Пусть будет как есть. Беседы в Бомбее. 2010–2011

К.: Но я этого не говорил! Ты это повторяешь, но я никогда этого не говорил. Я говорил: «иметь или не иметь преимущество – это часть фантома». То преимущество, которому никогда не нужно никакого преимущества, которое никогда не знает никакого преимущества, всегда есть. И его нельзя достигать посредством обладания или необладания преимуществом. Так что преимущество «я», не нуждающегося в преимуществе, – это уже одно лишнее преимущество, в котором оно не нуждается. Поэтому даже не нуждаться в преимуществе – это на одно преимущество слишком много. Так что то преимущество – Абсолют, который никогда не знает или не не знает даже Себя, полное отсутствие всякой потребности в преимуществе, – не может быть достигнуто тем, кто потом видит преимущество в том, чтобы не иметь никакого преимущества. Вот в чем хитрость.

С.: И поэтому иметь ли чувство «это преимущество» или «это не преимущество» не имеет никакого значения?

К.: Абсолютно никакого. Это всегда тот, кто проводит различие.

С.: Что же еще, Карл? «Выхода нет». «На одно слишком много». «Слишком поздно» или «слишком рано». Что еще?

К.: Мастер дерьма. Везде, где есть мастер, есть мастер дерьма. Природа дерьма – чит. Но чит нельзя найти в дерьме.

С.: Вот почему всегда «сразу забывай, что бы ни говорилось»?

К.: Я этого не говорил. Ты можешь помнить это или нет, это не имеет значения. Я никогда не говорю: «забудь то, что я говорю». Я никогда ничего не говорил, как ты можешь это забывать? Видишь, как это происходит! «Карл сказал, что мне следует забыть то, что он говорит». Я никогда этого не говорил.

С.: Я не знаю, были ли это вы. Я это слышала.

К.: Не защищай это! «Я это слышала, я не виновата».

С.: Вы сразу видите все механизмы защиты!

К.: Да, ты – воин. Ты защищаешь. Ты хочешь стоять на страже. Ты – страж всего, что ты знаешь, потому что ты – в армии. Это армия «я»[13 - Карл опять использует непереводимую игру слов – он говорит – «это – me-litary» от английских слов military = войска, армия и те = местоимение «я» в винительном (объектном) падеже, т. е. «объективное я». – Пер.].

С.: Да, мной управляет Марс.

К.: Ты – что? Извиняет себя потому, что у нее дерьмовые звезды! «Я задница только потому, что мой Марс в Тельце». Фантастика!

С.: «Мой Марс на моей заднице».

С.: Как насчет того, чтобы защищать нашего умершего учителя?

К.: Это все умершие учителя. Мертвые учителя, мертвые ученики, все мертвое. Есть только мертвые учителя и мертвые ученики. Я знаю, что тому, кто верит в учителя и нуждается в учителе, нелегко говорить, что все учителя мертвые. Но я должен это говорить. Любой учитель с самого начала мертв. Мертвое знание. Мертвый учитель. Мертвый ученик. Мертвое понимание. Но в этом вся красота. Ничто из этого не может достигать Того. Никто никогда не достигал Того. Никто никогда не утрачивал Того. Это главное. То никогда ничего не утрачивает. Так что никогда не было кого-либо потерянного в чем-либо. И теперь некто читающий нечто – из того, кто никогда ничего не терял? Рамана всегда говорил о пауке – паук всегда будет плести, плести сеть сознания. Он даже называл сознание фантомом, пауком. Всегда плетущим сеть и пытающимся поймать самого себя, а посредством понимания оно не может поймать себя в свою собственную сеть, просто вытаскивая сеть. И как только она вытянута, оно снова плетет. Никогда не переставая плести и вытаскивать. Плетя и вытаскивая. И только сознание может быть отождествленным или неотождествленным. Будучи отождествленным относительным сознанием, будучи неотождествленным космическим сознанием. Только сознание имеет значение. Поэтому только сознание – иллюзия. Это веданта. Сознание, веданта, бытие отождествленным, неотождествленным, учить, что сознание отождествленное неправильно, что неотождествленное – правильно. Безличное хорошо, личное плохо. Это может происходить только в относительном сознании, которое уже является воображением.

С.: Сознание – всегда двойственность.

К.: Идея сознания создает двойственность. Бог, знающий самого Себя, – налицо сознание. Он сознает, что существует, – налицо сознание. Всегда имеется двойственность.

С.: И корень – желание.

К.: Из той двойственности, сомнительного Бога, происходит сомневающийся. А из сомневающегося происходит сомнение и все то, в чем можно сомневаться. Фальшивка уже налицо – то, что Бог может знать Себя.

