На карнавале чувств

– Ты о чем?

– О том, что бы с тобой ни случилось.

Она ни о чем не спрашивала, но, похоже, умела читать между строк не хуже его самого.

Между ними установилось какое-то молчаливое согласие. Оба они что-то искали, заботливо оберегая свою боль одинокими ночами.

Просто не верится, что у них столько всего общего.

– Я рада, что наши ветра подули в одну сторону, – прошептала Энджи.

С нее слетел весь налет игривости, и Мэтью ясно видел, что между ними происходит что-то серьезное.

– Я тоже.

Мэтью окончательно понял, что ему не нужна случайная любовь на одну ночь, но кто знает, что будет, если они сперва узнают друг друга чуть лучше и попытаются друг другу помочь?

– Вместо того чтобы подниматься наверх, предлагаю кое-что получше. Пошли ко мне домой.

Домой.

Такое простое слово, но как же приятно его слышать! Своего-то дома у нее никогда не было.

Каждые пару лет у Эванджелины появлялся новый приемный отец, была у нее и единокровная сестра, Лиза, которую отец явно любил значительно больше, чем ее саму. Ну и, разумеется, гостиничные номера и самолеты. Все это у нее было.

И как же ей хотелось, хоть на минуту прийти в настоящий дом! Пусть даже и в чужой, но стоило ей лишь представить, что она снимет маску, а Мэтт окажется очередным репортером…

Маски как бы сразу подразумевали, что все отношения останутся поверхностными и не затянутся дольше страстной ночи одиноких людей. Пока ты под маской, тебя не отвергнут. И не ранят.

Улыбнувшись, Эва кокетливо заморгала.

– А что именно ты предлагаешь?

– Продолжение. Только ты и я. Никаких посторонних людей и правил. Лишь мы с тобой. Будем делать все, что покажется правильным.

Неплохо.

– А что, если я не захочу, чтобы мы снимали маски?

– Как я уже сказал, никаких правил.

Эванджелина слегка вздрогнула:

– Звучит очень неопределенно. Откуда мне знать, что ты не замыслил каких-нибудь непотребств?

– Ниоткуда. Нам обоим остается лишь довериться друг другу и посмотреть, что из этого получится.

– А вот я бы сейчас от каких-нибудь непотребств точно не отказалась.

– Именно на это я и рассчитываю. – Схватив ее за руку, Мэтт потянул ее за собой сквозь танцующую толпу. – Пойдем.

Держась за руки, они выбрались на улицу, пересекли залитый лунным светом двор и поднялись по витой лестнице сразу на второй этаж.

– Добро пожаловать в палаццо Деинверно, – объявил Мэтт, галантно распахивая перед дамой дверь.

Глубоко вздохнув, Эванджелина замерла на пороге, любуясь бесчисленными фресками на стенах, плавно переходящими в расписные потолки в стиле ренессанс. Прекрасные картины дополнял пол из гранита и мрамора и стеклянные двери, за которыми угадывался балкон, выходивший прямо на Гранд-канал. Посреди гостевой зоны расположились три кожаных дивана цвета морской волны, на которых со всеми удобствами можно было наслаждаться пестрым величием карнавала.

– Невероятно. – Эванджелине не хватало слов, чтобы передать свой восторг. Палаццо Винченцо принадлежало его семье со времен Медичи, но оно и в подметки не годилось этому месту. – Я и не догадывалась, что в Венеции до сих пор можно найти нечто подобное.

– Ну, от дождя здесь действительно неплохо прятаться.

– Я уже завидую владельцу этого места. Тебе повезло, что он согласился тебе его сдать.

Мэтт как-то странно на нее взглянул:

– Я обязательно передам ему твои слова.

– Ты распоряжаешься на всех трех этажах или только на этом?

– На двух верхних. Внизу еще не закончена реставрация, но это не важно. Спальня все равно наверху. Хочешь взглянуть?

– Так за этим ты меня сюда и затащил? – насмешливо улыбнулась Эва. – Должна признаться, твой план отлично сработал. Я не только мечтаю осмотреть весь дом, но и побыстрее сбросить надоевшее платье.

Она уже шагнула обратно к лестнице, но Мэтт поймал ее за руку и, заставив развернуться, пристально посмотрел ей прямо в глаза.

– Энджи, я привел тебя сюда не просто для того, чтобы раздеть. Когда я сказал, что здесь не будет никаких правил, я хотел сказать, что ничего от тебя не жду. Если захочешь, мы будем разговаривать всю ночь напролет до самого рассвета. Все что угодно, если это покажется правильным.

– Мэтт…

Больше она ничего сказать не сумела. Как же он отличался от привычных ей людей! В нем был какой-то намек на уязвимость, который неумолимо привлекал ее к себе. Глубина, сдержанность… Как же это не похоже на тех мужчин, с какими раньше ее сталкивала судьба. Стоило им чего-то захотеть, и они сразу же брали желаемое.

Но только не Мэтт. Он до сих пор оставлял выбор за ней, даже несмотря на то, что она сама весь вечер на него вешалась. Она была не просто напитком, способным утолить жажду, но и собеседником. Очень необычно. И соблазнительно.

Она еще раз прошептала его имя.

– Я не против ночных разговоров.

Она никогда не любила долгих разговоров, а теперь и подавно, ведь от одного звука собственного голоса ей становилось дурно. Но они оба имеют право выбора.

– Ты действительно хочешь именно этого?

Больше всего ей сейчас хотелось внимания этого мужчины, каким-то непостижимым образом в точности угадывавшего, когда и что ей было нужно. И сумевшего без всяких объяснений понять всю боль ее потери и невыносимость положения, при котором она безвольно плыла по течению, отчаянно мечтая встать на якорь и найти свой причал.

– Я просто хочу быть рядом с тобой.

– Этого у тебя никто не отнимет. Пока что я никуда уходить не собираюсь, так что буду рядом столько, сколько захочешь. – Как бы в подтверждение этих слов, Мэтт приглушил свет, сразу же создав романтичную обстановку. Усевшись на диван, он широко развел руки. – Представь, что я эдакий вариант шведского стола.