Два жениха и одна невеста

И кто стоял за всем этим? Отец Рии – тот самый, который сейчас, по ее словам, заточен в тюремной камере. Неужели она ожидает от него сочувствия? Плевать на то, что случилось с монстром, который не дал времени ему и матери оплакать горе и присутствовать на похоронах отца. Грегор сразу же приказал отвезти их в аэропорт и выслать из страны первым же рейсом.

Правда, сначала он удостоверился, что ни одно пенни, ни один драгоценный камень, все, что должно было перейти по наследству, им не достались. Их отправили в ссылку, в новую жизнь только в том, в чем они были. И хуже всего было то, что Грегор отобрал у них имя. Имя, принадлежащее матери Алексея по праву. А с ним – и ее честь. Он сделал это намеренно, спрятав документ, подтверждающий разрешение старого короля на брак. Тот самый документ, который сегодня принесла Рия, – потому что теперь это на руку ее отцу.

– Мне не нужно ехать в Мекджорию, чтобы знать, что там происходит, – заявил Алексей.

– В газетах пишут не все. И конечно, не всегда безошибочно.

Ее ясные глаза опять были чем-то затуманены, а на лице появилось растерянное выражение. В глазах блеснули бесконтрольные слезы и мгновенно исчезли, когда она моргнула.

Не способный устоять, он протянул руку к лицу Рии, пальцы его прикоснулись к прекрасной коже и смахнули остатки слез. Тепло и нежность этого контакта напрягли нервы мужчины до предела, послав ядовитые стрелы в его тело. Он страстно желал ее и в то же время хотел оставить все как есть. Но для этого необходимо остановиться, не обхватить ее лицо своими ладонями, не приблизить его к себе и не почувствовать сладость этих губ.

Это все испортило бы. Алексей не сомневался, что Рия отреагирует, как дикая кошка. Ее реакцию предугадать нетрудно. Она отпрыгнет от него или резко отвернется. Но, как любой кошке, ей достаточно будет одного-двух поглаживаний, и она успокоится.

Лицо молодой женщины отражало нахлынувшую на нее бурю эмоций. Туман заволок ее глаза, темные и глубокие зрачки стали расширяться, пока полностью не закрыли радужную оболочку. Она снова приоткрыла рот, и это было так соблазнительно, что Алексей задрожал. Изголодавшееся тело заставляло его действовать, требовало сделать шаг навстречу, воспользоваться ее слабостью. Но мгновение спустя он даже получил наслаждение от своей сдержанности, не позволив желанию взять над ним верх. Алексей предвкушал, что будет дальше, и наблюдал, какой эффект на нее произвело его поведение.

– Расскажи мне остальное, – приказал он.

Рия сомневалась, стоит ли это делать. Мечта об определенности, убежденность в том, что она поступила правильно, отправившись сюда, держала ее здесь, в этой комнате, несмотря на бешено бьющееся сердце. Очень многое зависело от того, что она сейчас скажет, а возможные последствия поражения трудно было представить. Перед ее глазами стоял образ матери, слишком бледной, худой, бродящей, словно привидение, без интереса к чему-либо. Дни были наполнены страхами, а ночи – кошмарами.

И причиной тех кошмаров был ее отец. С той ночи, когда полиция арестовала его и увела в наручниках, родные больше не видели Грегора Эскалону. Но они знали, где его держат. Он будет находиться в тюрьме, пока Рия не найдет способ вызволить его оттуда. В противном случае он там и останется. Она хотела спасти отца – ради матери, – а потому искала способы его освобождения. Неожиданно Рия, копаясь в отцовских бумагах, обнаружила документы, которые подтвердили законность рождения Алексея и раскрыли правду о том, что тогда происходило.

Ужасную правду.

