Чего желает повеса

Изо всех сил она старалась идти по улице как можно спокойнее, чтобы не привлекать к себе внимания. Как же она боялась, что продать печатку не получится.

В ломбардах Сент-Джайлса никогда лишних вопросов не задавали, но уж слишком эта вещь дорогая и редкая. Она уж думала, что ей придется искать кого-то, чтобы расплавить ее, а потом продать как кусок золота. И тут такая удача! И плевать, что завтра опять придется тащиться ни свет ни заря в Лондон!

Вивиан шагала по грязным улицам, и перед глазами у нее одна за другой вставали картины счастливого будущего.

Записку доставили перед ужином. После тяжелого длинного дня Дэвид наконец сдался: головная боль не утихала ни на минуту – лишь то слабела, то усиливалась. Все, что запланировал, он сделал, и очень этим гордился, но сейчас на мозг давило с такой силой, что тот был готов взорваться от боли. Дэвид лежал на диване в маленькой гостиной, положив подушку на лицо, когда прозвенел дверной колокольчик. Через несколько секунд перезвон повторился, и Дэвид, откинув подушку, раздраженно крикнул:

– Беннет!

Наконец в холле послышались шаркающие шаги, затем звук открывшейся и закрывшейся двери, следом – стук и голос слуги:

– Вам послание, сэр.

Дэвид крякнул от досады, но раз звонок его потревожил, решил все же прочитать записку и кое-как сел. Вскрыв конверт, который ему протянул Беннет, превозмогая головокружение, он уставился на буквы, которые не сразу сложились в слова. Когда до него дошел наконец смысл написанного, Дэвид сразу пришел в отличное расположение духа: «Приходите завтра утром пораньше и увидите вашего вора. Бердок».

– Что ж, прекрасно! – буркнул себе под нос Дэвид.

Наконец-то его темное прошлое пригодилось. Приехав в Лондон, он первым делом посетил всех ростовщиков и скупщиков краденого, которых знал. А знал он всех, и благодаря своей прошлой любви к азартным играм они были не прочь продолжить сотрудничество. На сей раз вместо серебра или часов Дэвид предложил вознаграждение: двадцать фунтов за золотую печатку Маркуса и вдвое больше за содействие в поимке вора. Тадеуш Бердок был хорошо знаком с Дэвидом: однажды дал ему денег под залог гончей и даже продлил срок выплаты. Похоже, сегодня кто-то из грабителей принес ему печатку.

– Дай Бог тебе здоровья, Бердок! – проговорил Дэвид.

Устроившись поудобнее на диване, положив гудевшую голову на подушку, он задумался. Наверное, брать с собой полицейских не стоит: опытный вор их сразу распознает и попросту сбежит, чего Дэвид допустить никак не мог. Его так ударили, что он потерял сознание, к тому же обокрали, и он очень хотел лично наказать преступника. Дэвид только представил, с каким удовольствием врежет этому трусливому типу, и пальцы сами собой сжались в кулак.

Впрочем, разбойники оказались не промах, раз не стали тянуть с продажей краденого. Промешкай они хотя бы день – и повсюду уже висели бы объявления о розыске преступников. Да и сами пострадавшие могли бы нанять сыщиков, чтобы вернуть свое добро. Правда, пока никто еще ничего не предпринял по одной простой причине – все, кроме него, вернулись в Лондон только сейчас, к вечеру. Он же сразу сообразил, что надо объехать все столичные ломбарды, и ради этого даже отложил встречу с бухгалтером Маркуса. Ему очень хотелось поймать вора за руку, вдоволь повеселиться, глядя на его испуганный вид, и только потом отдать в руки полицейских, которые поступили бы с ним по всей строгости закона.

Дэвид мрачно улыбнулся, предвкушая завтрашнее приключение, и позвонил, чтобы подавали ужин – голова волшебным образом болеть почти перестала.

Глава 4

На следующее утро Дэвид приехал к Бердоку задолго до открытия лавки. Хозяин, еще в ночном колпаке, открыл дверь, проводил гостя в небольшой кабинет в дальнем конце помещения и предложил чаю, но Дэвид отказался. Бердок отправился наверх, в спальню, переодеться, и к тому времени, когда вернулся и открыл переднюю дверь, гость уже успел изучить каждый дюйм заставленной всяким барахлом лавки. Теперь оставалось только ждать.

Он устроился в кабинете вполне комфортно, но усидеть на месте не мог, поэтому прошедший час показался ему вечностью. Дэвид вздыхал и ерзал в кресле. Бердок обещал, что вор придет с утра пораньше, однако этого не произошло. Откуда-то тянуло запахом мясных пирогов и эля, и Дэвиду скоро стало совсем тоскливо. Решив заглянуть в лавку, он отдернул занавеску и увидел широкую спину Бердока, праздно восседавшего на стуле. Дэвид кашлянул, привлекая к себе внимание, и хозяин лавки, не поворачиваясь, проговорил:

– Потерпите немного.

– Я уже и так терпел достаточно, – раздраженно буркнул Дэвид. – Может, есть другие предложения?

Бердок глянул на него через плечо:

– Успокойтесь, милорд, и сядьте. Воры – народ не самый пунктуальный.

Это верно. Дэвид смахнул пыль с лавки, сел и начал было барабанить по ней пальцами, но заставил себя успокоиться. Его буквально сжигало желание выскочить отсюда, перехватить преступника на улице и как следует поколотить его. Конечно, он понимал, что это безумие: вряд ли придет кто-то из тех, кто ограбил дилижанс. К тому же преследовать вора в трущобах очень опасно: еще неизвестно, кто кому первый вцепится в горло. Придется еще немного подождать, и тогда пройдет все так, как задумано.

