Дом и два жениха в придачу

В чем-то Тилль их понимал: он бы и сам попытался быстрее избавиться от такой чрезмерно умной и язвительной девчонки. Вместе с тем чувствовал необъяснимую злость на них. Аферистка или нет, но Ярина честно проучилась четыре года в университете. Настоящее свинство утаскивать ее отсюда, когда до диплома осталось два семестра.

Оставшиеся пары Тилль просидел в библиотеке. Она в тергородском университете была просто отличной, на целых два этажа и с обширным читальным залом. Строгие дамы, присматривающие за всем этим богатством, собрали для Тилля целую стопу книг на тему магических травм и способов их исцеления. Некоторые он уже читал, с другим столкнулся впервые. Нашлись в стопе и старинные издания на старорудском или фейском.

Как обученный маг, Тилль знал оба этих языка, но весьма поверхностно. Как старый лекарь знает сотни ингредиентов и болячек на древне итилийском, но не сможет на нем поздороваться. Все-таки составление заклинаний и беглое чтение – две совершенно разные дисциплины. Да и не все маги экспериментировали, многие довольствовались уже готовыми и выверенными заклинаниями. Это же куда проще: выучил нужную последовательность слов – и готово.

За три послеобеденные пары Белокосовой Тилль успел пролистать почти все выданные ему книги, но и по оглавлению видел, что нужного в них нет. Оставались тома на старорудском, для которых еще нужно найти переводчика. Один, конечно, жил с ним под одной крышей и наверняка бы не отказался помочь, но доверия барышне Белокосовой не было никакого.

Ближе к вечеру Тилль сдал все книги обратно, поблагодарил участливых дам-библиотекарей, и направился ловить Ярину. С нее станется сбежать из университета и нестись домой на трамвае, а потом бежать через лес. А Тилль пусть и не питал к ней добрых чувств, не мог позволить девушке так рисковать.

Рассудив, что мимо крыльца Ярина не пройдет, он устроился на нем. Уселся прямо на ступеньки, поближе к одному из бронзовых львов. Отсюда и вид хороший, и никому не мешает. Студенты сновали туда-сюда, разговаривали о чем-то, смеялись, громко обсуждали преподавателей и зачеты и в целом не отличались от тех, к которым Тилль привык в родном Монке.

Из всей толпы выделялся только рослый и пухлый парень, сжимавший в руках громадный букет полевых цветов. Он шумно дышал, вытирал лицо платком и всматривался в поток студентов через толстые круглые очки. Одет он был дорого и нелепо. Модный полосатый костюм, чудовищно смотревшийся на его фигуре, чересчур блестящие туфли, шляпа-таблетка и даже ярко-алый галстук поверх черной рубашки подчеркивали его состоятельность. Заодно и беспринципность местных лавочников, продавших все это простоватому парню с тугим кошельком. Обычный деловой костюм куда лучше скрыл бы его фигуру, не превратив в клоуна.

Ну, если его не огреют этим же букетом, то, возможно, дадут несколько советов относительно стиля. Девушки более к нему чувствительны и лучше выбирают одежду. Если среди них вдруг найдется достаточно отчаянная, чтобы просто подойти к парню, на которого нельзя было смотреть без рези в глазах.

«Ну прям жених!» – завертелась на языке любимая присказка бабушки Хигге.

Тилль наблюдал за парнем, втайне посмеивался, пока из дверей университета не выскочила Ярина с неизменным портфелем. Она огляделась по сторонам и бодро поскакала по ступенькам, пока парень с выставленным вперед букетом не устремился ей наперерез.

Белокосова его точно знала, потому как резко замерла, затем попятилась назад. Тилль тоже поднялся на ноги и направился к ним. Девушек обижать не следует, даже таких аферисток. Тем более Ярина по сравнению с парнем выглядела до неприличия хрупкой и беззащитной.

– …право слово, не стоило! – говорила она и загораживалась портфелем. Парень же настойчиво пихал ей букет, словно пытался продать его.

– Держите, барышня, – не успокаивался он. – Матушка сказала, девушки любят цветы.

– Но не снопами же! – Ярина еще отступила, врезалась спиной в Тилля, обернулась, сверкнула на него глазами и сделала шаг вперед. – Куда же без вас, да?

– Что происходит? – ее вопрос он проигнорировал, обратился сразу к парню. – С кем имею честь?

– Макар Григорьевич Тихомиров, – представился он. – Жених уважаемой Ярины Вячеславовны.

– Тилль Лайтнер, временный сосед ее же.

– Так вот куда она делась!

Он с облегчением выдохнул и всучил букет Ярине. Она тут же сдавленно чихнула от запаха, и взвалила «сноп» на левую руку, чуть не выронив портфель.

– Я не знал, что барышня Белокосова обручена, – ответил Тилль.

– Она и сама не знала, – пробормотала Ярина себе под нос. – Это мамины проделки. Вздумала выдать меня насильно замуж. Но у нас женщины – полноправные граждане, торговать ими запрещено.

– Так мы с матушкой того, выкуп не платили, – покаялся Макар. – Она вообще обозлилась на меня, как узнала о вашем отъезде. Отлупила хворостиной и сказала, что от такого чудища все приличные девушки бегут, а ей внуков охота. И без вас сказала не возвращаться.

– Я не могу помочь с вашей проблемой, – вздохнула Ярина и попыталась обойти «жениха». – Свадьба в мои планы не входит и с жильем сейчас туго.