Бог может сознавать то, что является сознанием. Или Богом. Их два. Сознание, сознающее сознание, – это два сознания. Уже начинается сновидение. Поэтому пробуждающееся сознание, осознающее, что оно является сознательным или является чистейшим сознанием, – это уже разделение. Там начинается веданта. Там сознание начинает учить само себя. Оно становится своими собственными учителем и учеником, своими собственными любящим и возлюбленным. Посредством этого происходит вся реализация. Но ничто из этой реализации не дает ему возможности знать само Себя. Из-за этого драгоценного сознания. Звучит хорошо. Оно никому не нужно. Такое драгоценное. Такое могущественное. Но могущественное в чем? Может ли оно что-то создавать? Может ли оно что-то уничтожать? Я всегда жду, что меня ударит молния, когда я говорю, что Бог бессилен, Он не может касаться Того, что я есть. А То, что я есть, никогда не нуждается ни в каком Боге. И никогда не знает никакого Бога. Бог, о Боже! Создатель.

С.: Вы говорили, что личное и безличное – всегда часть сновидения, но безличное предпочтительнее, поскольку в нем меньше страдания, чем в личном.

К.: Да, есть страдание и не-страдание. И безусловно, ты предпочитаешь не-страдание.

С.: Конечно. Но это по-прежнему в сновидении, и из сновидения невозможно выйти.

К.: Да, и когда есть не-страдание, противоположностью является страдание. Поэтому из не-страдания оно будет возвращаться к страданию.

С.: Так как не быть в картине?

К.: Единственное абсолютное решение – это быть картиной. А картина не знает никакой картины. Бытие вне картины – все равно часть картины. Картина не знает никакой картины. И будучи картиной, картина не может страдать о картине. Но, пытаясь выйти из картины, ты помещаешь себя в картину.

С.: Когда вы говорите, что картина не знает никакой картины, то имеете в виду такое тотальное присутствие в картине, что…

К.: Нет никакой нужды в тотальном присутствии!

С.: Так что это значит?

К.: Просто быть Тем, что никогда не знает Себя, ни в чем. Ни зная, ни не зная чего бы то ни было. Это ничего не значит. В этом нет никакого «я» и нет никакого значения. Только «я» нуждается в значении.

С.: Нет личного знания…

К.: Нет ни личного, ни безличного. То, что является безличным, не знает никакого безличного, а то, что является личным, не знает никакого личного. А то, что знает безличное, по-прежнему является личным. Так что то, что заявляет: «теперь я переживаю себя безличным», – ох! Кто переживает себя безличным? И воспринимает это лично? И думает, что личное лучше или хуже, чем безличное? Кто определяет, что лучше?

С.: Так что же делать с этим «кто»?

К.: Я не знаю. Ты не можешь его убить, потому что его нет. Ты только даешь ему жизнь, поскольку думаешь, что оно – это слишком много. Для кого? Оно играет двоих. Одно слишком много для другого. Но и одно, и другое – фантомы. Один фантом, подтверждающий другого фантома. И один фантом, говорящий другому фантому: «без тебя, фантома, мне, как фантому, было бы лучше». Это шизофреническое «я», говорящее, что «я» без «я» было бы лучше. Так что «я» пытается убить «я», так как «я» воображает, что без «я» «я» было бы лучше. Это поддерживает его функционирование. Это любящее заботливое «я». Любящий, который думает: «Если бы у меня была безусловная любовь, если бы я только мог полностью принимать моего любимого, это была бы лучшая безличная любовь». Так что он создает условие этой любви, что безличное было бы лучше личного. «Если бы я просто принимал моего любимого как он есть. „Я“», и быть может, есть даже момент единства с любимым, принятие того, что все правильно и все совершенно, но даже это мимолетно. Просто противоположность несовершенного. Поэтому совершенная любовь все равно несовершенна. Поскольку есть тот, кому нужна совершенная любовь. Безличное приятие любимого. Так что ты, быть может, каким-то образом этого достигаешь. И тогда? Аминь. Тогда есть мужчина, на одного мужчину слишком много. Или женщина. На два мужчины слишком много. Поскольку в женщине больше мужчины, чем когда-либо может быть в мужчине. Это как будто ты озадачен, так как хочешь найти последнюю мозаику для Абсолютной мозаики-головоломки[14 - Имеется в виду мозаика-головоломка из кусочков картона или пластика (пазл). Английское существительное puzzle означает «загадка, головоломка, мозаика», а глагол puzzle означает «озадачивать, ставить в тупик». Карл использует игру слов «be puzzled by puzzle» (быть озадаченным головоломкой-мозаикой), которую, к сожалению, невозможно адекватно передать по-русски. – Пер.]. Ты так озадачен потому, что воображаешь, что ты выходишь из мозаики и затем смотришь на мозаику, и там всегда недостает одного кусочка. И ты всегда думаешь – чего не хватает? И ты всегда смотришь на эту мозаику и знаешь – ты всегда видишь, что чего-то недостает. И ты всегда хочешь это где-то найти. Ты хочешь все сделать заново, ты хочешь перестроить всю мозаику. Даже если она полна целиком, чего-то недостает, мозаика остается незавершенной. И тогда вдруг, в силу какого-то события, ты полностью втягиваешься в мозаику, и больше нет никого озадаченного. Никогда не было никакой проблемы. Головоломка – всегда головоломка, и никогда не бывает озадачена головоломкой. Ты озадачен только потому, что видишь мозаику-головоломку. И в тот момент, как ты видишь мозаику, ты находишься вне мозаики. И тогда ты бываешь ей озадачен. Поэтому каждую ночь ты втягиваешься в мозаику, и в глубоком глубоком сне ты – и есть мозаика, а кто озадачен, будучи мозаикой? Никто. И каждое утро ты выходишь из мозаики и смотришь на мозаику, и тогда ты озадачен головоломкой. Тогда ты пытаешься заново сложить мозаику так, как тебе нравится. Но каждую ночь этот мозаичник полностью втягивается в мозаику, и тогда мозаика – это просто мозаика.