Но как же это тяжело! Стены крошечного помещения давили, запахи раздражали так, что было трудно дышать. Наконец Дэвид не выдержал и опять отдернул занавеску. В лавке, кроме Бердока, по-прежнему никого не было.

– Я подожду на улице, – сказал он хозяину. – Когда он явится, ты выкупи у него кольцо, а потом выйди вместе с ним на порог лавки. Я буду наблюдать за входом.

– Как желаете, сэр.

Похоже, скупщика волновало лишь одно – как можно меньше перемещать в пространстве свое громадное тело.

Дэвид пересек улицу и направился к своему экипажу. Сидевший на облучке кучер поклонился хозяину, и Дэвид, невидимый с дороги, осмотрелся, но ничего подозрительного не увидел. Почувствовав голод, он неторопливо направился к уличному торговцу, купил горячую булочку и, прислонившись к фонарному столбу, принялся есть, не выпуская лавку Бердока из поля зрения.

Несколько человек уже посетили скупщика, но все выходили. Покончив с булкой, Дэвид вытер пальцы носовым платком. Черт побери, где же этот вор? Если Бердок его обманул, то…

Закончить мысль он не успел: дверь ломбарда открылась, и на пороге появился сам Тадеуш Бердок, придерживая ее для кого-то.

Но что это? Неужели вор… девушка? И не какая-нибудь, а та самая красивая юная вдова из дилижанса: миссис Грей. Дэвид в изумлении открыл рот, тут же закрыл, пытаясь взять себя в руки. Надо же, а он-то считал ее ангелом, невинной жертвой! Даже хотел отыскать и отблагодарить за то, что храбро вступилась за него. Ему и в голову не могло прийти, что это хрупкое создание окажется заодно с шайкой разбойников! Каким же идиотом она его выставила! Но ничего, больше такого не выйдет.

Он медленно выпрямился и поправил шляпу. Это был сигнал для кучера, и тот кивнул в ответ. Медленно, не сводя глаз с девушки, Дэвид пошел за ней следом, слившись с прохожими. Догнать ее не составило труда. Сложно представить, чтобы такое маленькое, нежное существо оказалось грабителем, но Дэвид давно привык не доверять внешности. Преступница остановилась за углом, пропуская телегу, и он понял, что пора действовать: крепко схватив ее за руку повыше локтя, воскликнул:

– Вот ты и попалась! А я уж думал, что не найду.

Девушка в изумлении уставилась на него своими голубыми глазами и попыталась возмутиться, но когда внимательнее присмотрелась, то едва слышно ахнула.

– Отпустите меня, сэр! – воскликнула воровка, умело скрывая, что узнала его, но Дэвид все видел. – Боюсь, вы меня с кем-то спутали.

– Тогда предлагаю это выяснить.

В этот момент кучер подогнал его экипаж, Дэвид распахнул дверь и толкнул девушку внутрь. Она ухватилась за проем и стала сопротивляться, но силы были явно неравны. Дэвид вскочил на ступеньку, обхватил девушку за талию и просто впихнул в карету, как мешок зерна, и экипаж сразу тронулся, так что он едва успел захлопнуть на ходу дверь.

Его добыча лежала на полу в ворохе серых поношенных юбок, и теперь пыталась сесть. Дэвид с мрачным удовлетворением наблюдал за ее потугами, пока девушка не встала на ноги, чуть согнувшись из-за низкого потолка. Она тяжело дышала, глаза ее стали огромными как блюдца. Взглянув на него, воровка бросилась было к двери, но Дэвид положил ногу на сиденье, загородив ей путь к бегству. Тогда она метнулась назад как ошпаренная и забилась в самый дальний угол.

– Ты вроде как миссис Грей, – непринужденным тоном сказал Дэвид, намереваясь как можно сильнее ее напугать. – Я не очень хорошо запоминаю имена, но, после того как тебя ограбят, а потом еще и дадут по голове, поневоле многие детали прямо-таки впечатываются в мозг.

– О-о… – протянула она с придыханием. – Да, теперь я вас вспомнила. Вы были в том дилижансе, сели на станции в Бромли.

– Не надо лукавить! Готов поклясться, что ты узнала меня сразу же.

Девушка облизнула губы, и Дэвид некстати заметил, что у нее идеальной формы рот. Интересно, какая еще ложь из него польется?

– Я… я сомневалась. Вы меня застали врасплох: вот уж не ожидала, что едва знакомый человек станет хватать меня на улице.

В ее голосе явственно прозвучал упрек, и это немало повеселило Дэвида. Да, девушка оказалась великолепной актрисой. Но, к сожалению для нее, он тоже был не лыком шит и лгать умел профессионально, а два лгуна всегда могли вывести друг друга на чистую воду. Дэвид наклонился к ней, и девушка тут же в страхе отпрянула, глаза ее тревожно заметались в поисках пути к отступлению.

– Да, но нас связывает нечто большее, не так ли?

В ответ она молча захлопала глазами, притворившись непонимающим ангелом, и Дэвид пояснил:

– Ты только что продала мою печатку Бердоку.

Ее глаза стали еще больше – если такое вообще возможно.

– О нет! – воскликнула воровка. – Вашу печатку? Понятия не имею, о чем вы говорите. Я всего лишь бедная вдова, и мне приходится продавать вещи мужа, чтобы как-то выжить…

– Печальная история, – усмехнулся Дэвид. – Жаль только, что выдуманная от первого слова до последнего. Может, ты не в курсе, но воровство – преступление. За это и повесить могут.

Ни один мускул не дрогнул на ее лице, она все так же смотрела на него, и в эту секунду экипаж остановился.