Глава 3

Для этого она и пришла сюда, напомнила себе Рия. Нужно рассказать Алексею то, что еще не попало на полосы газет. Объяснить нюансы древних законов наследования трона. Но это означает, что придется признаться, что те законы касаются и его тоже. Однако его недавняя вспышка говорила о том, что он больше не питает теплых чувств к стране, которая когда-то была его домом.

Прикосновением к ее щеке Алексей разрушил барьер, тщательно ею выстроенный. Слишком давно Рия не ощущала, что кто-то ей сочувствует, что кто-то на ее стороне. И этот кто-то, сильный и могущественный, человек, который десять лет назад был для нее особенным, одним движением разрушил всю ее защиту и сделал уязвимой.

Алексей стоял так близко, что она не могла видеть выражение его лица. Для этого ей пришлось откинуть голову назад. Их глаза встретились, и от его взгляда дыхание Рии прервалось, а сердце забилось неровно.

И в этот момент все, что произошло в последние месяцы, словно стерлось из ее памяти, лишив женщину возможности мыслить здраво. В голове осталась лишь одна мысль – сейчас она нуждается в Алексее. Нуждается в том друге, который когда-то у нее был. Внешне он очень изменился: возмужал и превратился в зрелого мужчину в расцвете сил, его глаза находились не на одном с ней уровне, как раньше, а гораздо выше. Но они все еще оставались глазами того Алексея, которого она помнила. Того человека, которому она могла довериться.

Это были глаза, в которых Рия в детских мечтах видела нежность, означающую больше чем дружбу. И память об этих мечтах заставляла ее сердце сжиматься от горечи потери.

– Расскажи мне все, – бросил Алексей.

– Ты не хочешь этого, – выпалила она, судорожно глотая воздух.

– Нет? А ты попробуй.

В его голосе звучал не только вызов, там было что-то еще, отчего сердце Рии дрогнуло.

Неужели он действительно хочет выслушать ее? Помочь? В памяти воскресли картины их прошлой дружбы, возрождая былые чувства. Рия ощутила себя одинокой, уставшей от необходимости держать все под контролем и справляться со всем самой. И несчастной от страха перед будущим. Человек, стоявший сейчас перед ней, когда-то обожал ее, перекладывал все ее проблемы на свои плечи. Теперь эти плечи стали настолько широкими и сильными, что могли удержать целый мир.

– Расскажи мне все, – повторил он. Его ладонь нежно прикоснулась к ее щеке. – Правду, Рия.

Оттого что Алексей назвал ее по имени, у нее подкосились ноги.

Не способная остановиться, вдыхая аромат его кожи, она слегка повернула голову и прижалась губами к его теплой ладони, запечатлев на ней поцелуй.

Мгновенно все изменилось. Сердце остановилось, а дыхание стихло. Запах его тела окружал Рию, а вкус кожи остался на языке – словно глоток опьяняющего прекрасного бренди, словно электрический разряд, рассылающий импульсы к каждому ее нерву.

Как никогда, она хотела большего.

Юный Алексей никогда не вызывал у нее таких чувств, и у Рии закружилась голова. Будучи подростком, она не знала о существовании сексуального голода. Пульсирующего, сжигающего, острого голода. Его рука двинулась дальше – он обхватил пальцами ее подбородок, приподнимая его так, что ее глаза теперь смотрели прямо на него. В черной глубине глаз Алексея пылал огонь – сильнее, чем самый большой пожар. Но он контролировал себя. Почти.

– Рия, – проговорил он, и тон его был на этот раз слегка раздраженным.

Не дав ей опомниться, он приблизился, и от теплоты его дыхания вдоль ее позвоночника пробежала жгучая дрожь, заставляя пальцы ног сжаться.

– Алекс…

Когда ее губы зашевелились, произнося его имя, она снова ощутила на языке сильный чувствительный вкус его кожи и судорожно сглотнула от еще большей близости с ним. Казалось, спичку поднесли к заранее подготовленному сухому хворосту. И огонь внутри Рии вспыхнул, толкая ее в объятия Алексея.

