, по его мнению, удается ему лучше всего – на самом деле хуже всего и получается! Такие несчастные пташки – очень добрые создания, но в серьезных делах полагаться на них не следует.

– Я уже обещал помощь ему, и не могу взять назад свое слово. Он разделял с нами все горести и радости, и если я возьму его с собой, то это будет ему наградой.

– А Вокаде? Он тоже едет с вами?

– Да. Мы так крепко сдружились, что просто немыслимо оставлять его здесь.

– Тогда, стало быть, речь идет только о том, чтобы улизнуть незаметно. Конечно, завтра после нашего исчезновения поднимется переполох, но, я думаю, негр выполнит свое поручение. Смотрите-ка, вот идет Джемми!

Толстяк подошел, едва сдерживая раздражение, сел рядом с ним.

– Олд Шеттерхэнд не доверяет тебе? – спросил Дэви, первым рискнувший задать вопрос.

– Да. Он считает меня мошенником, – недовольно буркнул его друг.

– Ты в чем-нибудь сознался?

– Нет, хотя меня всего чуть не скривило. Я даже начал грубить. Ему это не понравилось, и он ушел.

– А он видел, что ты привязал к кольям наших лошадей?

– Я проделал это лишь со своей. К счастью, он слишком быстро появился там, так что видел только один колышек. Давайте сейчас лучше помолчим, чтобы погасить его недоверие. Вон уже и луна выходит. Нам нужно потушить огонь и лечь под деревьями. Там глубже тень, и наше исчезновение заметят не сразу.

– Хорошо, что луна светит – хоть дорогу разберем.

– Шеттерхэнд ясно показал нам, что ехать надо все время вниз по реке. С одной стороны, мне не по душе, что мы вынуждены обманывать товарищей, но с другой – это же не пойдет им во вред! Раньше мы хоть иногда вставляли слово; теперь же Олд Шеттерхэнд и Виннету стали полностью хозяевами положения! Мнением Джемми и Дэви интересуются лишь для проформы. Вот и настала пора показать им, что мы тоже из вестменов, которые не только могут набросать план, но и выполнить его. А теперь тихо. Долго ждать, я думаю, не придется.

Огонь был потушен; пламя, у которого сидели индейцы, тоже скоро погасло. Смолкли и разговоры. Вернувшись, Олд Шеттерхэнд сразу улегся рядом с Виннету. Все стихло, и лишь пронзительный свист валящего из недр Земли пара раздавался через определенные промежутки времени.

Прошло больше часа, и вот под деревьями, где легли Фрэнк, Джемми, Дэви, Мартин и Вокаде, наметилось какое-то движение.

– Пусть мои братья следуют за мной, – шепнул юный индеец. – Пора! Кто раньше уходит, тот раньше приходит к цели.

Взяв свое оружие и другие вещи, они тихо прокрались под прикрытием деревьев к стоянке лошадей. Джемми легко отыскал свою клячу; остальным пришлось потрудиться для этого, но острые глаза Вокаде быстро помогли отличить четырех животных от всех остальных.

Без легкого шума, конечно, дело не обошлось. А потому все пятеро, собрав своих животных, на некоторое время затаились, прислушиваясь к тому, что происходит в лагере.

Но там все было спокойно, и они медленно повели вперед лошадей, стук копыт которых приглушала трава.

Разумеется, совсем незамеченным их побег не остался. Хотя поблизости никакого врага и в помине быть не могло, все же несколько часовых охраняли лагерь. Ночью это было необходимо еще и потому, что лес кишел дикими зверями. Беглецы приблизились к одному такому посту.

Там стоял шошон. Он услышал шум, говорящий о том, что приближаются люди, но, зная, что из лагеря могли выходить только свои, шума поднимать не стал. Однако то обстоятельство, что кто-то собрался в путь ночью, весьма удивило его.

– Что намерены делать мои братья? – спросил воин.

– Взгляни на меня! Узнаешь? – отозвался Джемми, подходя ближе так, что его трудно было не заметить.

– Да. Ты – Джемми-петаче.

– Говори тише, чтобы никто не проснулся. Олд Шеттерхэнд выслал нас. Он знает, куда мы едем. Тебе этого достаточно?

– Мои белые братья – наши друзья. Я не смогу препятствовать выполнению приказа великого охотника.

Они двинулись дальше. Когда беглецы настолько удалились от лагеря, что никаких звуков копыт никто бы не услышал, они сели в седла, окинули взором освещенные луной окрестности озера и погнали лошадей рысью вдоль него, чтобы достичь истока Йеллоустоун-ривер и дальше по реке следовать в северном направлении.

Шошон, видевший, как они уезжали, посчитал происшедшее обычным делом, и даже не потрудился сообщить об этом сменившему его часовому. Таким образом, уход пятерых отважных или, скорее, легкомысленных людей остался незамеченным вплоть до рассвета.