Оставь меня в прошлом

Оставь меня в прошлом
Кэнди Стайнер

Freedom. Романтические бестселлеры Кэнди Стайнер
В объятиях брата моей лучшей подруги я как никогда близка к греху. Взгляд Тайлера скользит по моим губам, и я вспоминаю, как впервые поцеловала его семь лет назад, прежде чем покинула этот город и поклялась никогда не возвращаться. Его руки сжимают мою талию, и я вспоминаю боль, когда он отверг меня и весь мой мир рухнул.

Мы не принадлежим друг другу и не должны целоваться.

Я старалась держаться подальше от Тайлера, ио когда свадьба его сестры возвращает нас в тот же город, в тот же дом, я не могу’ избежать встречи с ним, как бы ни старалась. Он всегда рядом, его темные глаза завораживают, маня в свои глубины. Воспоминания о нас тянут меня под воду, и когда Тайлер улыбается, у меня перехватывает дыхание. Я не могу’ вырваться из его хватки. Если он поцелует меня прямо сейчас, я утону. И заберу его с собой…

Теперь я умоляю Тайлера заставить меня ненавидеть его, зная, что он никогда не сможет.

Кэнди Стайнер

Оставь меня в прошлом

Kandi Steiner

Make Me Hate You

* * *

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Copyright © 2020 by Kandi Steiner

© Пронина Е., перевод на русский язык, 2024

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2024

* * *

Всего лишь пытаюсь сказать, что готов сгореть в огне, лишь бы пролить свет на все твои темные стороны.

    Бо Таплин

Пролог

8 июня 2013-го

До этого момента я и не знала, что сердце может быть так сильно разбито.

Не думала, что возможно каждой клеточкой тела ощущать, как твоя грудная клетка разрывается, а сердце истекает кровью без единой колотой раны.

Оказывается, есть боль гораздо хуже, чем расставание с бойфрендом, смерть собаки в детстве или же смена школы и прощание со своими друзьями, которые остались в ней.

Есть боль намного сильнее. Это когда один из родителей бросает тебя, махая рукой на прощание в зеркало заднего вида, будто ты просто знакомый из другого города, которого он все это время навещал.

«Мне жаль, малышка. Мне очень жаль. Я тебя люблю».

Глаза защипало от слез, когда ее слова вновь и вновь повторялись в моей голове. Крутя педали быстрее, можно почувствовать, как горят мышцы. Это было приятным отвлечением от боли, разрывающей мою грудь.

Я выглядела ужасно – и это факт. Из носа текли сопли, тушь размазалась по лицу. Понятия не имею, в каком виде были мои светлые волосы после того, как я их все время дергала на протяжении последнего часа.

Все это не имело значения, так как я уже подъезжала к дому лучшей подруги. В таких эмоциональных ситуациях она вытирала мои слезы, подавая бумажные салфетки и мороженое, а самое главное, у нее имелись ответы на мои вопросы.

Она всегда знает, что делать.

Ворота были открыты, и я свернула на давно знакомую дорожку, которая привела меня к дому Вагнеров. В моих глазах это место больше походило на особняк с его двадцатью гектарами красоты Нью-Гэмпшира, видом на озеро и величественной колониальной архитектурой Новой Англии. Впервые оказавшись здесь четыре года назад, будучи первокурсницей, я стояла на краю подъездной дорожки и глазела на высокие белые колонны, стремящиеся в небо, семь дымоходов и крыльцо, украшенное красивейшими клумбами, которые я когда-либо видела.

Это все так отличалось от небольшого трейлера, в котором я выросла, и от скромной двухкомнатной квартиры моей тети, находящейся на другом конце города.

Но теперь это место для меня было вторым домом, и я не могла сполна налюбоваться его красотой.