Она слышала его прерывистое дыхание, шокированная и одновременно трепещущая. От мысли, что он испытывает то же, что и она, и не в состоянии это скрыть, у нее закружилась голова. Невозможно было поверить, что это происходит на самом деле. Сильные руки Алексея ласкали ее лицо.

– Алекс…

Рия попыталась вернуть контроль над собой и убедить его остановиться, но, услышав собственный голос, она поняла, что делает все наоборот. Это имя в ее устах звучало скорее как одобрение его действий.

А мгновение спустя уже не имело значения, что она говорит и как говорит. Когда темноволосая голова Алексея наклонилась, и его губы слились с ее губами, Рия потеряла дар речи. Ее губы покорились ему, открывая прямой путь к языку, ноги молодой женщины снова подкосились, и она покачнулась.

Алексей что-то шепнул и в следующий миг, взяв Рию на руки и не прерывая поцелуя, понес ее через комнату, а затем прислонил к стене. Она задрожала от близости его мощного тела, ощущая обжигающую страсть.

Как хищник, завладевший своей добычей, он вторгся в самую ее сущность, вкушая вкус ее губ, языка. Жаркие прикосновения его рук, ласкающих ее тело, обжигали сквозь цветастое хлопковое платье, с неистовой силой разгоняя кровь. Грудь Рии судорожно приподнималась и опускалась, возбужденные соски, жаждущие прикосновений его пальцев, терлись о мягкое кружево бюстгальтера.

Не способная устоять, она сжимала зубами его нижнюю губу, ощущая его раскаленное дыхание, а потом языком скользила по поврежденной коже. По рычанию, которое издал Алексей, Рия поняла, что не причиняет ему боль. Наоборот, он поощрял ее, прижимаясь к ней все крепче и лаская истосковавшееся тело.

– Ты чертовски красива… – прошептал Алексей.

Рия едва могла поверить услышанному. Он сказал «красива»? Возможно ли, что человек, которому пресса присвоила прозвище Принц-плейбой, завоевавший признание самых сексуальных женщин мира – моделей, актрис, – считает ее привлекательной? Она снова вспомнила подростковые мечты, которым когда-то предавалась. Десять лет назад Рия многое отдала бы за то, чтобы услышать эти слова. Тогда Алексей был добрым, всегда спешащим на помощь другом – и не более того, – не ведающим чувственного голода, который охватил сейчас их обоих.

– Кто мог подумать, что ты так вырастешь?

– Столько времени прошло, – приглушенно откликнулась Рия. От напряжения и желания в горле у нее пересохло. – Я скучала…

Рефлекс самосохранения заставил ее резко замолчать. Опрометчивый порыв чувственности лишил ее здравого смысла, и теперь ей надо было вернуть его – и быстро. Алексей ей больше не друг. Он – человек, в руках которого находится ее будущее, как и будущее ее страны, хотя он об этом даже не подозревает.

В тех самых сильных чувственных руках, которые только что доставили ей столько удовольствия, заставляя ее тело изнывать, желая большего. Но она должна запретить себе эти ласки, несмотря на протест тела, и вспомнить, почему она оказалась здесь.

– А ты… ты скучал? – выдавила Рия, хотя на последнем слове голос дрогнул, выдав ее. И вдруг, осознав, что он воспримет это так, будто скучала она, молодая женщина поспешила добавить: – В Мекджории по тебе скучают.

Незамедлительно последовала та самая реакция, которой она боялась. Рия почувствовала, как напряглось его тело. Алексей затих и отшатнулся, его руки стали ледяными.

– Очень сомневаюсь, – небрежно бросил он грубым и хриплым голосом, как будто царапая ее обнаженные нервы. – Не думаю, что это правда.

– О, но это так! – запротестовала Рия, принуждая себя продолжать, ведь она за этим и приехала, в конце концов. – Ты нужен Мекджории.