Сердце сирены

– Какого черта ты приехал? – строгий голос Тайфуна всегда легко узнать из кучи других.

– Ну разве я мог не приехать на свадьбу единственного сына? – черт возьми. Я уставился на сестру, она обреченно прикрыла глаза, а затем мы шагнули вперед.

– Не единственного, – возмутился Аарон.

– Ар… – осадил Хорхе, прокрутив портсигар в пальцах.

– Послушай своего песика, сын, – хмыкнул мужчина, Аарон хотел что-то ответить, но заметил нас и замолчал.

Я же рассматривал отца Аарона. И генетической экспертизы не нужно, чтобы догадаться, что они родственники: те же густые брови, серьезный взгляд, широкие плечи и почти одинаковые прически. Видимо, любовь к костюмам передавалась по наследству.

– Как забавно, а вот и все, что осталось от семьи Перес! – у меня создалось впечатление, что он захлопает в ладоши. Наверное, этим они и различались с Аароном. Тайфун редко когда вызывал у меня желание ударить, а вот его отец с первых секунд. – Вся семья в сборе.

– Разве вы считаете кого-то семьей? – хмыкнула Луиза, сложив руки на груди.

– Ну, видимо, благодаря тебе, милочка, мой сын забыл о том, что такое семья.

– Отец, – сквозь зубы выдал Аарон. – Если у тебя есть претензии, высказывай их мне, я с радостью пошлю тебя к черту, – Тайфун улыбнулся, а его отец с легкостью рассмеялся.

– Ты размяк, Аарон. Я не думал, когда уезжал, что ты так легко все разрушишь.

– По-моему все наоборот.

– Впрочем, не будем обсуждать это при посторонних.

– Тебя не было здесь год, ты сбежал, оставив на мне две войны и угрозу третьей, а когда я все наладил, решил вернуться? И кто из нас размяк, папа? – ехидно спросил Аарон. Никогда бы не подумал, что стану свидетелем такого. И никогда бы не подумал, что кто-то будет разговаривать так с Тайфуном. Признаться, мне даже понравилось.

Луиза небрежно махнула рукой, обхватила мое предплечье и повела в сторону кабинетов, звонко стуча каблуками. Аарон, Хорхе и его отец повернулись в нашу сторону.

И ведь любила она привлекать внимание!

– Правильно делаете, что уходите, – выдал отец Аарона, а мне снова захотелось ему врезать.

– Позовете, когда прекратите мериться солдатиками, – отозвалась Лу, даже не повернувшись.

Я был уверен, что отец Аарона рано или поздно одобрит их брак. Лу всегда добивалась своего.

– Мы действительно сейчас займемся отчетами?

– А что ты хотел?

– Даже не расскажешь мне об отце Аарона? – спросил я, опускаясь на кожаный диван, на котором совсем недавно я, Аарон и Хорхе пили виски.

Луиза тяжело вздохнула, будто ее раздражало каждое мое слово, нервно поправила волосы, но все же заговорила:

– Ты знаешь, что он стал боссом немного позже нашего отца. Тогда же женился на Розе, построил дом у обрыва. Роберт никогда не считался с принципами, если назревает война, он доведет ее до конца, выиграет каждую битву, а потом станцует на костях врагов. И мы для него все еще враги. Ни одно соглашение, которые заключал Аарон, теперь не имеет силы. Итальянцы уже разорвали мир, мы готовимся к войне, Матиас, – устало проговорила Луиза. – Поэтому я просила тебя собраться. Тебе либо придется стать главой, либо уехать, пока все не затихнет.

Я уставился на сестру, пытаясь понять смысл сказанного: «тебе либо придется стать главой, либо уехать, пока все не затихнет».

Черт возьми.

Я никогда не оставлял дом, никогда не уезжал далеко. И я никогда не думал, что мне придется стоять перед выбором – жизнь или честь. Всю жизнь отец готовил меня к одному. Дело превыше всего. Жаль, что я успел об этом забыть.

