Валкер

– Почему?

– Односторонней любви не бывает – это мазохизм, извращение.

– А мы тогда почему?.. Ответь.

– Масса выстраивает вокруг себя каменные стены, или водопады, или спрессованный воздух…

– Ты опять начинаешь, слушать же невозможно, как Завистовский… – кажется, у того парня была какая-то вихлявая фамилия.

Здесь я обычно хватал её за спину, прижимал и целовал: чувствовал, что проигрываю почти все очки, даже то, которое начисляется за стыд, который у меня вызывал сам факт моего «подсчёта». А потом были вот такие речи:

– Знаешь, я всегда убегаю от тех, кто мне нравится.

– Зачем?

– Не знаю.

– Ну хорошо, что я тебе не нравлюсь…

Мы смеялись бренчанием проводки на электрокуртках.

Потом я вёл её до метро. Продолжалось это где-то месяц, ничего не менялось, лишь пьяная стагнация. Вечные обоюдные атаки, а судья забыл про правила приоритета. Как-то раз мы сидели на остановке, а напротив стоял какой-то мужик и голосовал. Одет он был в футболку «Kinder Chocolate», что мне казалось безумно забавным. На лице мужчины виднелись явные признаки запоя, а ноги предательски подкашивались каждый раз, когда он пытался поднять руку, чтобы поймать машину. Конечно, никто не останавливался. Аля говорила о чём-то, а я смотрел на этого алкаша, который всё стоял и стоял с поднятой рукой: надеялся не ясно на что, пытаясь вытащить себе хоть какой-нибудь кусочек счастья…

– Эй, ты слушаешь меня?

– Задумался. Что ты говорила?

– Купи мне шоколадку.

– Чего?

– Шоколадку, – ела Аля, кстати, только шоколад, по крайней мере, я никогда не видел, чтобы она питалась чем-то другим.

– Ладно, – я нехотя поднялся с лавочки и пошёл в сторону ларька.

– Ты мне нравишься.

– Что? – я расслышал, но всё же решил переспросить.

– Да ничего.

– Ладно, – что-то снова взорвалось, но уже не похожее на атомную бомбу, скорей на салют из самодовольства.

Я забежал в палатку, купил первое, что попалось, и пошёл обратно: хлопки внутри уже отзвучали, и осталась та тягучая дымка после залпов. Как-то внезапно я вспомнил, что она сегодня надела серую помятую юбку – всегда был фанатом платьев, она их, как будто назло, никогда не надевала. Ситуация была какой-то зловещей. Когда я вернулся на остановку, девушки уже не было. Нигде. Моё тело сделало несколько нелепых оборотов, вибрируя, словно металлоискатель. Взгляд обречённо оглядел окрестности, но естественно никого не было, я грохнулся на скамейку, сняв обертку с шоколада. Поединок не закончился, вместо этого противник снял с меня маску, сорвал все датчики, врезал гардой по морде, а потом сломал обе сабли о колено.

Просидел я на той остановке несколько часов, мужик напротив всё ещё голосовал. Мы оба не хотели уходить до последнего, хотя стоп, это – ложь. Нам было некуда, вот это – правда.

ХОЛОД

Глупость в одном действии

Действующие лица

Егор.

Ещё кто-то.

Действие в съёмной квартире на окраине города.

Одетый Егор, завернутый в одеяло, бродит по комнате.

Явление первое

Егор. Сука, да что ж так холодно?! Когда они уже отопление включат?

Егор. Сейчас июнь.

Егор. Тогда какого чёрта так холодно?! Надо сходить в ЖЭК, когда замок починю. Замок (протяжно)! Ну что с ним такое с этим замком? Почему всему надо ломаться, почему телефон сел, почему замок заело, почему надо было именно сегодня заехать за вещами, почему, твою же мать, так холодно?!

Егор. 0,11235…

Егор. Да не хочу я успокаиваться! Мать ещё тоже хороша, когда не надо – телефон разрывается, надо – ничего, не переживает. Может, ещё свитер есть?

Егор. Уже смотрел, нету.

Егор. Ну что-нибудь, пожалуйста.

Егор. Нет там ничего.

Егор. Пожалуйста!

Егор. Нет.

Егор. Сука. Зачем и тащил этот шкаф, так и простоял пустой. Зачем вообще переезжал. Только книжки перевёз. Почитать, может? Что читать? Лучше бы сжечь: ни спичек, ни зажигалки. Холодно!

Егор. Сядь, успокойся, может, зайдёт кто-нибудь.

Егор. Хотя кто зайдёт? Мише я подоконник сломал – обиделся, Саня с девушкой в Рыбинске. Орать с балкона я уже пробовал. С отцом давно не виделись. Мама не заедет, только вчера поругались.

Егор. Вчера?

Егор. А сколько я тут сижу, надо бы посчитать. Тяжело, только стену и помню, и шкаф, и книги, и ничего. Что я вчера делал? А позавчера? Позавчера? То есть два дня? Может, три? Да нет, слишком холодно, я бы три дня не продержался, в окно бы выпрыгнул. Так сколько уже? Вчера, вчера… Я искал что-нибудь тёплое вчера! Или позавчера? Когда я надел свитер (распахивая одеяло и осматриваясь)? Может, пришёл в нём?

Егор. Сейчас июнь.

Егор. Прийти не мог. Я что, каждый день свитер ищу? Каждый день. Сосредоточься. Ты пришёл, забрал… Что я должен был найти? Чёрт с ним. Зашёл, взял, хотел выйти – дверь заело. Остался. Жду. Холодно. Не могу вспомнить, ничего, совсем ничего. Пачка сигарет на столе – дымом не пахнет. Зажигалки же нет. А привкус откуда? Помню! Вчера на книжки смотрел – пересчитывал. Сколько часов? А книг в шкафу сколько? Один, два, три…

Егор. Спать хочется.