То ли работать, как прежде, неутомимой мышцей,
А то ли рвануть в Гаагу.
А то не в Гаагу, а, скажем, в Прагу –
Какая разница, коли нигде не рады.
Какая разница, кто с тобой будет рядом,
Если тебе наплевать на тела и лица.
А коли издохнешь – заменят другой пружиной,
Энерго-не-слишком-затратной, простенького режима,
Чтоб верой и правдой подольше служила
И не задавала неловких вопросов.
У лампочек тоже бывают неврозы.
Тут то ли усталость скопилась под осень,
А может быть, год виноват високосный.
А может быть, нужен другой мужчина.
*
Радуйся жизни
Он зашёл на минутку – взять кофе, обнять друзей,
Перекинуться парой словечек за баром.
Это было чуть более года назад, и в тот день
Я была дико, безбожно усталой,
Не взглянув на него, у окошка глотала портвейн,
Придушив двумя пальцами ножку стекляшки-тюльпана.
Он, небрежно обняв, ухмыльнулся привычно: «Эй!
Может, хватит грустить уже, Несмеяна?»
Через пару часов будут скорая, вой сирен,
Мотоцикл – как скомканный лист бумаги.
Но я это не помню. Я помню, как он сидел
Со мной рядом, показывал фото из Праги,
А я даже не слушала… Рой проблем,
Как казалось тогда, взвился тучей над самой крышей.
Он надел бесполезный, как позже узнаю, шлем.
«Радуйся жизни», – сказал.
И вышел.
*
Per aspera
Per aspera. А на коже
Клочка нет живого места.
Смеёшься: «Хоть я стреножен,
А всё ж таки интересен».
Протягиваешь мне руки,
Трёхтысячное «останься».
За сонным окошком мухи
Устроили свои танцы.
А я то ли вышла из пены,
То ль долго назад смотрела:
Солёными стали вены,
Солёным покрылось тело.
Тебе мои ласки – мука,
А всё же – не оторваться.
Когда долго смотришь в лупу,