Мамочки и папочки

– О том, что даже если этот Витан и впрямь родной брат Яниса, о котором он мне не сообщил, для меня это не имеет никакого значения. Я до конца своих дней буду благодарна Янису за всё, что он сделал для незнакомки в баре, которая слишком громко рыдала в женском туалете. Если он последние месяцы своей жизни посвятил ей, а не семье, значит на то была веская причина. В любом случае, нас с Мари это не касается. Она носит мою фамилию, а в свидетельстве о рождении нет никаких данных об отце. Янис сам настоял на этом, чтобы мы могли спокойно путешествовать по миру, а я не бегала по нотариусам и прочим конторам за всякими разрешениями. Он всегда хотел максимально упростить нашу жизнь, и я ничуть не сомневалась в искренности его намерений.

– Возможно, что это не единственный аргумент, почему он был «за» прочерк в графе «отец», – задумчиво говорит Элина. – Ты ведь помнишь, что Витан сказал вчера…

– Да, – перебиваю, устремляя воинственный взгляд вперед. – И это тоже стало причиной моей бессонницы. У него нет никаких прав на Мари. Ни у кого, черт возьми, – поджимаю губы. – Я её мама. Я единственный родитель. Для Яниса было важно само появление его ребенка на свет, а не формальности. Поэтому пусть засунет в задницу свои нелепые хотелки. И вообще, хватит уже об этом, согласна? Ты здесь уже второй день, а мы всё ещё говорим о моей жизни. Расскажи мне, как твои дела на работе? Куда поедешь после отпуска?

– Лея, – улыбается Элина, проведя рукой по моим распущенным волосам, – у меня всё, как всегда. А вот у тебя действительно появились горячие новости. Даже, если мы заговорим обо мне, ты всё равно будешь продолжать думать об этой ситуации с братом Яниса. Я видела его сегодня.

Вытаращиваю глаза. Мне становится дурно, что этот тип может прямо сейчас ошиваться в нашей округе.

– Я решила пробежаться около шести. Добежала до набережной, купила мороженое и села на лавочку, чтобы полюбоваться пришвартованными яхтами. Как вдруг на дороге останавливается машина скорой помощи и из нее выходит врач, который вчера была у нас. Я её по обуви узнала. Розовые в белый горошек кроксы. Она и какой-то мужчина поднялись на яхту с величественным названием «Черный бриллиант», а спустя минут двадцать сошли на пирс. Оказывается, наш новый знакомый живет на той яхте и ему нездоровится. Подцепил этот здешний вирус.

– «Живет на яхте»?

– Ага. А я думала, что у таких шишек есть свои личные врачи. Я вот, что подумала, если он живет на яхте, значит он не отсюда и приехал сюда на время…

– Прошу, давай поговорим о чем-нибудь другом! – возвращаюсь к столу, испытывая усталость от этого разговора. Вдруг вижу сонную, но улыбающуюся мордашку, торчащую между открытыми стеклянными дверцами. Волосы взлохмачены, на щечке красное пятнышко. – Солнышко! Ты проснулась! Как ты себя чувствуешь?

Мари обнимает меня, а я так сильно прижимаю её к себе, будто боюсь, что вот-вот и её у меня вырвут из рук.

– Можно мне овсяную печеньку? – шепчет мне на ухо.

– Только если угостишь ею меня.

5

Возвращаюсь домой по узкой дороге, возвышающейся над солнечным побережьем, точно изящная стрелка на женском веке. С каждой минутой она спускается всё ниже и у крутого зеленого холма разветвляется натрое. Я окажусь дома быстрее, если сверну направо. Дорога ведет прямиком к нашему поселку, но перед этим нужно пережить продолжительный серпантин. Повороты здесь настолько крутые, что приходится совершать полную остановку для разворота, а это значительно увеличивает время в пути и изрядно укачивает пассажиров. Зато эта дорога намного быстрее, нежели та, что тянется вдоль всего Бриллиантового побережья. Да, выбрав её, можно долго любоваться сверкающим в вечерних лучах уходящего солнца ласковым морем и блеском роскошных и отполированных яхт миллиардеров. Одни швартуются у набережной, где летом гуляют толпы туристов, а для тех, кому важна уединенность, бросают якоря подальше и приплывают к берегу на небольших катерах. Но загвоздка в том, что движение на этой дороге слишком медленное, поскольку желающих прогуляться и просто поглазеть на одну из самых роскошных частей популярного курортного городка слишком много, и оттого тут постоянно образуются пробки из-за нелепых аварий. Картинки, словно вырванные из глянцевых изданий, буквально ослепляют наивных зевак. В погоне за счастьем, тем самым, что встречается на страницах наивных историй любви, юные девушки облачаются в свои самые соблазнительные наряды и гуляют туда-сюда в надежде, что именно здесь на Бриллиантовом побережье они повстречают своего принца. Богатого, разумеется. И потому у несчастных водителей разбегаются глаза: то ли любоваться загорелыми красотками с ногами от ушей, то ли дорогими автомобилями, некоторые из которых словно выкрали из фантастических фильмов. А ещё эти яхты! Пять лет назад я и сама была в числе этих зевак. Теплыми весенними вечерами мы с Янисом приезжали на набережную богачей и пешком проходили от одного её конца к другому. А потом он уже не мог осилить такое расстояние и мы ограничивались прогулками по пляжу, до которого от дома рукой подать.

