Мамочки и папочки

– Юмористка! Пойдем уже получать багаж!

– Постой-постой! А где моя пышечка?

– Твоя пышечка ждет тебя дома, – отвечаю, повесив на плечо кожаную сумку. – С пяти утра на кухне.

– С ума сойти! И она просыпается в такую рань? – Мы проходим в зал выдачи багажа. Лента с чемоданами уже движется. – И что меня ждет на этот раз?

– Имбирное печенье.

– О! Обожаю имбирное печенье.

Меня пробирает смех, потому что Элина на дух его не переносит.

– Ну, хотя бы не сырой пирог, – вздыхает она.

– Я пыталась её отговорить от этой затеи, но в сказке о «Принцессе золотых песков» упоминается о том, как поцелованная солнцем красавица приходит в восторг от имбирного печенья, которым её угощает помощник Короля снегов. В сказке даже рецепт есть.

– Паршивые сказки нынче пошли. Хочешь сказать, что твоя пятилетняя дочь сейчас одна дома и печет печенье?

– Конечно! Я же претендую на звание матери года, которая спокойно уезжает за несколько километров от дома и оставляет ребенка один на один с газовой панелью и работающим духовым шкафом. – Мы с Элиной переглядываемся. Её ошарашенный взгляд продолжает забавлять меня. – С ней Марта.

– А разве она не уехала?

– Через пару часов за ней приедет такси. Вообще-то, они с Мари давно испекли это печенье. Говорю же, с пяти утра! Она очень хотела поехать со мной, но от недосыпа у нее голова разболелась. Сказала мне, что не могла уснуть всю ночь, потому что очень ждала встречи с Элиной.

– Да моя ты хорошая! – расплывается в улыбке Элина. – Самый прекрасный ребенок на свете! Я готова съесть целую миску имбирного печенья мое сладкой малышки!

– Кажется, Мари напекла три миски.

– Вот же черт, – вздыхает Элина, потянувшись за своим чемоданом.

Через двадцать минут мы уже едем по узкой и извилистой дороге, обнимающей зеленые холмы вблизи лазурного побережья. Асфальт уже плавится от яркого солнца. Наши волосы треплет горячий ветер, а в нос проникает приятный запах морской воды, который никогда мне не надоест.

– Да здравствуют летние каникулы! – кричит Элина, поднимая вверх руки. – Я так счастлива!

С последней нашей встречи прошло полгода. Элина уже несколько лет работает штатным фотографом и автором в одном из старейших и известнейших изданий о путешествиях, и потому редко сидит на месте. Когда она сообщила по телефону, что собирается остаться у нас до конца лета, я сразу заподозрила неладное, но о деталях спрашивать не стала. Если Элина и приезжала к нам, то оставалась на неделю, не больше, потому что её жизнь захлестнули регулярные командировки по всему свету. Очень надеюсь, что ничего серьезного не приключилось.

Белые решетчатые ворота медленно отъезжают в сторону, открывая очаровательный вид на ухоженную лужайку, яркие цветы, карликовые пальмы, в которых обожает прятаться Мари, и обновленную ровную тропинку из серо-коричневого камня. Прошлый её вариант оказался слишком опасным для езды на велосипеде и роликах. Сквозь широкие вертикальные отверстия ворот видно, как к нам навстречу бежит ярко-желтое пятно. Элина не дожидается, когда мы заедем во двор. Просто выпрыгивает из машины и ловит в объятия свою крестницу, которой меньше, чем через месяц, исполнится целых пять лет.

Разве можно сдержать улыбку, слыша радостный детский смех? Мой бальзам на душу. Крепкая дружба между моей зеленоглазой малышкой Мари и лучшей подругой Элиной зародилась в родильном зале одной из частных клиник курортного города почти пять лет назад. Сложно поверить, что я мама яркого солнышка в желтом платьице. А ведь кажется, будто это случилось только вчера.

* * *

– Видела я твой взгляд, – говорит Элина, потягивая молочный коктейль из широкой трубочки. Мари решила вдоволь накормить её не только имбирным печеньем, но и напоить ледяным молочным коктейлем с добавлением нескольких капель кокосового молочка. – Такой глубокий и вдумчивый, но летающий где-то на поверхности воздушных облаков, под которыми сгущаются тучи. Что бы это значило?