– Матушка говорит, что учение – благо. Вы всегда можете поехать к нам в Тихомировку. Дом у нас крепкий, добротный, спальни просторные. Да и с лесопилкой вам оттуда будет удобнее знакомиться.

– О Отец Небесный и Мать Землица, да поймите вы уже, я не пойду за вас замуж! Я туда так сильно не пойду, что согласилась жить вот с ним, – здесь она обидно ткнула пальцем в Тилля, – под одной крышей.

– Если он друг ваш близкий, давайте и его заберем, – не сдавался Макарушка и изо всех сил спешил вслед за Яриной. – У нас и места хватит, и работы.

– Никакой он мне не друг! – продолжала она свой забег в сторону трамвайной остановки. – Он самовлюбленный и язвительный тип, который обвиняет меня в аферах. И минуты спокойной рядом с ним нет.

Тилль наконец догнал Белокосову и отобрал у нее портфель. Цветы ей мешали куда больше, но забирать их против правил приличия. К тому же насчет снопов она слукавила. Розы в таких количествах девушки очень даже любят, это с мальвой и душицей Макар промахнулся.

– Мобиль в другой стороне, – напомнил он разъярённой Ярине.

– Сами на нем и езжайте. Мне на трамвае удобнее. Что вы приклеились ко мне? Других дел нет?

– Ну почему же, есть… – возможно, позже он об этом крупно пожалеет, но сейчас желание досадить Ярине было просто невыносимым. – Макар Григорьевич! – тот дернулся от звуков собственного имени, но быстро собрался и сфокусировался на Тилле. – Раз вы теперь бездомный, не желаете пожить у меня?

– У нас! – тут же влезла Ярина. – И я запрещаю!

– Пока мы не нашли записную книжку, дом принадлежит нам в равных долях, так что могу свободно приглашать гостей на свою половину.

Она остановилась и повернулась к Тиллю. Вот сейчас он видел, как велик риск получить букетом по лицу и не только, но, к счастью, барышне Белокосовой воспитание не позволяло драться, как и выразить свое неудовольствие в грубой форме.

– Да вы не волнуйтесь! – Макар с изяществом ледокола втиснулся между ними, вынуждая обоих отступить как можно дальше. – Я вас не стесню и не объем. Матушка выделила мне денег на расходы, а поспать и на полу могу, я непривередливый.

– У нас вполне хватит комнат с кроватями, – ответила Ярина. – Просто само ваше соседство будет неловким.

– Да я поживу несколько дней и съеду, – сдался он. – Только бы матушку успокоить, что пытался жениться. Потом вернусь к ней, поплачусь, скажу, мол, скалой стоит барышня Белокосова, она и оттает. Вы всего-то шестнадцатая в ее списке, а пунктов там за сотню.

От такой новости Ярина резко сжала букет и покрылась бордовыми пятнами. Тилль заволновался, что воспитание таки треснет, и быть им с Тихомировым битыми букетом, но Ярина сдержалась и просто пихнула охапку Тиллю. Спорить с ней и напоминать об этикете он не стал, просто сжал увесистый «сноп» и уверенно направился к мобилю.

Все-таки розы в таком же объеме почему-то весили меньше и в руках лежали удобнее. Надо будет намекнуть Макару, чтобы в следующий раз удачнее тратил матушкины деньги.

А пока этот здоровяк ревниво косился на Тилля и обиженно сопел. Но шагал при этом бодро и без усилий тащил свой объемистый чемодан.

В мобиле он уверенно устроился на переднем сиденье, пока Тилль усаживал назад Ярину и ее букетно-портфельные пожитки. Аферистка ему не нравилась, но ехать рядом с красивой изящной девушкой определенно лучше, чем с огромным детинушкой. Макар пытался сжаться и занимать поменьше места, но все равно Тиллю казалось, будто его придавило к двери.

Оттого обратная поездка прошла даже быстрее, чем в город. А может быть он привыкал к дороге, и она больше не казалась бесконечной. То и дело попадались знакомые развилки, деревья, указатели. Все-то и ничего их проехали, и вот уже замаячил дом Астрид.

Неугомонная Глаша в компании котов уже поджидала их у ворот, сидела на лавочке и вязала что-то. Еще Тилль заметил, как изменилось само пространство перед домом. Траву скосили, кусты обрезали, даже невысокий забор будто стоял ровнее.

– Ой, баре, а мы вас заждались! – радостно всплеснула руками Глаша. – Уж думала с ума тут сойду от скуки. О, и знакомца нашего прихватили, такая приятная встреча.

Макар от ее слов потупился и за малым не ковырял землю носком ботинка, Глаша же продолжила сновать вокруг них и болтать.

– Барышня, а вы пошто такую охапку травы нарезали? Если уж напала охотка, так лучше бы лечебного чего. И где нашли только, не сезон ведь уже?

– Это букет от Макара Григорьевича, поставь в вазу, пожалуйста, – сквозь зубы процедила Ярина, подхватила свой портфель и пошагала к дому.

– Дык букет когда красиво, а этот будто в поле набегу надергали. На сено давайте засушим, все прок. Вдруг заведем кролей под зиму или козочку, места здесь дикие, простор для животины…

– Поставь в вазу, – Ярина недобро сверкнула на нее глазами. – В гостиной. Подарки не сушат на сено.

– Да вы делайте, как удобно, – Макар вздохнул и поник. – Так и знал, что в оранжерее обманут. Попросил роз у них, а цветочница начала рассказывать, какой это деревенский шик, и, мол, вся Фаруза давно перешла на букеты «натюрель». Чтобы слегка небрежно и из полевых цветов. А я вот и повелся.