Свидание с ангелом

Рейф посмотрел на Нину, прищурившись:

– Да, мы похожи. И свадьба была милая. Ничего примечательного, – подчеркнуто равнодушно добавил он.

Нина улыбнулась, поняв, какое отвращение вызывают у Рейфа Д’Анджело свадьбы и брак:

– Не бойся, это не заразно. Это же не корь и не ветрянка!

Он натянуто улыбнулся.

– У меня к браку иммунитет.

– Повезло тебе, – непринужденно ответила Нина. – Это все, о чем ты хотел поговорить?

Рейф Д’Анджело моргнул, словно он на секунду забыл о том, что сам попросил ее о встрече, но быстро овладел собой и пожал плечами.

– Не совсем. Присядь, пожалуйста, – непринужденно предложил он, указав на стул напротив него, дождался, пока Нина сядет, и продолжил: – Я подумал, нам стоит обсудить, чем ты будешь заниматься в галерее во время выставки.

Нина снова пожала плечами:

– Как я уже говорила, это уже прописано в договоре, который мой отец подписал с твоим братом две недели назад.

– Я внимательно прочитал договор, и мне с трудом верится в то, что ты хочешь проводить здесь все время на протяжении ближайших двух недель. Витрины доставлены и установлены, осталось только разложить экспонаты, и больше здесь делать нечего. Кстати, мои поздравления, – как бы нехотя добавил он. – Витрины прекрасные.

– Благодарю, – смущенно ответила Нина.

Около четырех месяцев назад ее отец предложил выставить коллекцию в одной из нью-йоркских галерей, и Нина принялась за работу над витринами. Предварительно она поговорила с отцом и решила сочетать металл со скошенным стеклом, чтобы не отвлекать внимание зрителей от драгоценностей. Каждая витрина запиралась за замок со сложным кодом, который знали только Нина и ее отец.

– Витрины будут смотреться куда лучше, когда в них разместят драгоценности.

– Не сомневаюсь. – Рейф Д’Анджело резко кивнул. – Выставка откроется только в субботу. Тебе хватит дня или около того, чтобы все подготовить?

– Коллекция очень большая.

– И все же…

Нина сверлила его дразнящим взглядом.

– Если бы я знала тебя хуже, Рейф, я бы подумала, что ты пытаешься избавиться от меня на три из этих четырех дней.

И правильно думает, признался Рейф, теряя терпение. Проклятие, ему нужно заниматься всей галереей, а не только выставкой Палитова, к тому же у него не было ни времени, ни желания угождать прихотям этого семейства.

– Вовсе нет, – спокойно ответил он.

– Я созвонилась с отцом, и он просил позвать тебя к нему домой на ужин сегодня вечером, если тебе будет удобно.

Прозвучало как официальное приглашение. Рейф нахмурился. Он знал о том, что Дмитрий Палитов избегает общества, живет затворником, а теперь он приглашает Рейфа домой на ужин. Этот шаг можно было понять: Рейф Д’Анджело сейчас руководит нью-йоркской галереей, а Палитов доверяет ему свою бесценную коллекцию. Рейф это осознавал, но ему не хотелось более близких отношений с семьей Палитовых.

Тем более ему не хотелось, чтобы бдительный Дмитрий Палитов заметил, как Рейф реагирует на его дочь.

Он бросил на Нину сердитый взгляд:

– Боюсь, на этот вечер у меня уже есть планы.

– Понятно…

Нину явно удивило его поведение. Конечно, кто в своем уме откажется от приглашения самого Дмитрия Палитова? Такая честь выпадала очень и очень немногим. Рейф понимал, что крайне непрофессионально отказываться от приглашения на ужин, лучше перенести свидание с актрисой Дженнифер Николс на другой день. Без сомнения, Майкл ждал бы, что именно так он и поступит, но сейчас Рейф сердился на Майкла, и ему было наплевать, что думает его старший брат.

Нина знала: ее отец совсем не обрадуется отказу Рейфа Д’Анджело. С другой стороны, она не могла не восхищаться его поступком. Нина нежно любила своего отца, но прекрасно понимала: будучи человеком влиятельным, Дмитрий Палитов привык к тому, что все происходит так, как хочет он, и если он велел кому-то прыгать, тот должен лишь уточнить, насколько высоко.

Очевидно, Рейф Д’Анджело не из таких прыгунов.

Она кивнула:

– В этом случае отец предлагает тебе выбрать другой удобный для тебя день.

– Посмотрим… – Рейф открыл большой ежедневник, лежавший перед ним на столе. – Кажется, завтра вечером я свободен.

– Если твои планы изменятся, дай мне знать, – кивнула Нина. Нежелание Рейфа подчиняться ее отцу не столько тревожило, сколько веселило ее.

Он вскинул темные брови:

– Ты все еще планируешь приходить в галерею каждый день?

– Отец рассчитывает на это.

Рейф Д’Анджело откинулся на высокую спинку черного кожаного кресла и посмотрел на нее, чуть прищурившись:

– А ты всегда делаешь то, на что рассчитывает твой отец?

Едкий тон его вопроса заставил ее напрячься.

– Да, потому что тогда он меньше переживает, – резко ответила она.

– Переживает? – Мужчина насмешливо приподнял бровь.

– Да. – Нина не собиралась больше ничего ему объяснять.

Рейфа Д’Анджело совершенно не касается, почему отец так сильно ее опекает. Это вообще никого не касается. Она принимала все, как есть, даже если временами это выводило ее из себя. Это касалось ее одной, никак не Рейфа Д’Анджело.

Он окинул Нину оценивающим взглядом хищных желтых глаз, задержавшись на ее упругой груди, плотно обтянутой футболкой. Ощутив, как набухли и затвердели ее соски, Нина тихонько вдохнула.

Ткань футболки щекотала кожу, еще больше возбуждая, между бедер вдруг стало горячо и влажно.

Ее тело реагировало на его привлекательность вопреки доводам разума. Нина понимала, что Рейф Д’Анджело намеренно провоцирует ее, развлекается с ней, а между тем ее соски нестерпимо болели, мышцы живота напряглись. Нине вдруг отчаянно захотелось, чтобы Рейф коснулся ее, сжал в объятиях, вошел в нее…

Нет, она ни за что не позволит ни одному мужчине играть с ней, а тем более такому напыщенному и несерьезному, как Рейф.

Она резко встала.