Меняю привычный маршрут и колеса моей машины ласкают плавный спуск к многолюдной туристической зоне. Через дорогу от выстроившихся в ряд яхт и элитных автомобилей на протяженной стоянке шумят дорогие бары, рестораны и бутики самых известных брендов. Я знаю, почему поехала этой дорогой, но не до конца понимаю, что именно собираюсь делать. Мне совсем не хочется провести очередную ночь в тревожных раздумьях и, глядя на дочь, испытывать непреодолимое желание затеряться с ней где-нибудь на другом конце земли. Разумеется, это лишь мои фантазии, порожденные стрессом. Никто не сможет причинить нам вреда. Ни с юридической стороны и ни с какой-либо другой. Однако меня не оставляет в покое заявление Витана, который почему-то считает, что я должна его семье не абы что, а собственную дочь!

Крепче сжимаю руль, не давая этой поганой мыслишке развиться. Заезжаю в освободившийся парковочный карман и нажимаю на кнопку, чтобы поднялась крыша. Перекинув через плечо ремешок от кожаной сумки, перебегаю дорогу в неположенном месте, слыша вслед не только громкие звуки клаксонов, но и продолжительный свист.

Деревянный настил всей пешеходной зоны и необычные квадратные фонари значительно удорожают общий вид набережной. Вечерами здесь особенно волшебно даже, когда вокруг очень много людей. Иду вдоль пришвартованных яхт и ищу нужное мне название. Одна больше другой, у некоторых стоит охрана в виде одного-двух мужчин, ростом с телефонную вышку. И только, миновав добрую половину протяженной набережной, обнаруживаю нужное мне судно. Название и впрямь подходит. Белый корпус яхты разбавляют черные отражающие свет глянцевые стекла. Подхожу ближе, обрадовавшись, что не придется объясняться с каким-нибудь громилой, но стоит мне только приблизиться к трапу, как по нему уже спускается мужчина. Благо хоть внешность у него не угрожающая. Разве что рост внушительный и… мышцы. И он лысый… Нет, очень даже недобрая внешность.

– Добрый вечер, – здоровается он, загородив мне путь. – Вынужден попросить вас уйти, поскольку это частная территория, а владелец сегодня не ждет гостей.

– Да, здравствуйте, – окидываю его терпеливым взглядом. – Я в курсе, что простому смертному непозволительно приближаться к этому судну. Но мне нужно поговорить с его владельцем, поэтому, если мне запрещено подниматься на борт, передайте ему, чтобы соизволил сам ко мне спуститься.

– Я вынужден попросить вас уйти.

Мое терпение на исходе. Вчера я радушно впустила наглого лжеца в свой дом, а сегодня его непробиваемый пес с обманчивой внешностью пытается выставить меня вон.

– Мне нужен Витан, – требую, расправив плечи. – Сейчас же.

– Как мне вас представить?

Наконец-то! Значит имя этого придурка – пароль к разблокировке кода в перекаченном мозгу секьюрити.

– Лея.

– Ждите здесь.

Мужчина возвращается на борт, а секундой позже появляется лысая голова ещё одного громилы. Жду, что он поздоровается со мной, но черта с два он собирается проявить вежливость. Просто стоит там наверху и тупо смотрит на меня. Пафосный болван поселился на яхте и обложил себя охраной, будто он та ещё шишка! Фильмов про опасных наркодиллеров пересмотрел что ли? Стою пять минут, десять. Кретин нарочно испытывает мое терпение.

– Можете подниматься на борт! – сообщает мужчина, не соизволив даже спуститься. – Идите за мной.

