Самое странное – знать, что такие вещи –
Это очень обыденно и бессрочно,
Но не мочь примириться внутри с тем фактом,
Что и ты тоже хочешь любви, и детей, и брака,
Быть опорой, стеной, храбрым воином с крепким тылом,
Жить в стабильности и достатке,
Чтоб тебя уважали,
Чтобы тебя любили –
Человек же ты, наконец! –
Только при чём тут я?
У меня к тебе детские травмы и комплексы,
Переносы по Фрейду, по Юнгу и с ними иже.
Я сейчас в удивительно трудном возрасте,
Когда никого не подпустишь ближе,
Чем «Привет, как дела?» – «Потихоньку, что нового?»
У меня к тебе аппетит голодного
Пса у витрины со свежим мясом.
Я бегу в свою конуру,
В свою одноместную комнату:
Там, на тонкой спине матраса
Буду ждать, когда ты надо мною сжалишься.
У меня к тебе залипание той самой клавиши,
От которой дрожат во всём теле струны.
Я от каждого гостя беру по камешку,
Строю крепость вокруг себя. Потому-то
Все бока у неё – разноцветные!
У меня к тебе нечто интимное, интровертное,
Оно плещется невской волной в низовье.
Оно может быть самым могучим (по Берну), но
С пресловутой, как ты говоришь, любовью
Не имеет совсем ничего общего.
*
Будильник
Будильник-убийца на сон поднимает руку.
Меняем вселенные, как поезда в метро.
По знаку главного
Из поднебесной рубки
Секундная стрелка делает оборот,
Отрезав,
Швыряет в лицо кусками
Разорванный сон,
Словно кость со стола,
Чтоб я на досуге его обглодала,
Чтоб не осталось ни хрящика, ни мосла,
Чтоб он забылся, сгорел, истёрся,
Изжил себя,
Перемололся в прах.
Не портил праздник незваным гостем,
Застывшим нелепой фигурой в дверях.
Расставив точки, расставь и тильды.