Разбуди меня в 4:30

– Зачем ты это сделала?! – возмущенно шепчу я, глядя на неё убийственным взглядом. Мирка, как всегда, хохочет. Ей смешно от моей реакции, смешно от тех протестов, что я иногда устраиваю, но для меня такие вещи действительно неприемлемы. Или же я хочу так думать.

«Тебе повезло, что я не выкрал тебя прямо из зала», – сообщение, что я вижу, выводит. Чешутся руки, странная реакция. Мира смотрит и улыбается.

– Это манипуляции, – объясняет она, когда я сворачиваю экран. – Он просто выводит тебя на контакт.

– Ммм… – отвечаю сдержанно. – То есть, он думает, что я поведусь на это?

– Тебе решать, вестись или нет, но он пишет такое не просто так. Я знаю такой тип парней. По нему же сразу видно, что он мажористый. Скорее всего, это на один раз, – Мирка вздыхает, глядя на свой подъезд. – Идём?

– Да, идём, – я выхожу из машины, и только тогда тётя Наташа говорит, что у неё небольшое дело, она подъедет позже, а это значит, что мы с Миркой останемся ненадолго одни. Алкоголь мы не любим, один раз обе перебрали с шампанским и с тех пор плюёмся от одного напоминания. Но зато начинаем дико беситься под музыку, если нам перепадает такая возможность. Как раз это мы и делаем. Почти полчаса вертимся у зеркала и строим друг другу рожицы под самые разные песни. Когда я устаю и плюхаюсь на её кожаное кресло, мой телефон снова жужжит. Рука непроизвольно тянется, чтобы взять его.

«Выйди на улицу», – приходит новое сообщение от него, и я нахмуренно смотрю на экран. В каком это ещё смысле?

«Что тебе нужно? Я не знакомлюсь, ясно? Поищи кого-нибудь другого», – пишу с лёгким ощущением нервозности. Сказать, что этот парень задевает моё эго, значит, не сказать ничего. Только вот я не понимаю, почему.

«Мы уже знакомы. Я у тебя в друзьях. Выйди на улицу на пять минут».

Какой же настойчивый, наглый и …

– Никааа! – слышу я откуда-то с улицы громкий крик.

– О, Господи, – Мира прикрывает ладонью раскрытый рот и бежит к окну. Она живёт на тринадцатом этаже Питерской новостройки и даже здесь мы услышали его вопли. – А он настырный…

– Что тебе, блин, нужно?! – кричу я вниз, глядя на то, как он стоит возле своей машины и улыбается. Вдобавок ко всему, он ещё и следил за нами. Просто прекрасно.

– Выйди! – звучит следом, пока я смотрю на подругу и краснею всё сильнее. С ума сойти, он совсем псих.

– Ну, выйди к нему, расскажешь потом, – шепчет Мира, глядя на меня, пока я отрицательно мотаю головой.

– Что я ему скажу? Зачем мне идти туда? Он ведёт себя, как ненормальный, – пугаюсь я, выглядывая вновь, пока он стоит и мокнет под дождём в ожидании того, что я спущусь. Господи. Что за сюр!?

– Может, ты просто ему так сильно понравилась, – предполагает она, но не без насмешки. – Просто спустись, чего тебе стоит?

– Не знаю. Всего? Я просто не хочу этого делать, мы с ним даже не друзья, – заявляю я, и слышу, что крики становятся только громче.

– Выйди, пока я не начал петь! – угрожает он снизу, и я выглядываю снова, растянув губы.

– У тебя кишка тонка, – смотрю я на него, скрестив руки на бортике лоджии, как вдруг слышу позорное:

– Ты – спелая клубника, мою любовь верни-ка!!! – практически басом на весь район. Мирка хохочет во всё горло, держась за живот, а у меня идёт пар из ушей.

– Всё, заткнись! Я сейчас спущусь, – ругаюсь я, вызвав на его лице дебильную ухмылку.

– А он молодец, – продолжает смеяться она, провожая меня из квартиры. Я беру с собой телефон и быстро топаю вниз по лестнице, даже никак не прокомментировав её слова. Я так зла, что готова прибить его. Угораздило же встретить такого на свою голову.

Когда выхожу, вновь попадаю под дождь, но я настолько зла, что целенаправленно иду в его сторону и обхожу машину, на которой он приехал, усаживаясь на пассажирское сидение. Максим улыбается и садится следом за мной. Он весь промок, но трясёт здесь почему-то только меня.

– Что ты там устроил? Чего тебе нужно? – с наездом выдаю я, глядя на его довольное промокшее лицо. Он снимает капюшон и издевательски медленно проводит пятерней по каштановым взъерошенным волосам, зачёсывая их назад. Красивый, как сам Дьявол, но мне нельзя думать об этом. Ведь я очень люблю фантазировать, а это чревато разбитым сердцем и тройками в аттестате.

