Останься

Но Даниил всё равно опережает.

– А может, лучше я покажу тебе, что бывает, когда вступаешь в игру, не зная правила? – сдавленно спрашивает он, и прежде чем я успеваю вникнуть в суть вопроса, его губы неумолимо накрывают мои.

Грубо, нетерпеливо, жадно, не считаясь.

Мои руки замирают на полпути к нему, застывая и не решаясь оттолкнуть, а он даже не замечает этой заминки. Глубже целует, яростно, напористо, словно наказывая, вынося из головы последние остатки мыслей.

Жар и мощь его тела окутывают, подавляют, вынуждают прогнуться и лечь на кровать. А пальцы Даниила тянутся к завязкам моей сорочки и начинают развязывать её. В голову ударяет и алкоголь, и явно возбуждённый чужой мужчина, и его нетерпеливые действия, и неизбежность развязки. Моё тело начинает прошибать нервная дрожь.

Он ведь не станет это делать. Конечно, не станет.

Нет, это не происходит со мной. Это не меня вот-вот отымеют, как грязную шлюху, а потом оставят тут одну. А в дальнейшем будут повторять это снова и снова. Сама напросилась. Нажала на спусковой курок.

Сейчас Даниил остановится. Это не может быть по-настоящему.

Мне уже не хватает дыхания. О чём я вообще думала? На что рассчитывала?..

Я ведь слышала, какие слухи о нём ходили! Правда думала, что из-за какого-то долбанного взгляда хищник может превратиться в ручного зверька?

Паника накрывает, тем более что Даниил уже бесцеремонно обхватывает мою грудь одной рукой, а второй жёстко разводит бёдра.

Вспышкой в голове мелькает один момент в первом детдоме… Если бы не воспитательница, мне был бы конец. Моральный уж точно.

А сейчас тут никого.

– Прекрати, – дрожащими губами почти шепчу.

Не уверена, что слышно. Тем более, Даниилу, который явно слишком поглощён процессом. Кажется, он потерял все тормоза, если они вообще были.

Самое ужасное, что помимо унижения я чувствовала какое-то нездоровое возбуждение. Хоть и поначалу, но это было. А теперь – пустота. Воспоминания о времени, когда мне было тринадцать. Горечь. Ненависть. Молчаливый крик. Оцепенение. И слёзы, просто стекающие по коже.

«Можешь не кутаться в эти мешки, я не насильник»…

Словно услышав эти мысли, Даниил вдруг останавливается, чуть отстраняется. Смотрит прямо в глаза. Сквозь туман слёз чётко вижу, как меняется его взгляд. Как сжимаются губы и напрягаются желваки. И как открывается что-то ещё незнакомое и тревожащее меня, на самом дне глаз.

В темноте этой комнаты он кажется зловещим и нечеловеческим. Даже ещё более пугающим, чем когда трогал меня. В распахнутой рубашке, не скрывающей выдающиеся мускулы, с растрёпанными волосами, слегка спадающими на лоб. С этим диким взглядом. Кричащим и молчавшим одновременно.

Почему-то становится больно. Не физически, а как-то душевно. Точно знаю, что сейчас он отпустит. Но от этого совсем не легче…

Что-то случилось. И я даже не про этот дурацкий фарс, глупо начатый мной и не менее глупо продолженный им. Тут что-то другое. Мы оба чувствуем это. Время замирает.

Я беспомощно открываю рот, собираясь сказать хоть что-то, что развеет обстановку и заставит его, наконец, уйти. Но Даниил опережает тихим и одновременно оглушающим голосом:

– Так запомни, что бывает, когда дразнишь зверя, Лизавета. Не лезь.

Странное предупреждение. Словно оно касается не только произошедшего здесь только что.

Хотя я, конечно, вспоминаю, что он сказал, прежде чем наброситься. Что собирается мне наглядно показать, что бывает, когда лезу в игру, не зная правила. Даниил не собирался насиловать меня, а хотел дать понять, что было бы в случае, если бы пошли до конца. Всё по его правилам, а не моим.

Всё здесь всегда по его чёртовым правилам.

Как же унизительно. Насилия не было, но ощущение, что мной хорошенько попользовались.

Да кто он вообще такой?..

Ненавижу.

Даниил резко выходит, закрывая за собой дверь.

Глава 9. Лиза

Я не хочу вставать. Меня не будят и не торопят. Я вообще не уверена, что Даниил дома, но всё равно не хочу подниматься и проверять.

Дом большой. Но какие шансы вообще не пересекаться с его хозяином? Учитывая, что по факту он продолжает владеть ещё и мной.

Нет, я точно должна выяснить, в чём дело. Благо, интернета меня не лишили. Узнаю, кем были мои родители, как связаны с ним, проведу расследование, пойму, что «мужу» от меня надо. Это поможет избавиться.

Мотаю головой, стараясь избавиться от лишних воспоминаний. Раскалённое тело Даниила, слегка давящее своей тяжестью, пылающий взгляд, обжигающие прикосновения, горячие губы. И я, с трудом соображающая, не отталкивающая и бездействующая.

Хорошо хоть хватило воли подать голос.

Я словно снова ощущаю жар этой ночи, сбрасываю одеяло, кусаю губы. Зачем-то вспоминаю, как всю ночь потом ворочалась и не могла уснуть.

Нет, так не может продолжаться. С чего стоит начать? С первого детдома, наверное. Узнать, как я туда попала совсем ещё крохой. Кто меня туда доставил.

Закрываю глаза, глубоко вздыхаю. Глупо думать, что прям всё-всё, что нужно, можно узнать исключительно по интернету, никуда не ездя. Мне придётся поговорить с Даниилом. Выяснить, можно ли мне выходить из дома. Добиться при необходимости, чтобы да.

Другой вариант – изображать примерную жену, смирившуюся с браком, чтобы Даниил мне сам всё рассказал, даже рассматривать не хочу. Хотя и его случайные слова буду собирать и запоминать. Например, про тех бандитов.

************

Даниила нет нигде поблизости, но я не сдаюсь, заходя во все двери дома. Чем скорее выясню, что мне надо, тем проще. Тем более что тревога, сжимающая грудь, только разрастается с каждой секундой. Если я не увижу его сейчас, может, и не осмелюсь обратиться в следующий раз.

Откуда это взялось?

Судорожно вздыхаю, потому что ответ сразу приходит мне в голову, причём яркими картинками воспоминаний. И отогнать их не так уж просто. Как и взаимодействовать с Даниилом дальше, но я должна.

Руки осторожно касаются очередной двери. Приоткрываю её, уже каким-то образом зная, что он там. Не удивляюсь, когда замечаю Даниила сидящим за столом и изучающим что-то в ноутбуке.

Муж поднимает на меня взгляд, но молчит. А я слегка дрожу, потому что вдруг чувствую, что что-то не так. Он не такой.

– Даниил, – почему-то называю по имени.

И тут же замолкаю, внутри что-то обрывается.

Несмотря на паузу, Даниил не откликается. Но и в ноутбук не смотрит. Ждёт.

– Хотела узнать, совсем ли я пленница здесь, или всё же имею на что-то право.