Каждый дар – это проклятие

– Я готова, – говорит Холли, и все девочки затаивают дыхание.

Лили царапает кожу Холли, и та вскрикивает.

– Остановиться? – спрашивает Лили.

– Нет, – отвечает Холли, собравшись с духом. – Она ведь маленькая и не займет много времени, правда?

В комнате стоит озабоченный гул. С одной стороны, собравшиеся нервно наблюдают за происходящим, с другой, отчаянно желают подражать Холли. Фионн говорит, что сделает такую же татуировку, только не с числом 13, а с числом 31.

– Потому что я ее противоположность, – говорит он, обнимая Холли за талию и опуская голову на плечо подруги.

– Ты имеешь в виду, ее отражение? – спрашиваю я.

– Да, это одно и то же.

Пока я наблюдаю за работой Лили, рядом со мной появляется Фиона. Она выглядит потрясенной и взволнованной, как будто под действием наркотика, что для этой вечеринки не исключено.

– Что случилось? – спрашиваю я, хватая ее за плечо и пристально вглядываясь в сверкающие глаза.

– Можно поговорить с тобой? – шепчет она, и, когда мы выходим из комнаты, она небрежно хватает бутылку водки, пряча ее под юбкой.

Все спальни заняты, и мы устраиваемся на лестничной площадке.

– Кто это был? – спрашиваю я. – Кто звонил?

– Это…

Я не знаю, что я ожидаю от нее услышать. Что звонили из полиции, чтобы сказать, что ее семья убита? Из Ирландской лотереи, чтобы сообщить о выигрыше?

– Это был продюсер. Телевизионный продюсер. Они в «Нетфликс» проводят кастинг на роль ведьмы и увидели мою фотографию в газете.

Я моргаю, с трудом осознавая ее слова.

– «Нетфликс»? Это типа документального фильма?

– Нет, художественного сериала. Под названием «Шабаш».

– Э-ээ… прости. «Шабаш»?

– Да, о семействе ведьм, и они ищут кого-то на роль подопечной, Литы.

– Подопечной?

– Ну, типа того, кто живет у них, но не родственницы. Кого они опекают.

Я в замешательстве.

– Значит, они увидели твою фотографию в газете с заметкой про ведьм, – медленно произношу я, – и захотели, чтобы ты сыграла роль ведьмы?

Лицо ее покрывается краской.

– Ну, они после этого поискали сведения обо мне в Сети. Прочитали, что я хочу стать актрисой, посмотрели видео из «Отелло» на YouTube, ну и подумали, что я, наверное, подойду на эту роль.

– Я хочу сказать, ты замечательно играешь. И что теперь?

– Мне назначили встречу. На завтра. В час дня.

– Завтра?

– Мы договорились встретиться в кафе. Ты должна пойти со мной.

– Я? Зачем?

– Потому что если это какая-то безумная ловушка со стороны «Детей», чтобы заманить меня в Ложу или что еще, то было бы полезно иметь под рукой телепата. На всякий случай, – Фиона делает паузу. – Странно как-то. Я всю жизнь мечтала о таком повороте судьбы, а теперь мне кажется, что уж слишком удачно все получается.

От подозрительности Фионы я испытываю огромное чувство облегчения; если бы я сама предложила пойти с ней для страховки, она бы смертельно обиделась.

– Хорошо, я пойду, – отвечаю я. – Я обязательно скажу, если будет что-то подозрительное.

– Отлично. Спасибо.

– И еще, Фи…

– Что?

– Поздравляю, ты такая талантливая!

– Это ведь не на самом деле, – внезапно загорается Фиона.

– Вполне возможно, вполне возможно, – я делаю паузу и повторяю: – «Шабаш», значит.

– Ага, «Шабаш»!

Мы испускаем радостные вопли, откидываемся спиной назад на лестничную площадку и хихикаем, глядя на потолок. Потом передаем друг другу бутылку водки и даже пускаем слезы от того, как все обернулось: Фиона, настоящая ведьма, будет играть на телевидении ненастоящую ведьму. Мы строим предположения о том, разрешат ли ей взять с собой Паоло и будет ли у Паоло отдельный маленький трейлер, подходящий по размерам для птицы. Через несколько минут мы утихаем, и Фиона задумывается.

– Только есть еще кое-что, – говорит она, в очередной раз хлебнув из бутылки.

– Давай, колись.

– О, Мэйв. Да ладно, ты знаешь. Я знаю, что ты знаешь.

– Манон?

Она торжественно кивает.

– Манон.

На мгновение Фиона замолкает, а затем будто вспыхивает.