Не успеваю я снова открыть рот, как он заводит машину и начинает ехать куда-то как сумасшедший. Я даже теряюсь от такого напора.

– Макс, ты чего творишь? Ненормальный? – спрашиваю я, пристёгиваясь на ходу. – Куда мы едем?

– Просто прокатимся, – отвечает он, как бы невзначай.

«Просто прокатимся». А то, что у меня могут быть свои дела, его, кажется, вовсе не интересует.

– Я не могу просто кататься. Мне нужно забрать у подруги сумку и скоро ехать домой. Меня мама ждёт, – говорю я, вызвав на его лице лишь ядовитую усмешку. – Максим, не знаю, что ты там себе надумал, но я не из тех, кто катается ночью с незнакомыми парнями. И не из тех, с кем как ты думаешь, тебе будет интересно.

– А из каких ты, Ника? – спрашивает он, заставив меня замолчать. Я и сама не знаю ответа на этот вопрос. – Потому что пока мне ясно только одно. Ты любыми способами пытаешься слинять. И не взяв тебя силой, я обречен на провал.

– Думаешь, всё можно взять силой? – интересуюсь я в бешенстве от его слов. – Думаешь, достаточно приехать на дорогой тачке и все резко захотят быть с тобой? Останови машину.

– Нет, – отвечает абсолютно грубо, посмотрев на меня. – С чего ты взяла, что я предлагаю тебе быть со мной? – кажется, его бровь поднялась так высоко, будто он стал героем мультипликационного фильма. – Я просто позвал тебя на улицу. Ты сама села в мою машину.

Вот ведь…Чёртов…

– Демидов, или как там тебя. Останови, – уже более грубо говорю я, отвернувшись к окну. Как же он раздражает. Особенно его улыбка. Особенно этот гонор. Особенно дурацкая ямочка на щеке!

– Да не злись ты. Скажи лучше, куда тебя подвезти. Где ты живёшь? – спрашивает он, и я мотаю головой.

– Нет, мне нужно обратно, там моя сумка, – повторяю я, пока он останавливает машину посреди дороги и изучает мой грозный вид. Вокруг сигналят машины, а он всё смотрит и просто молчит. Его рука тянется к моему лицу, будто парализуя меня. Я даже не могу шелохнуться, наблюдая за ней. Большим пальцем он проводит прямо под моим левым глазом, пока я трясусь перед ним, как осиновый лист на ветру.

– У тебя тушь потекла, – говорит он совершенно спокойно, аккуратно стирая разводы и убирая прядку моих волос за ухо. – Я отвезу тебя обратно.

Кажется, мы оба нервничаем, или же это трюк такой. Его руки въедаются в руль, и через секунду мы уже мчим в сторону дома Миры, пока я вспоминаю тепло его кожи у себя на лице. Господи. Как же это странно и волнующе. За день весь мой мир перевернулся. Почему я думаю о нём в таком ключе? Меня вообще впервые касался парень.

Как только его машина останавливается на том самом месте, я пулей вылетаю оттуда, и слышу вслед:

– Увидимся в школе.

Звук мотора застревает в ушах вместе с непрекращающимся ливнем, и он уезжает оттуда, не успеваю я зайти в подъезд. Я облокачиваюсь на дверь и ощущаю в носу запах его парфюма, нездоровое чувство страха обволакивает всё тело. И я понимаю, что боюсь не его самого и даже не его идиотского поведения, а того, что я к нему почувствовала.

Промокшая и испуганная звоню в домофон, после чего следую к квартире Миры. Естественно она сразу закидывает меня кучей ненужных вопросов, но основным служит: «Что мы с ним делали?».

– Ничего, – отвечаю я, и слышу, что мне уже звонит мама. Это срочно, и нужно возвращаться домой, но тёти Наташи ещё нет.

– Чёрт, – ругаюсь я себе под нос. – Ладно, я вызову такси, хорошо, мам?

– Попроси его тебя довезти, он явно недалеко уехал, – предлагает мне Мира, отчего я недовольно растягиваю губы. Опять она со своими советами.

– Я уже тебя послушала, и он чуть не увёз меня, незнамо куда! – ругаюсь, глядя на неё с ноткой возмущения.

– Подруга…Ты так резко реагируешь, – улыбается она коварной улыбкой. От её слов я теряюсь. Сама не понимаю, что со мной. Это он так влияет на меня. Какой-то бред. Но Мира явно понимает, что он понравился мне. Хотя бы внешне, ибо я веду себя не как обычно.

– Извини. Не знаю, что со мной, – оправдываюсь, глядя в телефон.

Пытаюсь вызвать такси, но цена дико высокая, а до автобуса идти далеко. Неужели я сделаю это? Какой ужас.