Луиза больше не откровенничала, лишь раз сжала губы в тонкую полосу, когда телефон пискнул, оповещая о сообщении. Я не стал допрашивать. Если бы произошло что-то серьезное, то она сказала бы мне, поэтому мы молча копались в цифрах, пока день медленно проходил мимо.

Мы закончили уже вечером, я все еще оставался трезвым, Луиза напряженной. Нам ничего не оставалось, кроме мрачного, тяжелого ожидания. Что будет дальше не знал никто. Даже Роберт, который разрушил тот хрупкий мир, построенный Тайфуном буквально на крови. Почему-то я был уверен, что семья Санчес не пойдет против Аарона. После всего вряд ли осмелятся. Иногда даже Лукас Санчес вспоминал о чести.

Луиза скупо попрощалась, я тоже не хотел оставаться в клубе, после всех новостей захотелось тишины, которую я мог найти только в одном месте. В старом порту, где среди обилия яхт, притаилась небольшая яхта родителей, на борту которой витиеватыми буквами было выведено «Аид и Персефона» – история, которая, по словам отца, повторяла их с мамой жизнь. Он редко о ней говорил, но когда все же рассказывал что-то, его глаза слезились, а я понимал, что он человек. Такой же, как и все мы. Оказывается, тоже умел любить.

Он случайно увидел ее в саду полном роз, не смог отвести взгляда и грозился похитить, если она не согласится выйти замуж. Не знаю, сколько правды в этой истории, но я почему-то думал, что отец вполне мог устроить похищение и быструю свадьбу. В конце концов, он никогда не отступал от цели. В этом они с Робертом были похожи. Странно, что их связывала давняя вражда, а не дружба.

Отец часто брал меня, Марию и Лу в море, мы наблюдали за тем, как солнце медленно клонится к закату. Девочки высматривали звезды на небосводе, а я учился управлять, самостоятельно выходить в море, и к своим девятнадцати годам уже умел все. Яхта была небольшой, поэтому я легко управлялся с ней один.

Вот и сейчас ступил на небольшую дорожку, ведущую к веренице белых бортов. Море всегда помогало прочистить мысли. Вряд ли сейчас стало исключением.

Или им и стало?..

В темноте мелькнула фигура, звякнул металл, а затем раздался тихий, протяжный стон. И, конечно, я не главный герой фильма или книги, но все равно направился на звук.

В портах часто промышляли воры, а мне не хотелось лишиться чего-нибудь ценного, чего-нибудь, что напоминало бы о мертвых родителях.

Но за поворотом, вместо воришки, я наткнулся на девушку, которая так бесцеремонно пробралась вчера в клуб. Она сидела прямо на земле, держась за лодыжку.

– Кажется, это судьба? – хмыкнул я, присев рядом. Элизабет поджала губы, будто совсем не обрадовалась моей компании, но все же позволила осмотреть ногу. На коже расходился длинный порез, на котором маленькими капельками выступала кровь.

– И мне все еще не интересно твое имя, – проговорила девушка, вздернув подбородок и заставив меня рассмеяться. Я с легкостью поднял Элизабет. Она шикнула, когда больная нога коснулась земли, и ухватилась за мои плечи, долго вглядываясь в глаза.

– Думаешь, попросить о помощи или послать к черту?

– Помощь была бы кстати, – выплюнула Элизабет так, словно одно только слово «помощь» оседало кислотой на языке, как от дольки лимона. Я едва не рассмеялся, подхватывая ее на руки и направляясь к яхте. – Только не говори, что хочешь сунуть меня в лодку! – взвизгнула она, вцепившись в мою шею так, что мы оба чуть не упали.

– Успокойся, ненормальная. Ты воды боишься?

– Мало ли что делают парни с девушками на лодках!

– Это яхта.

– Тем более!

– Я просто хочу обработать твою ногу, – устало выдохнул я, опуская девушку на пирс. Элизабет уперла в меня взгляд и, кажется, вообще собиралась бежать.

– И только?

– О боже, да.

– Ладно, – сдалась она, наблюдая за тем, как я шагнул на качающуюся поверхность, а затем помог и ей перебраться.

Яхта качнулась, из-за чего Элизабет рухнула на меня, снова ухватившись за плечи.