Спрыгнув со старой груды светло-голубого металла, называемого велосипедом, я помчалась к дому еще до того, как мое средство передвижения успело упасть на траву. Солнце садилось за озеро, а последние его лучи пробивались сквозь ветви осин и белых сосен, растущих вдоль дороги. Я пронеслась мимо них со слезами на глазах, бросилась вверх по лестнице, ведущей на парадное крыльцо, и влетела в дверь с колотящимся сердцем, отдающим своей пульсацией в уши.

Должно быть, я была похожа на дикое животное, если судить по тому, как Гарри, управляющий особняком Морган, уставился на меня, разинув рот. Гарри было за шестьдесят. У него был кремово-белый оттенок кожи, лысина, покрытая пятнами, а еще самые добрые глаза цвета морской пены. Его светлые брови-гусеницы изогнулись, когда он оценил мое состояние.

– Мисс Жасмин, – произнес он на одном дыхании, потянувшись ко мне. – С вами все в порядке?

Слезы снова застилали глаза, и, покачав головой, я пробежала мимо него, быстро поднимаясь по винтовой лестнице на второй этаж. Там находилась спальня Морган. Я побежала прямо к ней и, не потрудившись постучать, распахнула дверь.

Ее комната была воплощением мечты во всевозможных оттенках розового. Кровать с балдахином, уютный камин, огромное количество подушек, которые невозможно использовать все разом, и наши фотографии за последние четыре года, развешанные на стене.

В комнате никого не было.

У меня сдавило грудь, и, повернувшись, я уже приготовилась бежать обратно на первый этаж, чтобы посмотреть, находилась ли Морган на кухне.

Вместо этого я врезалась прямо в обнаженную грудь ее брата.

– Воу, тише, – сказал Тайлер, подхватывая меня и удерживая, чтобы не дать упасть. При первой возможности я отскочила назад. – Мне казалось, мы решили, что ты и высокие скорости плохо совместимы, Джаззи.

Он усмехнулся, но, когда я подняла глаза и встретилась с ним взглядом, смех тут же исчез.

Тайлер Вагнер был невысокого роста и весьма экстраординарен во всех смыслах этого слова. Он мог бы сниматься в рекламе Hollister[1 - Американский бренд одежды для молодежи.], потому что имел песочно-каштановые волосы, падающие на глаза, отчего их постоянно приходилось поправлять, а также отличный пресс. Помимо всего прочего его кожа уже была загорелой, хотя июнь только-только наступил. У Тайлера имелась небольшая ямочка на подбородке, из-за которой я всегда дразнила его, говоря, что это подбородок супергероя.

Он всего на одиннадцать месяцев старше моей лучшей подруги, но я также считала и его своим лучшим другом. Втроем мы все делали вместе, так было всегда, а с Тайлером виделись после каждого занятия в течение трех лет, пока учились в бриджчестерской школе, до того момента как он ее окончил. Вместе с тем мы обедали целой компанией, тусовались после школы, проводили вместе бесчисленное количество выходных и никогда не были порознь больше одного-двух дней в течение лета. Я могла бы стать частью этой семьи, потому что они взяли меня под свое крыло в первую же встречу.

Дети Вагнеров и Плюс Один.

Поскольку мы были близки с Тайлером, а его сестра являлась моей самой лучшей подругой, я понимала, что мне не следует обращать внимание на некоторые вещи. Я не должна была замечать его пресс, подтянутые бицепсы, идеальный подбородок, губы, волосы и кожу, липкую от пота и солнцезащитного крема. Не стоило задумываться о том, какими теплыми были его руки, что держали меня в эту секунду, или о том, что его глаза были настолько темными, что казались почти бездонными, если только Тайлер не находился на солнце – в этом случае они становились ярко-золотистого цвета.

Но в действительности я все это замечала.

Так было всегда.

Я бы никогда об этом не сказала вслух.

Шоколадного цвета глаза Тайлера изучали мои. Он свел брови к переносице и приоткрыл рот. Пухлые губы, сочетающие в себе оттенки коричневого и розового, придавали ему черты прилежного и доброго мальчишки.