Молча следую по пятам, скрывая свое изумление за маской холодности. Да здесь же охренеть, как роскошно! Настил из темного дерева подсвечивается крошечными, но яркими огоньками. Спешу за мужчиной и успеваю заметить свое удивление в отражении темного остекления. Поднимаемся на верхнюю палубу по изящной закругленной лестнице, а в этот момент на соседней яхте, что стоит на максимально близком расстоянии, загорелая брюнетка в бикини громко смеется, когда её кавалер лет семидесяти пытается станцевать ча-ча-ча. Вот так забавы у богачей. И навряд ли он её дедушка.

– Сюда. Присаживайтесь, – говорит мне мужчина.

Друг напротив друга стоят два одинаковых диванчика с темно-синей обивкой. Странно, что не черной. Между ними два квадратных столика, на одном лежит закрытый MacBook и большой блокнот на пружине. Вид на роскошные апартаменты скрывают широкие дверцы из темного стекла.

– Поторопите его, пожалуйста, – говорю, чувствуя себя совершенно неуютно. – У меня не так много времени, как он думает.

И снова промолчав, мужчина исчезает из виду. Не так я себе представляла яхту, на которой живет возможный брат Яниса. Чтобы владеть такой роскошью, мало быть чрезвычайно обеспеченным человеком. Не говоря уже о том, чтобы её обслуживать. Сохранять спокойствие становится всё сложнее, ведь теперь я наглядно вижу вес этого Витана. Даже если он арендует эту яхту, денег у него немало, что в свою очередь дает ему возможность воспользоваться услугами самых лучших адвокатов… Тьфу-тьфу-тьфу, да о чем это я? Никто не посмеет отнять у меня мою дочь. Никто! Какой смысл накручивать себя и рисовать проблемы, которых нет и быть просто не может?

Сажусь на мягкий диван с невысокий спинкой и смотрю на пешеходную зону с высоты третьего этажа. Или с четвертого… Представляю, как Мари и Элина играют сейчас в куклы или смотрят мультфильмы, развалившись на диване в гостиной. Пытаюсь убедить себя, что не зря приехала сюда, но ожидание затягивается, усиливая напряжение. Внезапно темные дверцы разъезжаются, и на улицу выходит Витан. Держит сотовый у уха, с усталой внимательностью слушая своего собеседника. Темные волосы на макушке торчат, словно он только что из постели. На нем широкие серые штаны и свободная черная футболка. Не думаю, что это его домашний стиль. Просто в свободной одежде болеть удобнее.

Витан садится напротив и, закрыв глаза, ставит локоть на мягкий подлокотник, продолжая держать телефон. Нарочно игнорирует меня, демонстрирует занятость. Руки так и чешутся громко хлопнуть в ладоши, но я терпеливо жду, когда телефонный разговор подойдет к завершению. В конце концов, я рассчитываю на результативный разговор и мне необходимо очень постараться держать себя в руках.

– Я понял, – говорит, плавно поднимая веки, – значит, демонтируйте. – Глаза устало, но по-прежнему задумчиво движутся по деревянной поверхности столика, и я понимаю, что уже видела это их настроение. В сочетании с бледно-желтоватым цветом лица, нездоровые темные глаза так явно напоминают о Янисе… – Завтра. Остальное завтра! – говорит нетерпеливо и отключается.

Мне становится жаль того, кто был на другом конце провода. Положив телефон на стол рядом с ноутбуком, и оставив в стороне приветствия, Витан спрашивает:

– Как ты нашла меня?

– Спросила у стеклянного шара. Вижу, тебе нездоровится.

– Вижу, ты прямо-таки лопаешься от радости.

– Злорадство мне не свойственно.

– Ближе к делу.

– Не будь ты так занят, – смотрю на его телефон, – меня бы уже давно здесь не было.

– Можно подумать, мы договаривались о встрече, и ты пришла вовремя, а я заставил тебя ждать.

– Ты заставил меня ждать, – констатирую, укоризненно взметнув бровь. – Покажи мне письмо, которое, как ты утверждаешь, написал тебе Янис.

– Я же сказал, у меня его нет.

– А у кого оно есть?

Витан упрямо и непоколебимо смотрит в мои глаза, в то время, как мои совершают самостоятельное путешествие по нижней части его лица. Трехдневная щетина, как и вчера, выглядит ухоженной, чего не скажешь о шевелюре. Впрочем… в сочетании с коротко стриженными висками, под которыми кожа намного светлее, от этого мужчины так и фонит предательской сексуальностью.

– Письмо я сжег, Лея. Когда узнал, что моего брата развела молоденькая официантка, я едва ли хотел его перечитывать.

– И тем не менее, ты тут же отправился на её поиски.