Мы загораем на деревянных шезлонгах у бассейна, в котором плещется Мари со своими новыми надувными игрушками. В очередной раз Элина осчастливила её подарками. У самой воды сидят все куклы Барби. Мари нарядила их в купальники, которые мы шили вместе, и теперь куклы смотрят на то, как она плескается в ярко-оранжевых нарукавниках и пытается взобраться на огромную сороконожку.

– А у тебя там точно кокосовое молочко? – киваю с ухмылкой на высокий стакан.

– Сейчас только одиннадцать! Через час можно добавить что-нибудь покрепче. – Мы улыбаемся друг другу. – Так и серьезно, что это ещё за взгляд у тебя такой?

– Какой?

– Как будто скоро начнется настоящий ливень, а ты потеряла ключи от дома и у тебя нет зонтика.

– Мари стала задавать один и тот же вопрос с частой периодичностью. И с каждым днем мне становится всё сложнее повторять одно и то же.

– Ну, для правды она ещё слишком мала.

– А сказка, в которую я сама же заставила её поверить, отказывается развиваться. Она-то ведь ждет именно этого. Будь я тогда умнее, придумала бы что-то другое.

– Но эта безобидная история была частью вашего договора. Так хотел Янис.

– Да, хотел. И я соблюла все условия. Выполнила всё, чего он желал. Только Мари растет и становится старше, а история с папой, который уехал возводить огромные волшебные города, с каждым разом заставляет её грустить всё больше. Потому что я говорю ей одно и то же. Потому что у меня язык не поворачивается сказать, что папа-волшебник останется там навсегда. В этой долине чудес, где людям и говорящим зверькам очень нужны дома! Что для него они важнее, чем она.

– Ты злишься.

– Конечно, я злюсь, – говорю полушепотом. Мари машет нам и пытается снова залезть на надувную сороконожку. – Мне дышать становится тяжело, когда я вижу, как она качается на качелях и с надеждой в глазах смотрит на ворота. Если кто-то проходит мимо, у нее волосы дыбом становятся. У нас тут новый почтальон появился. Я в мастерской была, пока она в саду играла. А потом вижу, как она к калитке прижалась и говорит с ним. Когда я подошла, бедняга был краснее помидора.

– Что она ему сказала? – смеется Элина.

– Он всего-то принес корреспонденцию, а попал на сто пятьсот вопросов о том, как отправить письмо за море в долину чудес, где сейчас находится её папа. Что ей очень нужна помощь, ведь папу нужно поторопить. Марта говорит, что это просто такой период. И его нужно пережить.

– Правильно говорит. Взрослая и повидавшая многое женщина обладает особой мудростью и знаниями.

– Сомневаюсь, что в ближайшем будущем Мари оставит эти пустые надежды, на которые я сама же её и обрекла. Если бы я знала, что такое ребенок и что значит быть мамой, я бы внесла правки в этот пункт. Мы с Янисом придумали бы что-то другое.

– Мама!

– Да, солнышко?

– А Марта уже встретилась с сестрой?

– Думаю, что нет. Они с подругой только-только приехали на вокзал! А ехать им предстоит три дня!

– А почему они не сели на самолет? Разве самолет не быстрее поезда?

– Значительно быстрее! Но Марта боится летать. Так что выбор пал на поезд.

– Хоть бы папа не боялся летать! А то я его совсем не дождусь. Элина, смотри, как я умею!

Мари надувает щеки и делает кувырок под водой. Ну, почти кувырок.

– Умница! – хлопает Элина. – Сейчас допью твой крышесносный коктейль и покажу, как умею я! – Когда Мари начинает разговаривать со своими куклами, Элина издает тяжелый вздох и понимающе смотрит в мои глаза. – Да уж. Нелегкий период.

– Это катастрофа. Я ни за что не скажу ребенку, что её отец давно умер и никогда не вернется. Даже, если к годам шестнадцати она сама этого не поймет, я всё равно не смогу сказать ей правду. Но, чем дольше я молчу, тем больше подвергаю риску наши с ней отношения. Что, если в какой-то момент она воспримет мое молчание за ложь? Хотя, по сути это так и есть. Я обманываю её. Говорю же, катастрофа!

– Слушай, придет время и вы поговорите о Янисе. Ты расскажешь ей правду… Не всю, а только ту, что касается её отца. Марта права, у нее просто такой период. Перетерпи его. К тому же, я здесь! С вами! Мы будем кататься на лошадях, ходить в кино, на пляж, в аквапарк съездим! Мы с ней лучшие подружки!