Шейх моей сестры

– Амина, нам надо поговорить.

Назира схватила меня за запястье и потянула к коридору, где практически никто не ходил. Думала, что он ведет в комнату Хайи, и я смогла бы попросить прощения и помириться с ней, но мы остановились недалеко от наглухо закрытой двери. Ее черные глаза наполнились слезами, однако Назира быстро обуздала эмоции и произнесла:

– Амина, ты должна выйти замуж за шейха Карима.

Поначалу я думала, что ослышалась, а слова мачехи – мираж в моей голове. Однако тон ее голоса казался умоляющим, нежели приказным и строгим. С моих губ сорвался единственный вопрос:

– Почему?

– Компания твоего отца разоряется. Шейх предложил инвестиции взамен на свадьбу с дочерью.

– Но как же Хайя?

– Он отказался жениться на ней и выбрал тебя. Не бросай нас, Амина. Если ты откажешься, мы разоримся. Ты не сможешь окончить учебу, а Хайя лишится приданого.

Я не верила в слова мачехи. Не верила и все тут. Она наверняка обманула меня. Аллах припомнит это в судный день. Но я не пошла обратно к отцу – он ничего не скажет. Знала, к кому нужно обращаться за информацией.

– Это правда, что наша семья не грани банкротства? – крикнула я в лицо Джахиду, ворвавшись в его комнату.

Он ничего не ответил, молча кивнул. И я вспомнила, как он прятал от меня экран планшета в большой гостиной. Аллах! Значит, Назира была права…

У меня нет выхода…

– Твоя свадьба с Каримом спасет положение.

– Что делать с Шахиром?

– Ты знаешь ответ на этот вопрос лучше меня.

Джахид внимательно взглянул на взбудораженную новостями меня. Не как брат, а как старший мужчина в нашей семье. Серьезно, как к взрослому человеку, который должен принять ответственное решение.

Решение, от которого будет зависеть не только мое будущее, но и будущее всей семьи…

Глава 6

– Извини, мы не сможем быть вместе, – произнесла уверенно, глядя в взволнованные карие глаза по ту сторону экрана.

– Амина, что случилось? Почему? Когда ты вернешься?

– Я выхожу замуж и больше не вернусь.

Эти слова дались мне тяжело. Я едва произнесла их, не отводя глаз от камеры телефона Джахида, ибо мой старый телефон разбился во время несостоявшейся помолвки Хайи.

– Как выходишь замуж? Мы же договаривались, что поженимся после окончания университета.

– Мы поженимся, если мои чувства будут искренне. Но я остыла к тебе, прости. Я тебя не люблю.

Мой голос дрожал, внутри все дрожало, даже пальцы рук едва удерживали телефон. Но он не увидит этого, никогда не увидит. Он не рядом, и это мне на руку. Так легче нам обоим, несмотря на то, что мое сердце разрывалось на части в этот самый момент. И никто не склеит его вновь.

Аллах простит за причиненную боль Шахиру. За то, что влюбила в себя, а затем бросила.

Но все ради блага семьи. Ради нас с сестрой…

– Как не любишь?

– Планы изменились. Забудь меня.

Пока Шахир не успел переубедить меня в обратном, я нажала красную трубку и отдала телефон брату. Так будет гораздо лучше для нас обоих. Я вернулась в комнату и дала волю эмоциям. Кричала, била кулаком о постель, плакала. Но это временно. Мои чувства пройдут. Так надо.

***

– Амина, как я за тебя рада! – шепнула моя кузина Латифа, сверкая голубыми глазами. Я и не заметила, как она подсела, накинув блестящий хиджаб, расшитый золотой нитью. Странно, что она вырвалась на мою свадьбу, хотя клялась не возвращаться в Эмираты после свадьбы. – А вы уже пробовали?

– Что? – удивленно посмотрела на нее.

– Ну… наедине с ним. Ты видела его там…

– Не поняла?

– Не притворяйся! Мы все сначала проверяем на прочность. Я так и поступила, поэтому вышла замуж за своего мужчину. Всегда нужно проверять перед покупкой, а потом…

– Латифа, все хорошо?

Назира оказалась вовремя возле нас. Наверное, заметила, как румянец смятения и недопонимания окрасил мое лицо.

– Ну да. Я рассказывала, как мой муж сделал предложение моему отцу.

– Тогда накинь платок. Скоро придет жених. Приготовься, Амина, – обратилась она ко мне, в то время как Латифу ветром сдуло.

Сказать, что я не понимала ее намеков – вовсе промолчать. Аллах свидетель, всегда была против западного мышления, но мы, рабы божьи, индивидуальны. Мы разные, даже в этом.

Женщины помогли надеть платок и закрепить его, чтобы прикрыть часть моей прически и верх свадебного. Я просто стояла и ждала. Ждала, когда нас поженят, ждала, когда фотографы сделают свое дело, даже старалась улыбаться на фотографиях. Хорошо, что не было прессы, мой будущий муж настоял, чтобы свадьбу не освещали на весь мир.

Но это не касалось количества приглашенных гостей, селебрити на нашем торжестве и самого большого помещения в стране. Ну да, племянник эмира женится на красивой и тихой девушке. Даже чересчур тихой. Некоторые удивлялись, почему я все время опускала глаза перед родственниками жениха и молчала. Назире удалось меня прикрыть словами волнения перед брачной ночью.

Пока все вокруг веселились под громкую музыку в просторном зале, украшенным навесами и золотым орнаментом, у меня было время подумать о многом. Я несколько раз ходила в молитвенную, старалась получить ответ на свои вопросы у всевышнего, однако они не последовали. Смогу ли вернуться в Лондон? Продолжу ли учиться? Захочет ли шейх детей прямо сейчас или я смогу оттянуть период материнства? Наверное, сейчас не время, все-таки сегодня моя свадьба.

Наша жизнь предначертана судьбой, но я всегда думала, что она окажется более яркой и насыщенной, чем сейчас.

Вокруг так много шума, много еды, веселой, громкой музыки и охраны. Они стояли на каждому шагу в общем зале. В женскую часть их не пустили – Назира настояла, чтобы женщины спокойно повеселились отдельно от мужчин, не стесняясь снять свои верхние одеяния. И я была рада требованию мачехи – мне действительно стало спокойнее среди женщин.

Хайя пришла на свадьбу, хотя я думала, что она ее пропустит. И она танцевала лучше всех, ярче всех, словно она невеста, а не я. Наши родственники из Катар подходили к ней с поздравлениями, а не ко мне. Хайя тоже была в белом, с множеством золотых украшений. Назира не препятствовала бунтарству дочери, а мне было все равно. Если это улучшит отношения между нами, я приму и этот выпад.

Она ни разу на меня не взглянула, а если бы посмотрела, то заметила бы в моих глазах просьбу о прощении.

Двери медленно открылись, когда все женщины покрыли головы. Громкая музыка утихла, гости расселись по местам, когда шейх Карим ступил ногой в женский зал. Ему было так плохо в мужском зале? Или решил проведать меня здесь впервые за пять часов?

– Ты сегодня прекрасна, – прошептал мужчина мне на ухо, наклонившись чуть ли не под углом девяносто градусов – настолько высоким он был.