Невинная овечка для волка

Невинная овечка для волка
Катя Лоренц

Журналистка Евгения пытается взять интервью у миллиардера. Её привлекает таинственный Виктор Вознесенский. Проникнув в компанию она добивается встречи. По команде вредного олигарха её выгоняют из журнала, института, но Женя не сдаётся. Ей движет жажда мести. После года слежки подруга помогает попасть в таинственный замок, переодевшись в ролевой костюм овечки. Впереди разгромная статья о том, как веселятся богатые и знаменитые. Успех, головокружительное возвращение в карьеру. Но всё вновь идёт не по плану. Замок оказывается волчьим логовом, а её подруга бесследно пропадает.

Катя Лоренц

Невинная овечка для волка

Глава 1

Девушка в деловом костюме стального цвета уверенной походкой идет в мою сторону. Я хватаюсь за швабру, изображая трудолюбивую уборщицу.

– Что ты тут делаешь? – в ужасе спрашивает она.

– Убираюсь, – поправляю косынку на голове.

– Тебе нельзя здесь находится, – смотрит на часы. – Сейчас Вознесенский придет. На его этаже уже должны убраться и не могут находиться посторонние люди.

Вознесенский. Он то мне и нужен. На самом деле я никакая не уборщица. А перспективный молодой журналист. И мне кровь из носу нужно написать статью о нем. Я чувствую сенсацию.

Виктор Вознесенский успешный бизнесмен. Его фирма берет оборон заказы. Все бояться его. Слышали его имя в самых крупных сделках, но никто не видел его в живую. Лишь одними легендами земля полниться.

Что в головном офисе, куда я проникла стащив у уборщицы пропуск, есть отдельный лифт для Виктора и приближенных к нему лиц.

Что ходит он в черных очках и перчатках. Журналисты строят догадки об уродстве и поэтому он не посещает встречи и вечеринки. Свободное время проводит на острове в поместье Дольфиндорф.

– А правда что Виктор носит перчатки и никогда их не снимает? – включаю режим «журналист».

– Правда. Я сама его никогда не видела. И нам нельзя находиться на этаже.

– Говорят его конкуренты облили кислотой? Поэтому он прячет руки и глаза? Зрачки, болтают, белые. Он не видит ничего?

– Врут.

– Вы же сами его никогда не видели.

– Почему тебя это так интересует? – она пристально смотрит на меня. – И кто ты вообще?

– Уборщица, – она прикладывает пропуск к сенсорной панели лифта для персонала.

– Я знаю всех уборщиц. Лично отбирала и проводила инструктаж, что до девяти утра уборка должна быть закончена.

– Я не знала. Я новенькая.

Соседний лифт набирает скорость. Приближается кабина.

– Босс едет! – в панике говорит она, заталкивая меня внутрь. – Мы не должны здесь находиться.

Сейчас двери моего лифта закроются и я так даже не увижу его. Не будет колонки на первой странице популярной газеты о богатых и знаменитых, ни статьи на первой странице мужского журнала. Нет. Я не могу это допустить! Прорваться сюда, минуя охрану, было невероятно тяжело и такого шанса больше не представится.

– Я тележку с моющими забыла! – говорю победно и срываюсь с места, бегу к ней.

– Куда ты, полоумная! Нас же уволят! – очень интересно. Кто же этот тиран, что увольняет уборщиц, только потому что попались ему на пути.

Лифт возвещает о своем прибытии. Девушка в деловом костюме ахает и закрывает рот.

– Поздно! – сказано с той же интонацией, что и фраза «мы все умрем».

Из лифта выходят мужчины в дорогих костюмах. Я ищу взглядом мужчину в черных очках и перчатках. И вижу.

Тяжелый подбородок, дорогое итальянское пальто. Он поправляет часы в стальной оправе руками в черных перчатках. Часы не усыпаны бриллиантами, но стоят не один десяток миллионов. Знаю, делала статью о них на прошлой неделе. Смотрит на меня. Тонкая верхняя губа приподнимается, как в волчьем оскале.

– Герман, почему на моем этаже люди? – с пренебрежением говорит он.

– Их не должно здесь быть.

– Уволить.

Мужчины равняются со мной.

– Виктор, – хватаю его за рукав. – Вы меня не сможете уволить, – он поворачивает голову. Чувствую его пробирающий до острых колик взгляд сквозь непроницаемое черное стекло.

– Я не работаю здесь. Мне нужно с вами поговорить, – он стряхивает меня с себя.

– В сторону, – тот, кого называют Герман рукой отодвигает, прижимает к стене, позволяя Виктору Вознесенскому как ледоколу продолжать рассекать пространство, сметая всех на своем пути.

Я под впечатлением. У меня мурашки со слона от этого мужика.

Я добьюсь, чтобы он меня принял. Получу эксклюзивное интервью, о котором мечтают все именитые коллеги.

– Герман «эту», – кивает в мою сторону, – ко мне через пять минут.

Дверь кабинета закрывается. Я торжествую.

– Кто ты, мерзавка? – Герман хватает меня за шею и больно впечатывает в стену. – Как ты посмела тронуть, господина Вознесенского? – господина. Ну надо же!

– Да пустите меня! – пытаюсь убрать руки громилы с шеи. Дышать уже нечем. – Я журналистка! – гордо вскидываю подбородок. – И если останутся синяки, завтра же ваше лицо будет мелькать на всех таблоидах. Гарантирую.

– Ты смеешь мне угрожать? – опешил.

– Ваш босс приказал вести меня к нему. Выполняйте! – мне удается оттолкнуть его. Поправляю съехавший набок халат уборщицы и иду к кабинету.

Глава 2

Герман, хмыкнув, заходит в кабинет и через пять минут возвращается.

– Прошу, Евгения, – приглашающим жестом пропускает меня вперед.

Знает мое имя. Когда успел?