Очень просто. Каждое утро ты просто в воображении выходишь из мозаики и становишься отдельным от мира. И каждую ночь у тебя больше нет энергии, чтобы быть отгадчиком, так что ты автоматически бываешь мозаикой, поскольку тебя делает таким утомленным твое воображение. Затем каждое утро ты снова выходишь, так как ты полон свежих сил. Ты снова исследуешь: «Вчера я не мог ее разгадать, но сегодня я это сделаю». Ты каждое утро обещаешь себе: «Я это сделаю», «Сегодня я буду десять часов медитировать над моей головоломкой». Ты даже пытаешься погружаться в мозаику. Но пытаясь погружаться в мозаику, ты помещаешь себя вне мозаики. Ты хочешь идти глубже в мозаику, но пытаясь идти глубже в мозаику, ты находишься вне мозаики, ты – часть головоломки. А когда ты – часть головоломки, ты озадачен головоломкой. Фантастическая головоломка. Что еще может делать эта маленькая головоломка? Он хочет быть мозаичником. И иногда он даже достигает того, чтобы быть самим мозаичником, создателем, он создает всю мозаику: «Я – центр Вселенной, все исходит от меня. Я – источник. Я реален, а все остальное – просто мое воображение. Мое воображение. Все – иллюзия. Но не я». Так что это продолжается и продолжается. Так продолжается эта реализация, эта веданта, эти варианты неведения. И все, что отличается от чего-то еще, есть неведение.

Все, что является ведантой, все, что может переживаться, слишком поздно. Даже чистейшее осознавание, чистейшее Я, это слишком поздно. Это просто сон о том, что Ты можешь найти Себя в своей собственной реализации. Это слишком много.

С.: Может ли абсолютное выражать себя, или это слишком поздно?

К.: Я что-то говорил?

С.: Кто может говорить, что первая мысль…

К.: Что еще за «первая мысль»? Мысль бывает уже после мыслителя, первого воображаемого потенциального Я, до него нет даже мысли.

С.: Не может быть тем, что есть…

К.: Как она может быть тем, что есть? Потому, что она отличается от того, что идет потом.

С.: Поскольку…

К.: Поскольку есть поскольку. Поскольку то, что имеет причину, не может быть реальным.

С.: Почему она имеет причину?

К.: Она есть всегда?

С.: Нет.

К.: Вот видишь. Как она может быть реальной? Реальность не может иногда быть, иногда нет. А осознавание иногда есть, иногда нет. Где это осознавание в глубоком глубоком сне? Если бы оно было реальным, оно должно было бы быть непрерывным. Только Существование, каковым ты являешься, Знание, каковым ты являешься, есть даже в глубоком глубоком сне. Потому что без этого Знания не могло бы быть никакого подъема осознавания Я. Потому То, чем ты являешься, это Беспричинность. А то, что имеет причину, – отклонение. Причина не нуждается ни в какой причине. Только тому, что является отклонением, нужна причина, а потом нужно находить причину.

С.: Является ли это игрой, развлечением?